Моника Маккарти - Горец-изгнанник

Не одной ей приходилось преодолевать трудности. Сказать по правде, ему тоже не терпелось добраться до места назначения. Каждый шаг отдавался острой болью в ноге, и не замечать эту боль становилось все труднее. Он прижег рану, чтобы в нее не попала инфекция. Но если даже этого и не произойдет, крови он потеряет много.

Чувствуя, что Лиззи нуждается в отдыхе, он остановился на небольшом подъеме и предложил ей воды из бурдюка, который наполнил водой из озера. Она с жадностью глотнула.

Среди деревьев возник небольшой промежуток и сквозь мелкий дождь открылся захватывающий дух вид на лежащее внизу озеро.

— Это то озеро, где мы были раньше?

Она так долго молчала, что было удивительно услышать ее милый мелодичный голос.

— Да. — Он указал на юг. — Пещера вот там, на склоне горы.

Она кивнула.

— Озеро очень красивое. Как оно называется?

— Лох-Кэтрин, — сказал он устало. Он старался весь день не думать об этом. О том, как они близко.

— Это остров? Он застыл.

— Да. Молах. — Тот самый, где нашли убежище его сестра и другие женщины и дети из клана Макгрегоров. Это наиболее вероятное место, где брат стал бы искать их, как только понял, что они не пошли на юг. Поэтому Патрик не предполагал навестить Энни.

— Ты думаешь, они следуют за нами? — спросила Лиззи.

— Да. Мой брат так просто не отступится. — Он заметил страх в ее глазах, и ему захотелось приободрить ее. — Я не зря выбрал эти холмы, Лиззи. Никто нас здесь не найдет, если я сам того не захочу.

Если он собирался успокоить ее, то его слова произвели обратное действие. Щеки у нее побледнели.

— Мы идем в сторону холмов?

— Если потребуется. Но мне нужно добраться до Балкухиддера, собрать тех, кто остался от моего клана.

Слишком опасно пытаться доставить ее в безопасное место одному. Он надеялся, что Робби и остальным удалось уйти без труда. Он указал в направлении холма, к которому они направлялись. — Оттуда я отчетливо увижу окрестности. Если мой брат вышел на наш след, я его обнаружу. Если его не встречу, то сможем пойти мимо озер и рек на север и найти там моих людей, а потом я доставлю тебя к твоему кузену.

Она посмотрела на него как на сумасшедшего.

— В Данун? Разве это для тебя не опасно? Что, если моя семья уже хватилась меня и обнаружила, кто ты? — Она помолчала. — Что, если я решу рассказать им?

Он посмотрел в ее маленькое поднятое к нему личико, увидел вызов в ее глазах и твердо сжатые челюсти.

— Ты это сделаешь?

Она поджала губы.

— Могла бы…

Он искривил губы в полуулыбке.

— Полагаю, мне нужно учесть такую возможность. Они оба знали, что она не выдаст его тайну. Не важно, злится ли на него Лиззи, но она не желает его гибели. Впрочем, девчонка права. Если обнаружится, что она исчезла, то нигде в Шотландской низменности ему не спрятаться.

— А что, если твой брат обнаружил наш след?

— Мы пойдем через холмы по верхней дороге. Грегор не сумеет так просто найти нас за скалой, мы сможем оторваться от него. Но в это время года ходить по горам опасно.

— Почему?

— Погода быстро меняется. — По крайней мере для снега еще рано. Он снова перекинул бурдюк за спину. — Сегодня это нам на пользу. Дождь задержит их внизу.

— Дождь? — Лиззи посмотрела на небо и нахмурилась. — Какой дождь?

Лиззи клялась, что не будет жаловаться. Не важно, как она устала, не важно, как проголодалась, не важно, как плохо себя чувствует. Она не изделие из хрупкого фарфора, готовое треснуть при первой же трудности.

А потом, как он и предсказывал, начался дождь.

Не слабый моросящий дождик, а настоящий горский ливень с ледяными порывами ветра, пронзающими до костей.

Так что теперь она была не только усталая, голодная и замерзшая, но и, когда добрались до того места, где Патрик решил построить шалаш на ночь, насквозь мокрая.

И, поняв, что уютной пещеры, в которой можно было бы спать ночью, не будет, она чуть не заплакала. Правда, вскоре выяснилось, что она недооценила изобретательность Патрика. Он предложил ей сесть на поваленное дерево и стал собирать ветки, лапник и мох, чтобы построить шалаш. Он расчистил площадку и построил нечто вроде палатки. Мокрую землю выложил мхом, а крышу соорудил из переплетенных веток и прутьев.

У открытого края шалаша Патрик разжег маленький костер. Будет, может, и дымно, но зато тепло. И через несколько минут, когда он устроил ее в шалаше, она поняла, что там теперь сухо.

— Ты уже делал это раньше, — сказала Лиззи, дрожа от холода.

Губы у него дрогнули в улыбке.

— Пару раз, возможно. — Он помолчал. — Это не то, к чему ты привыкла.

— Да, — согласилась она. — Совсем не то.

— Ты проголодалась? — спросил Патрик.

— Умираю с голоду, — ответила она не задумываясь.

— Я могу поймать горного зайца. Только нужна веревка. Или что-то, на нее похожее… — Он странно посмотрел на нее — как будто удивился.

— Или? — спросила она.

— Такая бывает в женском нижнем белье.

— Ты хочешь шнурок от моего корсета? Почему бы тебе так прямо и не сказать?

Он видел ее голой, а теперь стесняется говорить о нижнем белье.

Патрик отвернулся, чтобы не смущать ее, и она быстро принялась за дело: сняла плед, который он ей дал, тяжелую шерстяную куртку, развязала тесемку верхней юбки — им приходится столько ходить и карабкаться по холмам, без нее двигаться будет легче. Добравшись до корсета, остановилась — он же завязывается сзади.

Она закусил губу и в раздумье посмотрела на широкую спину Патрика.

— Как дела? — спросил он.

— Боюсь… — Она глубоко вздохнула и начала снова: — Боюсь, мне потребуется помощь.

Она прикрыла руками груди, видные сквозь мокрую рубашку. Его глаза вспыхнули при виде обнаженных рук и шеи, он наклонился и положил руки на ее спину, медленно расшнуровывая корсет. Она затаила дыхание, ощущая тепло его рук, каждое касание его пальцев. Его дыхание на своей шее. Его тело так близко.

Это было слишком знакомое ощущение, которое она так хорошо помнила. Кожу у нее покалывало. От холода, сказала она себе. Тогда почему она так вспыхнула?

Господи, неужели достаточно ему коснуться ее, и она начинает загораться от страсти? Неужели она так быстро забыла, что он лгал ей и обманывал ее с самой первой встречи? Что соблазнение он холодно просчитал заранее с единственной целью — получить ее приданое? Что он Макгрегор — враг ее клана и преступник?

Она выпрямила спину и заставила себя не обращать внимания на его прикосновения.

Он, должно быть, почувствовал это, потому что быстро закончил дело, пробормотал слова благодарности и, сказав, что скоро вернется, ушел.

Остаться одной в темном лесу, даже если костер горит, страшно. Она вскакивала при каждом звуке, воображая себе, будто всякие жуткие существа выглядывают из-за деревьев. Время шло медленно: вот зашелестел лист, хрустнула ветка, и капля дождя упала на ближний камень. К тому времени как он вернулся, нервы у нее были на пределе, и она с распростертыми объятиями встретила бы даже самого дьявола.