Сьюзен Кэррол - Куртизанка

— Я слишком смел. Мне жаль, но я не смог удержаться. Я… я очарован вами. Я изумлен. Я околдован.

— Вы еще и совершенно обезумели. У меня нет времени оставаться здесь и вести этот совершенно никчемный разговор. Советую вам вернуться в то место, которое вы называете своим домом, и полежать некоторое время с холодным полотенцем на голове.

— Какая мне польза от этого, когда у меня горит душа.

— Тогда положите полотенце и на грудь, — невольно усмехнулась Мири.

Она резко опустила голову, чтобы скрыть смеющееся лицо, но у Мартина была слишком быстрая реакция. Он изогнулся набок, чтобы заглянуть ей в лицо.

— Ага! — ликующе закричал он. — Она не принимает меня всерьез, но, по крайней мере, я наконец-то заставил ее улыбнуться. И это только начало.

Мири попыталась снова вернуть бесстрастное выражение.

— Сударь…

— Зовите меня просто Волк. Ваш собственный Волк отныне и навсегда.

Мири вздохнула, понимая, что небо светлеет. Дом за спиной вот-вот оживет.

— Хорошо, Волк. Каким бы занимательным ни были возобновление нашего знакомства, мне надо идти.

Она отвесила ему прощальный поклон и поспешила к воротам. Но Волк побежал за ней вприпрыжку и преградил ей дорогу.

— Куда вы надумали идти в столь ранний час, моя любимая? Совсем одна и тайком. Париж может обернуться опасным местом для вас. Вам лучше позволить мне сопровождать вас в вашем тайном деле.

Мири остановилась в нерешительности. Несмотря на необычную внешность и манеру говорить, Волк оказался много проницательнее, чем можно было подумать. Он явно догадался, что она собирается предпринять что-то такое, о чем мало кому следует знать. Она изучала его из-под ресниц. Ей действительно требовался проводник, но она предпочла бы кого-нибудь посерьезнее.

— Волк, а я могу довериться вам?

— Можете ли вы довериться мне? Клянусь каждой каплей моей крови…

— Не надо, пожалуйста. — Мири торопливо зажали ему рот рукой, призвав к тишине. — Только ответьте, да или нет.

— Да, — пробормотал он, воспользовавшись преимуществом ситуации, чтобы прижаться губами к ее ладони.

— И вы действительно знаете Париж?

Волк отодвинул ее ладонь от своего рта и поцеловал запястье.

— Да, как свои пять пальцев. Я с радостью отведу вас, куда вы пожелаете, покажу вам великолепные магазины, где можно сделать самые выгодные покупки. А как насчет Нотр-Дам? Нельзя побывать в Париже, не увидев этого величественного собора.

— Видите ли, я…

Мири смутилась, поскольку, разговаривая, Волк продолжал целовать кончики ее пальцев. Нельзя сказать, что она испытывала совсем неприятное чувство от этого.

— Мне нужно сходить в гостиницу «Шартр».

Полк растерянно остановился, сморщил лоб и широко раскрыл глаза.

— Куда?

— В гостиницу «Шартр», — еще тверже повторила Мири. — Я слышала, именно там квартируют Балафр и его люди.

Волк выпустил ее руки и отрывисто произнес одно единственное слово.

— Нет.

— Нет? — эхом отозвалась Мири.

Волк загородил ей путь, покачав головой. Мири смотрела на него с растущим негодованием.

— Что с вами случилось…

— Мадемуазель, я ваш Волк. Ваш раб. Я отведу вас, куда вы только пожелаете. — Волк уперся спиной в ворота и с глубоким вздохом сложил руки на груди. — Мне кажется, сейчас произойдет первая ссора двух влюбленных.

— Мы с вами вовсе не двое влюбленных! Я только вчера увидела вас впервые в жизни.

— Тогда мне бы хотелось сохранить вам жизнь, чтобы удлинить наше знакомство. — Волк снова схватил ее за руки и крепко сжал. — Мири, этот Балафр, этот увечный дьявол — охотник на ведьм, а вы собираетесь прогуляться до гостиницы, в которой он поселился? Хотите облегчить ему работу?

— Он не причинит мне вреда, я в этом уверена. Я знала его прежде, чем он стал увечным дьяволом, как вы его называете. Его имя не Балафр. Его настоящее имя — Симон Аристид.

Прищурившись, Волк внимательно посмотрел ей в лицо.

— Вы знали его. Насколько хорошо?

— Очень хорошо, или так мне казалось. — Мири почувствовала, как краска опалила ее щеки. — Он был на острове Фэр всего три года назад, но, кажется, столько воды утекло с тех пор. Я была много моложе тогда, но и он тоже. Мы… мы с ним дружили.

— Какая же это дружба заставляет румянец пылать на ваших щеках? Только не говорите, что вы любите этого человека. — Волк мучительно застонал. Он откинул назад свой плащ и схватил кинжал, висевший у него на поясе. — Тогда я воткну кинжал себе в сердце прями сейчас, и пусть будет покончено со всем этим.

— Вы не сделаете ничего подобного. — Мири схватила его за руку, чтобы не дать ему вытащить оружие. — Волк, пожалуйста, постарайтесь быть благоразумным и послушайте меня внимательно хотя бы две минуты. Мне было всего лишь тринадцать, когда я знала Симона. Мы не были возлюбленными, и я сомневаюсь, что когда-либо будем, — грустно добавила она. — Но я своими глазами видела, какое горе могут причинять людям охотники на ведьм. И, если я все еще имею хоть какое-то влияние на Симона, я обязана попытаться использовать его, прежде чем пострадают многие невинные женщины. Вы поможете мне?

— Вы не понимаете. — Волк покачал головой. — Если я провожу вас повидаться с этим охотником на ведьм, и там с вами что-нибудь случится, мне вовсе не придется перерезать себе горло. Мой капитан поможет мне, сделав это за меня сам.

— Ничего не случится. Если мы с вами уйдем прямо сейчас и не станем мешкать в дороге, мы сумеем вернуться до того, как Реми или кто-нибудь еще успеет понять, что мы вообще уходили. Клянусь вам. Конечно, если вы боитесь сопровождать меня, я пойму вас…

— Боюсь? Я? — Волк откинул полы шляпы назад, упер руки в бока и принял воинственную позу. — Да ради одной только вашей улыбки я схватился бы с сотней тигров, пленил бы банду разбойников или сразился бы с самим Люцифером.

— Но мне всего-то надо увидеть Симона. Вы отведете меня туда?

— Мужчина должен быть настоящим глупцом, чтобы проводить женщину, которую он любит, к своему сопернику, — пробурчал Волк, хмуро взглянул на Мири. — Да еще к такому опасному.

— Ну, Волк, ну, пожалуйста. — Мири осторожно потянула Волка за рукав и умоляюще посмотрела на него широко открытыми глазами. — Вы представить себе не можете, насколько это важно для меня.

Несколько секунд, показавшихся ей вечностью, Мартин внимательно смотрел на девушку, потом не то вздохнул, не то застонал.

— Увы, похоже, я глупею на глазах, когда дело касается вас.

Он поправил плащ на плече, затем учтиво предложил ей руку.

Гостиница «Шартр» находилась прямо у городских порот. Это было большое здание. Три жилых крыла окружали внутренний двор. Балафр и его люди полностью наняли все жилые и нежилые помещения, превратив их в вооруженную лагерную стоянку. Никто не имел возможности приблизиться к Симону Аристиду, если его предварительно не обыскивал часовой.