Джулиана Маклейн - Греховная связь

Американка. Куинтина чуть не плюнула на свой тост.

Все было тихо, пока Джиллиан не разразилась слезами и не выскочила из-за стола. Куинтина сидела, бессмысленно глядя на стену. Она онемела, ее тошнило от отвращения. Как могло это случиться? Брак приводил Сегера в ужас. Он никогда не стремился к постоянству или обязательствам. Также как не хотел вспоминать свое прошлое и особенно дочь этого простолюдина-торговца.

По крайней мере, та была англичанкой.

Куинтина думала, что у нее впереди еще вполне достаточно времени, чтобы сделать из Джиллиан новую леди Родон. Она считала племянницу единственной молодой женщиной, имеющей на это шанс, потому что только с ней Сегер проводил довольно много времени, и она была единственной незамужней женщиной, которая никогда не старалась повлиять на него в том смысле, который всегда заставлял его бунтовать и оставаться убежденным холостяком.

Куинтина также верила, что сможет положить конец его помолвке с американкой и поспособствовать тому, чтобы Джиллиан заняла место, еще, так сказать, не остывшее после исчезновения богатой невесты.

Неожиданно Куинтину охватил приступ гнева. Нет! Джиллиан ждала этого целую вечность. Она хотела Сегера с тех пор, когда была еще девочкой!

Куинтина встала с кресла, взяла с буфета вазу с цветами и швырнула ее на пол.

Американка. Свадьба на следующей неделе. Этого не может быть!

Она несколько раз глубоко вздохнула, успокаивая себя, затем вышла из комнаты, где они завтракали, и сказала экономке, что ей сейчас же требуется карета.

Она должна послать срочную телеграмму в Америку. Она не может допустить, чтобы этот брак свершился.

« Дорогая Клара, он, должно быть, очень любит тебя, если ради тебя готов отказаться от своего образа жизни. Ты должна поверить в это всем сердцем, если хочешь быть счастлива.

С любовью, Адель».

Беатрис Уилсон, прибывшая из Нью-Йорка, вышла из огромной кареты, остановившейся перед домом. В дорожном платье с бесчисленным числом оборок она казалась еще меньше ростом и еще толще, чем была на самом деле. Из-под широких полей шляпы с пурпурным плюмажем она осматривала Уэнтуэрт-Хаус.

Это был дом герцога. Дом ее дочери.

Чувство полного удовлетворения переполняло ее.

Следом за ней из кареты вышла горничная, и в ту же минуту из дверей выбежали обе дочери Беатрис и бросились в ее раскрытые объятия.

— Мама! — воскликнула София. — Ты приехала! Все трое обнимались и смеялись, пока Клара с Софией не отступили, давая матери вздохнуть.

— Вы обе такие красавицы, — сказала Беатрис. — Поздравляю, Клара. Не могу дождаться, когда увижу этого чудесного человека, которого ты поймала, и, София, я хочу видеть моих внуков.

— Конечно. Пойдемте в дом.

Лакей занялся багажом, а экономка познакомилась с горничной Беатрис и показана ей ее комнату.

Спустя несколько минут Беатрис в детской уже держала на руках следующего по порядку наследника герцогского титула, Джона.

— Ты такой красивый мальчик, — ласково приговаривала она, когда ребенок ухватился за ее палец. — София, какое достижение. Вдовствующая герцогиня должна быть довольна. Два сына за два года.

— Она довольна, мама. Мыс ней очень сблизились. Клара взяла на руки Лайэма.

— Аты… — сказала Беатрис, обращаясь к Кларе, — ты выходишь замуж за маркиза. Обе мои девочки. Там, дома, вы уже стати легендой. София говорит, что твой маркиз очень красив. Не сомневаюсь, вашим детям будут завидовать все матери Англии.

Клара улыбнулась, со смущением подумав, не зародился ли уже будущий наследник титула в ее чреве.

— Он действительно красив, мама. Я очень счастлива.

— Я рада. Ты заслуживаешь этого, дорогая. Все встало на свои места, не правда ли?

— Да, мама, — ответила Клара, зная, что мать имеет в виду то несчастливое время, два года назад, когда она думала, что все радости жизни для нее утрачены навсегда.

— А как там Адель? — спросила она, меняя тему разговора.

— Адель имеет большой успех на всех вечерах и балах, но она не отказалась от намерения на следующий год приехать сюда, чтобы насладиться теми трофеями, которые предлагает Лондон, и, судя по вашим завоеваниям, весьма впечатляющими трофеями. — Она подмигнула Кларе, продолжая укачивать ребенка. — Для Адели я наняла новую гувернантку, англичанку, — рассказывала она, — и это необыкновенная женщина. Она все знает об аристократах и сказала мне, что у нее есть связи и здесь. Хотя, конечно, какие рекомендации могут потребоваться молодой женщине, если она маркиза и сестра герцогини? — Глаза Беатрис сияли от гордости. — Я так горжусь вами обеими!

— Завтра вечером ты будешь еще больше гордиться, когда познакомишься с маркизом и его семьей на балу у Уилкширов. — София многозначительно посмотрела на сестру. — Возможно, я буду первой, кто сообщит тебе, что день свадьбы изменился со вчерашнего дня. Они, мама, собираются пожениться на будущей неделе. Они так любят друг друга!

Беатрис раскрыла рот.

— Да что ты говоришь! Значит, это правда?

— Что правда, мама? — спросила Клара.

— Что это действительно брак по любви. Газеты в Америке сочиняют и не такие истории.

Клара громко рассмеялась.

— Но где они об этом слышали?

— Бог их знает. Теперь имеет значение только то, что ты последняя из американских героинь, дорогая. — Она ласково подергала Клару за нос. — Как же я хочу увидеть поскорее этого мужчину.

София подошла и обняла Клару.

— Тебе понравится лорд Родон, мама. Я в этом уверена.

— Маркиз? Нечего и сомневаться, что я одобрю твой выбор. Красив он или нет, я буду обожать его.

Конечно, она обожала его. В бальном зале Клара увидела, как ее мать сделала реверанс перед Сегером с таким изумлением на лице, что было понятно: восторг относился не столько к его красоте, сколько к тому факту, что он был английским лордом, что само по себе вызывало изумление.

После того как было объявлено об их помолвке, казалось, все присутствующие внезапно присоединились к мнению ее матери. Прошло несколько лет с того времени, когда Сегер посещал светские балы, и Клара догадывалась, что большинство этих людей наконец признались в своем интересе к нему, ибо он не был похож ни на одного человека в Лондоне.

Клара стояла в стороне одна и смотрела, как Сегер танцует со своей кузиной мисс Флинт. Его мачеха улыбалась. Она, казалось, испытывала гордость за пасынка, снова принятого в высшем обществе. Клара была рада, что внесла в это и свою лепту.

Возле Клары появилась привлекательная женщина в темно-красном платье с нашитыми на юбке рубинами. Клара вспомнила, что видела ее вскоре после своего приезда в Лондон. Это была леди Кливленд. Она была потрясающе красива.