Моника Маккарти - Горец-изгнанник

— Почему я должна ехать куда-то с тобой?

— А тебе бы хотелось, чтобы я оставил тебя с ними?

— Так ты из двух зол — меньшее?

Он издал звук, похожий на смех, но в нем было слишком много боли.

— В этом случае да.

Ей хотелось прижаться к нему, утешить его и потребовать объяснений, но это было слишком рискованно, лучше пока сдержаться. В одном она не сомневалась: злодей Мак-грегор намеревался причинить ей зло. И нравится ей это или нет, но между ней и гнусной бестией стоял Патрик. Раненый Патрик. Она попыталась выбросить из головы тревожные мысли.

Лиззи молчала, когда они неслись по лесу; стук сердца совпадал со стуком копыт бешено мчащейся лошади. Патрик вдруг натянул поводья своего огромного жеребца, останавливаясь у огромного камня.

— Что такое?

— Нам не удастся убежать от них, если мы будем верхом на лошади. Мы должны попытаться спрятаться, да и мне нужно найти укромное место, чтобы вытащить этот свинец из ноги.

— Куда мы пойдем?

— На север.

Она застыла на месте. Данун — на юге. — Почему?

— Нельзя теперь ехать в Данун, Лиззи. По крайней мере сейчас. Я доставлю тебя туда, но один я это сделать не могу. Особенно когда нас преследуют.

Он спешился, встав на камень, чтобы не оставлять следов, и, быстро сняв ее с лошади, поставил рядом с собой. Забрав сумки и плед, Патрик перекинул их через плечо, где и так уже висели лук и меч, и, хлопнув коня по боку, приказал ему что-то на языке горцев. Конь полетел пулей и скрылся среди деревьев во тьме, не успела Лиззи опомниться.

Стало очень тихо и очень темно. Слабый лунный свет не проникал сквозь густой полог леса.

— Если повезет, то пройдет некоторое время, прежде чем они поймают лошадь, — шепнул он ей на ухо. Потом спрыгнул на другую сторону камня и протянул ей руку. — Смотри, куда ступаешь. Они будут искать наши следы.

Лиззи неуверенно подала ему руку и спустилась с камня. Знакомый мужской запах окутал ее, и она испытывала самые разные чувства. Ей казалось, будто она так хорошо знает его. Она могла закрыть глаза и ощутить себя в его объятиях — прижаться щекой к его крепкой груди. Провести рукой по твердым мышцам. Смотреть в его глаза, когда он проникает в нее, заполняя дюйм за дюймом.

Она опять спутала чувственность с любовью.

Ей хотелось кинуться в его объятия и расплакаться, но в то же время — стукнуть кулаками по его груди, сделать ему так же больно, как он сделал ей. Он обманул ее — и ей очень хотелось узнать почему.

— Зачем они преследуют нас? Ты знаешь людей, которые на нас напали, не пытайся отрицать.

— Я и не собираюсь. Ты сможешь расспросить меня обо всем, Лиззи, только не сейчас. Нам нужно спешить.

— Подожди. — Она опустила глаза. — Твоя нога. Кровь пропитала коричневую кожу его штанов. На левом бедре образовалось большое пятно, и по темной дырке видно было, где вошла пуля. Она быстро приподняла шерстяную юбку и оторвала кусок муслиновой нижней рубашки.

— Тебе бы лучше перевязать рану.

Он с признательностью посмотрел на нее и охотно повиновался.

— Спасибо.

Она кивнула, и они отправились в путь. Он тащил ее за собой по лесу в направлении, противоположном тому, в котором они ехали верхом. Очевидно, он надеялся, что преследователи направятся за лошадью. Даже раненный, он как дикая кошка быстро и ловко пробирался между деревьями; она едва поспевала за ним. О пуле в ноге напоминал только тихий вскрик, когда он спотыкался о неровную почву. Несмотря на холод, лоб и ложбинка между грудей у нее покрылись потом. Она дышала все с большим трудом, сердце бешено колотилось. Они бежали, пока ей не показалось, что легкие сейчас лопнут.

Патрик замедлил шаг и предложил ей попить воды из бурдюка, который висел у него за спиной. Она сделал большой глоток, благодарная за передышку.

— Мы не можем останавливаться, Лиззи. Уже недалеко.

Она хватала воздух ртом, не в состоянии сказать, что не может больше идти. Господи, какой же он сильный! Он почти не задыхается. В темноте она только могла рассмотреть, как он сжал челюсти от боли, которая была, видимо, невыносимой.

— Я могу тебя понести, если ты слишком устала, — предложил он.

Глаза у нее расширились. Он говорил серьезно. Она издала непонятный звук — то ли плач, то ли смех — и покачала головой. Он и правда сделал бы это. Как бы она на него ни злилась, но она не могла и представить себе, как дополнительный вес подействовал бы на его ногу. Силы надо беречь.

Глубоко вздохнув, она сосредоточилась на том, чтобы передвигать ноги, не обращая внимания на боль в легких.

Пройдя примерно милю — казалось, будто пятьдесят, — они увидели, что небо над деревьями поредело, а земля под ногами покрыта густым папоротником и вереском. Он позволил ей немного передохнуть, пока собирал сухие ветки и мох — как она догадалась, для костра.

Оставив позади укрытие из деревьев, они вынуждены были пойти медленнее, потому что почва под ногами стала ненадежной, земля под вереском оказалась болотистой.

Прошло немного времени, и она с удивлением взглянула на огромную скалу.

— Что это?

— Пещерный холм. Пещеру называют Бен-Венью. В переводе «Добро пожаловать!».

Он упоминал о пещере в разговоре с Робби. Так, может, это и есть место их назначения? Она надеялась на это.

Он еще больше замедлил шаг, когда вереск и папоротник открыли путь к скале.

— Осторожно, — предостерег он. — Камни могут быть скользкими, даже если дождя нет.

Она старалась, но разглядеть что-нибудь было непросто.

Они кружили вокруг скалы, пока Патрик не нашел узкое крутое ущелье. Подняв глаза вверх, она смогла только разглядеть скалистую стену.

Лиззи остановилась.

— Ты же не собираешься взбираться на самый верх? Он усмехнулся:

— Нет. Ты сейчас не видишь, но в ста ярдах выше есть отверстие в скале. Это уже пещера Сатиров.

— Какое милое название, — сухо сказала она. — Наверное, тут и привидения водятся.

— Нет, — развеселился он — Хотя эта скала известна как место встречи всех гоблинов Шотландии.

Лиззи задрожала. Хоть она и не была суеверной, но сейчас во тьме все казалось жутким.

— А преследователи не догадаются, где нас искать? Патрик покачал головой.

— Некоторое время они будут двигаться на юг — это даст нам несколько часов.

— А Робби и остальные? Лицо у него помрачнело.

— Они сами о себе позаботятся. «Он был бы с ними, если бы не я».

После короткого, но трудного подъема он швырнул несколько камней вниз — очевидно, чтобы прогнать диких зверей, которые могли тут поселиться, — потом потащил ее за собой. Тут она увидела, что пещера почти такая же большая, как ее комната в замке Кэмпбелл, — только очень сырая. Вздохнув с облегчением, она огляделась в поисках места, где можно было бы присесть.