Кэтрин Куксон - Кэти Малхолланд том 2

— Конечно, Бриджит, можешь на меня положиться. Я присмотрю за ней. А теперь иди и поскорее возвращайся. Мне ужасно одиноко, когда тебя нет рядом.

Он смотрел ей вслед, пока она бежала по дорожке к воротам. У ворот она обернулась и помахала ему рукой. Потом он видел, как она перешла через дорогу и быстрым шагом направилась вдоль тротуара. Стоя на крыльце, он наблюдал за ней, пока ее силуэт не затерялся в гуще деревьев и не стал совсем неразличимым в сгущающихся сумерках. Тогда он закрыл входную дверь и направился через зал в столовую, но не успел он переступить через порог комнаты, как до него донесся капризный голос Кэти.

— Бриджит! Бриджит! — кричала она на этот раз.

С минуту он медлил в дверях столовой, раздумывая, пойти ли к ней сейчас или подождать, пока она не успокоится сама, но крики старухи не прекращались. Тогда он пересек зал по направлению к гостиной и, предварительно постучавшись, открыл дверь. Когда он вошел, Кэти уже тянулась к шнуру звонка.

— О, Бриджит, мне так страш… — Она осеклась, испуганно глядя на Дэниела в тусклом свете ночника. — Это кто?

— Это я, ваш правнук Дэниел.

Она смотрела на него немигающим взглядом, пока он шел к кровати.

— Как вы себя чувствуете? — спросил он, слегка наклонившись к ней.

Кэти не ответила. Дэниел пододвинул к кровати стул и сел. Заметив, что она очень взволнованна, он протянул руку и погладил ее по иссохшей руке.

— Не волнуйтесь, не волнуйтесь, это скоро закончится, — успокоительным тоном сказал он. — Через несколько минут они уже будут далеко.

Голова старухи пошевелилась на подушке, и она несколько раз открыла и закрыла рот, прежде чем заговорить.

— Дэниел, — с трудом выговорила она дрожащими губами.

— Да, это я, дорогая прабабушка. Вам что-нибудь нужно?

Поглаживая ее руку, он терпеливо ждал, когда ее губы перестанут дрожать и она сможет ответить.

— Где Бриджит, Дэниел? — прошептала она, приподнимая голову.

— Она… ей пришлось на минутку выйти.

— Куда?

— Она пошла на почту. Кэтрин позвонила и попросила ее прийти.

— С Кэтрин что-нибудь случилось?

— Нет, с Кэтрин ничего не случилось. Просто ей понадобилась Бриджит, и она позвонила с почты.

— Что-нибудь случилось с Томом?

— Нет, с Томом тоже все в порядке. Не волнуйтесь, прабабушка, ни с кем из них ничего не случилось.

— Тогда почему Бриджит ушла?

Он еще раз погладил ее руку.

— Я думаю, Кэтрин должна нести домой что-то тяжелое, и Бриджит пошла, чтобы ей помочь, — с уверенностью солгал он.

Это объяснение полностью удовлетворило Кэти. Успокоившись, она откинулась на подушки и некоторое время лежала молча, потом, не глядя на Дэниела, произнесла его имя:

— Дэниел.

— Да, прабабушка?

— Я очень плохая женщина, Дэниел.

— Вы плохая, прабабушка? Но что вы такое говорите? С чего бы вам быть плохой?

— Да, я плохая, Дэниел. Ты ведь знаешь, почему я это говорю?

— Не разговаривайте, прабабушка, лучше отдохните.

— Нет, я должна говорить. Я должна тебе все сказать. Ты знаешь, что Бриджит отвернулась от меня?

— Чепуха. — Он покачал головой. — Это не так, дорогая прабабушка.

— Она от меня отвернулась, Дэниел. И я знаю, что она права, потому что я испортила ей жизнь. Это я сделала так, что она тебе не досталась, Дэниел. Все это подстроила я.

Он не знал, что ей ответить, поэтому промолчал.

— Я скучала по тебе, Дэниел, — сказала Кэти.

— В самом деле скучали?

— Да. Очень. Я не говорила об этом Кэтрин, потому что мне было стыдно за то, как я поступила с тобой восемь лет назад. Но мне очень тебя не хватало. Я хотела еще хоть раз увидеть тебя перед смертью. Ты меня слышишь, Дэниел? Я хотела тебя увидеть, хоть ты и похож на него.

Вдали послышался глухой треск, и Кэти схватила его за руку.

— Они сбрасывают бомбы, — сказала она дрожащим голосом.

— Нет, это наши зенитные орудия.

— Это была бомба.

— Нет, нет.

— Я боюсь за Бриджит и за Кэтрин, Дэниел. Они ведь сейчас на улице. А вдруг их убьют?

— Не волнуйтесь, с ними ничего не случится.

Дэниел посмотрел на свои наручные часы. Прошло чуть меньше десяти минут с тех пор, как Бриджит ушла, значит, она уже почти добралась до почты. «Быстрее, быстрее, — мысленно обратился к ней он, — возвращайся быстрее».

— Ты любишь Бриджит, Дэниел? — вдруг спросила Кэти.

Он заглянул в ее большие запавшие глаза. Сейчас Кэти смотрела прямо ему в лицо.

— Очень, — сказал он, и в его голосе слышались слезы. — Я очень ее люблю, прабабушка.

— Ты собираешься увезти ее от нас, Дэниел?

— Да, я увезу ее от вас, только мы не уедем далеко. Когда закончится война, мы будем жить в Гринволл-Мэноре.

Рука, сжимающая его руку, дрогнула.

— В Гринволл-Мэноре? — повторила Кэти.

— Да. Взгляните на это. — Он сунул руку во внутренний карман и достал оттуда конверт. — Я вручил это Бриджит сегодня вечером. Это дарственная на Гринволл-Мэнор. Я подарил поместье ей, прабабушка.

Тело Кэти пошевелилось. Уперевшись локтями в матрас, она попыталась привстать в постели. Ее голова слегка запрокинулась, и в течение некоторого времени Кэти оставалась в такой позе, изумленно глядя на Дэниела. Постепенно ее лицо просветлилось, и в глазах засияла радость. Ее подбородок дернулся так, словно она хотела засмеяться. Когда она заговорила, ее голос больше не был старческим и звучал, как голос молодой женщины.

— Энди купил мне дом, — сказала она. — Мистер Кении дал мне в точности такой же конверт, и когда я открыла его, то увидела там бумаги на дом… нет, на три дома. Энди подарил мне три дома.

— Это интересно, не так ли, прабабушка? — Дэниел ласково улыбался ей. — Энди подарил вам недвижимость, и я тоже дарю Бриджит недвижимость. Вам не кажется, что такой подарок приносит счастье влюбленным? Когда Энди купил вам эти дома, прабабушка?

— А? — Ее внимание на какое-то время рассеялось, и прошло несколько секунд, прежде чем она снова сосредоточила его на Дэниеле. — Что ты сказал, Дэниел?

— Я спросил, когда Энди купил вам эти дома?

— О, это было давно, очень давно. Я была тогда совсем еще молодой, мне только исполнилось двадцать. В каком же году это было? — Она подняла глаза к потолку и напрягла ум, высчитывая, в каком году ей было двадцать лет. — Это, должно быть, случилось в одна тысяча шестьдесят пятом году, — сказала наконец она. — Или в одна тысяча шестьдесят шестом. Да, это было в одна тысяча шестьдесят шестом году, теперь я точно помню. Мой Энди… мой Энди был замечательным человеком, Дэниел, — ее голос дрогнул на последней фразе.

— Я уверен, что он был замечательным человеком, дорогая прабабушка, — отозвался Дэниел.

— Ты знаешь, я как раз недавно говорила Кэтрин, что никогда не вижу Энди. Тебе не кажется это странным? Я уже видела всех остальных, они все приходили ко мне — сюда, вот в эту комнату. А Энди ни разу не пришел. Скажи, ведь это странно, Дэниел?