Анн Голон - Путь в Версаль

Рядом, в двух шагах от Анжелики, остановилась карета, из окна высунулась голова принца.

— Что вы здесь делаете, мадам? — грубо спросил он.

Охранник объяснил, что мадам только что видела герцога около грота.

— А, хорошо. Открой мне дверь, презренный. Черт возьми, помоги мне вылезти. И тихо, вы можете вспугнуть его. Ты беги за его камердинером, а ты расставь людей, и не вздумайте упустить его, иначе будете наказаны палкой.

Через минуту за кустами послышалась какая-то возня, потом быстрый бег. Это испуганный герцог улепетывал во все лопатки от преследовавших его лакеев. Но камердинер все же ухитрился схватить его. Герцог сразу притих.

Первый камердинер и воспитатель ласково говорили:

— Вас не убьют, монсеньор, и не посадят в клетку, а отвезут в деревню, где вы сможете играть, сколько захотите.

Герцог был очень бледен и молчал, но в его взгляде было что-то жалкое, как у затравленного зверя.

Принц де Конде подошел к сыну, который при виде отца начал молча вырываться.

— Ну что, мадам, вы видели его? Он красив, потомок де Конде де Монморанси. Его предок был маньяк, прамать — сумасшедшая.

Конде посмотрел на Анжелику.

— Я вас очень хорошо знаю, мадам Марен.

В душе Анжелика всегда боялась принца. Это он держал в их доме шпиона Клемана Тоннеля и унаследовал часть владений графа Жоффрея де Пейрака. Ее давно мучило желание узнать, какую роль сыграл принц де Конде в трагедии ее мужа.

— Но вы молчите, — сказал принц, — Может, я вас смущаю? Пойдемте, карета ждет меня, а так как мне трудно ходить, то я могу опереться на дружескую руку. Вот чем я обязан своей славе — хромотой. Не хотите ли составить мне компанию? Ваше присутствие доставляет мне удовольствие после такого тяжелого утра. Вы знаете мой отель дю Ботрен?

— Нет, монсеньор, — ответила Анжелика. — Но я слышала, что это самое красивое творение архитектуры, которое создал отец Мансар, но мне он не нравится.

— Но почему-то все женщины млеют от него. Хотите поехать и посмотреть на отель?

Это было большим искушением для Анжелики: поехать в карете принца, хотя она знала по разговорам, что после того, как его подруга жизни Марта дю Вежан ушла в монастырь в окрестностях Сен-Жак, он перестал обращать внимание на прекрасный пол, как того требовал этикет. В последнее время он требовал от женщин только дружеской близости. В салонах его грубость отбивала желание даже у самых жаждущих дам стать его любовницами.

Карета поехала по дороге к отелю дю Ботрен. Вскоре Анжелика поднималась по лестнице, сделанной по распоряжению графа Жоффрея де Пейрака. По его же приказу была сделана ограда из кованого железа вокруг отеля, обрамленного подрезанным кустарником. Во дворе стояли античные статуи, а также скульптуры зверей и птиц. Впечатление было такое, что это рай.

— Вы ничего не говорите, — удивлялся принц, когда они прошли на второй этаж. — Обычно мои гости восторгаются, как дети. Этот ансамбль вам нравится?

Они находились в салоне, стены которого были задрапированы золотой парчой, красивая резная решетка отделяла их от выхода в зимний сад. В центре салона стоял камин с двумя львами по бокам, на которых можно было видеть маленькие трещинки.

— Это старый вензель бывшего хозяина отеля, который я приказал стереть. Я предпочитаю тратить свои деньги на отделку своего предместья в Шантильи.

— Почему вы не оставили эти вензеля? — с дрожью в голосе спросила Анжелика.

— Они доводили меня до мигрени, — глухо ответил принц. — Бывший владелец отеля был колдуном.

— Колдуном, — как эхо повторила Анжелика.

— Да, дворянин, который делал золото по рецепту, нашептанному ему дьяволом. Его сожгли, а король подарил мне его отель. Думаю, что этим он навлек на меня проклятие.

Анжелика, дрожа всем телом, повернулась к окну и стала смотреть вдаль.

— Вы знали его, монсеньор?

— Кого?

— Того дворянина.

— Нет, и тем лучше для меня.

— Да, я вспоминаю это дело, — Анжелика вдруг успокоилась. — Это был граф из Тулузы, господин де Пейрак.

— Возможно, — равнодушно откликнулся принц.

— Он знал какой-то секрет Фуке, и за это его заточили в Бастилию.

— Да, это возможно. Фуке много лет фактически был некоронованным королем Франции. У него было достаточно денег для этого. У меня с ним было… ха-ха-ха, но это все прошлое.

Анжелика повернулась вполоборота, чтобы посмотреть на принца. Он сидел в кресле и концом трости водил по рисунку ковра.

Возможно, это не он подсадил к ним Клемана Тоннеля? А может, его подсадил Фуке? В то время было множество всяких интриг, и вельможи правильно делали, что забывали прошлое. Принц когда-то был близок с Мазарини, а потом продался Фуке.

— Во время процесса по делу графа Жоффрея де Пейрака я не был во Франции,

— заметил принц, — и поэтому не знаю этого дела. Кажется, что колдун вообще не жил здесь. На меня эти стены наводят тоску и грусть. Кажется, что все это приготовлено для кого-то другого, а не для меня. У меня среди слуг есть старик, который работал при прежнем хозяине. Этот конюх утверждает, что он иногда видит привидение хозяина. Да, это возможно, я чувствую здесь всегда присутствие кого-то другого, и это чувство гонит меня прочь. Я стараюсь оставаться здесь как можно меньше. У вас такое же чувство, мадам?

— Напротив, монсеньор, — прошептала Анжелика, ее взгляд бродил по вещам. «Здесь я у себя дома, — думала она, — меня и моих детей — вот каких гостей ждет этот дом».

— Я хотела бы здесь жить! — воскликнула она, прижав руки к груди.

— Вы могли бы здесь жить, если бы захотели, — заметил принц.

Анжелика улыбнулась.

— Почему на вашем лице эта скептическая улыбка, мадам?

— Потому что я вспоминаю один памфлет, который поют на улицах. В нем говорится о том, что принцы — странные люди, которые, не зная ни в чем отказа, счастливы настолько, что не знают, что с этим счастьем делать.

— Черт бы побрал этого поэта, Клода ле Пти! — воскликнул принц. — Его наглость не знает границ.

Принц обнял Анжелику за талию и притянул к себе.

— О, как вы обольстительны, свежи, тверды, у вас такое маленькое и тонкое тело, манящее к себе. Вы возбуждаете во мне любовь. Я хочу, чтобы вы были возле меня.

Пока он говорил, Анжелика высвободилась из его объятий.

— О, монсеньор, не мучайте меня! — в исступлении воскликнула Анжелика.

Она заломила руки и выбежала из комнаты, оставив принца в недоумении.

Как только Анжелике представился случай снова увидеть принца, она убедилась, что последний оказался незлопамятным человеком. В любви он был не так высокомерен, как на поле брани.

— По крайней мере, будьте со мной каждый понедельник у Нинон, где я всегда играю в «ока», — заметил де Конде. — Итак, я рассчитываю на вас каждый понедельник.