Майя Родейл - Сладкое поражение

Или ей придется выйти замуж за Лукаса. Она не может любить его так, как любила когда-то. Она не собирается быть женой человека, который разрушил ее жизнь. Правда, иногда она пыталась убедить себя в обратном. Но тут вернулся Филипп…

Или ей придется выйти замуж за Филиппа? А он вновь и вновь будет причинять ей боль, потому что она его любит, но доверять ему не может. Только подумать! Он в объятиях другой женщины, в то время как совсем рядом его Анджела. Он даже не принял никаких мер предосторожности.

А потом Лукас попытался обнять ее, но она вырвалась и убежала, молясь о том, чтобы ее никто не увидел.

Но Лукас последовал за ней, схватил ее и прижал к себе. От его прикосновений ее бросило в дрожь — она безумно боялась, что их заметят, и изо всех сил пыталась вырваться из его объятий. Но было поздно: раздался скрип гравия, и на аллее появилась леди Палмерстон.

— Вы можете оставить мою племянницу? — ледяным тоном произнесла леди Палмерстон.

Лукас послушно опустил руки. Анджела тут же сделала шаг назад, потирая болевшее от его жесткой хватки плечо.

— Миледи, я хочу объяснить, — начал Лукас, но не успел продолжить, поскольку их внимание привлекли тяжелые шаги.

— Вы позволите? — обратился Филипп к Анджеле и леди Палмерстон. Анджела не поняла, а ее тетушке все стало ясно.

— Пожалуйста, — ответила леди Палмерстон, с любопытством взглянув на Филиппа.

Анджела вздрогнула, когда кулак Филиппа врезался в челюсть Лукаса. После второго удара тетушка взяла Анджелу под руку и повела ее в зал.

— Из-за тебя дерутся два кавалера. Как романтично! — размышляла леди Палмерстон.

— Да уж! — Так романтично, что я на грани обморока! — ответила Анджела, стараясь сдержать рвущиеся наружу рыдания.

Ясно различимый шум потасовки привлек внимание гостей, которые начали выходить из зала и с террасы, чтобы посмотреть, что происходит. К счастью, Анджеле и леди Палмерстон удалось остаться практически незамеченными, потому что они быстро двинулись в противоположном направлении.

Филипп присоединился к ним через несколько минут, когда они, стоя на подъездной дорожке, ожидали свою карету.

— Я провожу вас домой, — сказал Филипп, морщась и потирая руку. И снова, как в свое время в монастыре, Анджела почувствовала жалость к этому большому и сильному мужчине. Он повредил руку, защищая ее. Ей так хотелось взять его руку в свою, и не только для того, чтобы убедиться, что с ним все в порядке.

Но, черт возьми, он был с другой женщиной, а ведь еще сегодня днем она думала, что он принадлежит только ей. И вот сейчас она видела следы губной помады, которые оставила на его рубашке и галстуке эта недостойная женщина. Пятно бросалось в глаза и словно насмехалось над ней.

Опасаясь, что жалость уступит место гневу, и она просто задушит его этим перепачканным галстуком, Анджела отвернулась. Лакей открыл дверцу прибывшего экипажа. Анджела и Дора поднялись в карету. Филипп последовал за ними.

— А вы куда, хотела бы я знать? — строго спросила Анджела.

— В самом деле, Филипп, вы могли бы нанести нам визит завтра, как и подобает раскаивающемуся воспитанному джентльмену, — поддержала ее тетушка.

— И дать ей шанс вновь сбежать от меня? — ответил Филипп, глядя на Анджелу. — Ну, уж нет, Анджела, тебе придется меня выслушать.

Ей хотелось закрыть уши руками и повторять любую бессмыслицу, лишь бы не слышать ни единого слова. Но нет, она не будет вести себя как ребенок. Молча, она села на диван экипажа и бросила на него самый высокомерный взгляд, на который только была способна.

— Ну что ж. Давайте выслушаем ваши оправдания.

Филипп рассказал о том, как он получил записку, подписанную единственной буквой «А», и решил, будто записка от нее.

— Как тебе могло прийти в голову, что я способна на что-то подобное?

— Примите во внимание, что мне хотелось так думать. Я даже не предполагал, что могу угодить в ловушку.

— Интересно, — пробормотала леди Палмерстон.

— А как вы, — Филипп повернулся к леди Палмерстон, — могли допустить, что она будет бродить по саду наедине с таким типом, как Фрост? Вы ее наставница, а это означает, что вы должны всегда быть рядом и не позволять ей оставаться наедине с такими типами, как…

— …вы, — с готовностью закончила леди Палмерстон. — Я была там все это время, а вы были слишком заняты и не замечали меня.

— Я был слишком занят тем, что устроил этому ублюдку выволочку, которую он заслужил за то, что причинил тебе боль.

— Анджела, я думаю, что Филипп тебя действительно любит, — заявила леди Палмерстон.

— Он выбрал интересный способ доказывать это, — ответила Анджела.

— Продолжайте ваш рассказ, Филипп, — поддержала его тетушка.

— Я искал тебя, но в этот момент Кристина…

— Так вы ее знаете! — охнула Анджела, потерявшая надежду на то, что это всего лишь недоразумение и его приняли за другого. — Откуда? Значит, вы лгали мне, когда сегодня днем сказали, что я единственная?

Тетушка тихонько застонала. Анджела, прищурившись, смотрела на Филиппа с подозрением.

— Я знал ее, — ответил он, — но много лет назад.

— А где вы, познакомились с ней, Филипп? — спросила Анджела, опасаясь, что ответ ей уже известен. Некогда он погубил эту женщину по имени Кристина. Она была одной из многих — отвергнутых и брошенных.

— Расскажите же, леди Палмерстон, — устало произнес Филипп. — Мне не хочется лишать вас этого удовольствия.

— Вы очень любезны, лорд Хантли, — усмехнулась Дора. — Кристина Грей была дочерью бывшего посла в Италии. Там Филипп с ней и познакомился, после того, как был вынужден сбежать из Англии после другой скандальной истории. Филиппа застигли, когда он собирался сбежать с Кристиной. Затея провалилась, не так ли? А сейчас она одна из самых популярных куртизанок Лондона.

— Мне кажется, эта история со временем потеряла некоторую точность в деталях.

— Только не говори мне, что и тогда тебя ввели в заблуждение.

— Я расскажу правду, несмотря на то, что она может показаться жестокой. Девушка предложила мне то, чего я хотел. Я вошел во вкус. Но я не скомпрометировал ее окончательно, поскольку первыми нас застали ее отец, его друзья и практически весь штат домашней прислуги. И у всей этой компании случайно оказался под рукой готовый брачный договор. А у Кристины на тот момент уже все вещи были сложены.

— Значит, это была ловушка, как и сегодня.

Нет необходимости утверждать, что такое оправдание было чертовски удобным.

— Я был молод, богат, должен был унаследовать титул герцога и любил выпить. Я был идеальной мишенью для ее планов. Не знаю, какой мотив был у нее сегодня, но…

— А теперь она содержанка, и в этом есть доля вашей вины.