Барбара Картленд - Бегущая от любви

«Кто бы это мог быть?» – подумала Салена и, перевернув фотографию, увидела на обратной стороне надпись, сделанную по-французски:

Сержу от его любимой жены Ольги.

Салена в оцепенении уставилась на фотографию. Никто и никогда не говорил ей, что князь – вдовец. Внезапно ей стало страшно.

Салена решительно протянула руку ко второму снимку. На нем она увидела ту же женщину в окружении четырех детей; старшему было, наверное, около шестнадцати.

На обратной стороне тем же почерком было написано:

Милому Сержу от всей его любящей семьи. Рождество, 1902 год.

Салена долго смотрела на фотографии.

Потом медленно, словно на ощупь пробираясь по лабиринту, она осознала смысл этих фотографий. И словно чей-то далекий голос прошептал ей ответ на другие вопросы, которые она себе задавала.

Их тайная свадьба, настойчивость отца, которую он объяснял желанием оградить ее от любых невзгод в будущем, то, что ей не позволяли разговаривать с теми, кто бы мог открыть правду… Салена смутно припомнила слухи о русских аристократах, которые имели привычку уезжать от семьи, чтобы развлечься «как мальчики».

Еще она вспомнила, что где-то читала о коронах, которые, по русскому обычаю, полагается держать над головами у жениха и невесты.

Но на ее свадьбе с князем не было никаких корон! Салена утвердилась в подозрении, что священник был ненастоящий, или скорее всего служба, которую он вел, не имела ничего общего с венчанием.

Не в силах сдвинуться с места, она сидела и смотрела на фотографии четырех детей и женщины с привлекательным лицом.

За спиной у Салены служанка сказала испуганно:

– Что случилось, ваше высочество? Вы чем-то расстроены?

– Все… хорошо, – через силу ответила Салена после небольшой паузы. – Оставьте меня.

– Но, ваше высочество, ваши волосы…

– Прошу вас, оставьте меня одну!

– Я буду ждать, когда вы меня позовете, ваше высочество.

Салена не ответила. Она сидела, уставившись в одну точку. Услышав, как служанка закрыла за собой дверь, она встала, все еще глядя на фотографии, которые держала в руке. Как долго она так простояла, Салена и сама не могла бы сказать, но тут дверь распахнулась, и вошел князь.

Он уже переоделся, сменив вечерний костюм на тонкий халат восточного покроя; его обнаженная шея была в морщинах, и оттого он выглядел намного старше.

Не осталось и следа от его элегантности. Сейчас это был просто крупный мужчина средних лет. Только его глаза не изменились – и страсть, горящая в них, вспыхнула сильнее, когда он увидел Салену в прозрачной ночной сорочке.

– Ты готова, моя прекрасная невеста?

– Да, я… готова, – ответила Салена. – Но позвольте спросить, как вы объясните мне это?

С этими словами она протянула ему фотографии. Выражение радостного нетерпения на лице князя сменилось недовольством.

– Где ты их взяла? – спросил он. – Кто их тебе дал?

– Никто, – отвечала Салена. – Я увидела их в секретере.

– Дураки! Глупцы! – в злости вскричал князь и, выхватив фотографии у Салены, с размаху швырнул их в угол. – Это нас не касается!

– Меня – касается, – возразила Салена. – Я… вам не жена. И вы это сами… знаете.

– Какое это имеет значение? – спросил князь. – Я люблю тебя и научу, как любить меня.

– Вы всерьез полагаете, что я позволю вам… прикоснуться ко мне, после того как узнала, что вы лишь делали вид, что хотите взять меня… замуж.

– Я сказал тебе: это не важно. Я буду ухаживать за тобой, оберегать, у тебя будут любые деньги и столько драгоценностей, сколько ты пожелаешь…

– Нет! – перебила Салена. – У вас есть жена. У вас есть дети. Нельзя говорить такие вещи… мне, если вы… принадлежите им.

– Я принадлежу тебе, а ты – мне, – сказал князь.

Он сделал шаг вперед, и Салена вскрикнула:

– Не смейте… касаться меня! Я немедленно уезжаю! Я собираюсь найти отца.

– Ты воображаешь, что нужна ему? – спросил князь. – Он был рад, что я заплатил за тебя, и скоро ты тоже будешь радоваться, моя маленькая голубка.

– Нет… нет! – вскричала Салена.

Она бросилась к двери, но князь перехватил ее и толкнул обратно. Салена неистово сопротивлялась, отбиваясь руками и ногами.

Салена была маленькой, хрупкой, но все же князь не смог удержать ее. Морщась от боли, он отпустил Салену.

– Я вижу, с тобой следует обращаться, как с упрямым мужиком, – сказал князь. – Но сейчас ты поймешь, кто твой хозяин.

С этими словами он вышел, заперев за собой дверь.

Салена не сразу поняла, что произошло, а когда осознала, у нее перехватило дыхание.

Она бросилась к двери, тщетно пытаясь ее открыть, и в эту минуту вернулся князь.

На губах его играла циничная улыбка, а выражение лица было таким жестоким, что на мгновение Салена застыла, скованная ужасом.

Потом она увидела у него в руках длинную плетку.

Не веря собственным глазам, она смотрела на нее, пока князь подходил ближе, и, только когда он замахнулся, закричала и попыталась увернуться.

Но было слишком поздно!

Князь швырнул Салену на кровать, и в следующее мгновение плеть врезалась в ее тело.

Салена вновь закричала. Князь трижды успел ударить ее, прежде чем она нашла в себе силы подняться и кинуться к двери.

Он схватил ее за ночную сорочку и рванул на себя.

Салена споткнулась и не упала лишь потому, что уцепилась за секретер.

А потом она почувствовала под правой рукой что-то твердое.

Не зная, что это за предмет, но в надежде, что он может послужить оружием, Салена стиснула его в кулаке. Рассмотреть его и понять, что это, она не успела: князь обхватил ее поперек туловища и вновь швырнул на кровать.

Уткнувшись лицом в простыни, она услышала, как свистнула плеть. Князь безжалостно сек ее, и при каждом ударе ей казалось, что в ее сознание врываются языки пламени.

Послышался чей-то крик, и Салена даже не осознала, что это кричит она сама.

Потом она затихла, и князь, тяжело дыша, перевернул ее на спину.

Сознание покидало ее. Она лежала на кровати с закрытыми глазами и была полностью в его власти.

В правой руке у нее был нож для резки бумаги – именно его она случайно взяла с секретера.

В муках боли она стиснула его в кулаке, и, когда князь перевернул ее на спину, нож смотрел вверх.

Князь этого не заметил.

С торжествующим криком он набросился на Салену, и лезвие вонзилось ему в живот.

Схватившись за рукоятку, он скатился с Салены, тяжело и хрипло дыша.

– Ты убила меня! Я умираю! Пошлите за доктором! Спасите меня! Господи, помоги мне!

Салена села и увидела полураздетого князя, лежащего у кровати. Его окровавленные пальцы сжимали рукоятку ножа, и кровь заливала белое покрывало, упавшее на пол.

– Ты убила меня! Убила! – вопил князь по-французски. – Помогите! Помогите!