Эмма Уайлдс - Непристойное пари

Дерек начал двигаться, выскальзывая и вновь погружаясь в нее. К удивлению Аннабел, это движение сначала вызвало странное ощущение, затем всецело захватило ее.

Оживившись, она начала отвечать, приподнимая и опуская бедра в едином ритме. Рука Дерека проникла между их телами, и он, не прерывая движений, начал ласкать ее. Аннабел чувствовала проблески наслаждения при каждом прикосновении.

– Сейчас, сейчас, Энни, – прошептал он, закрыв глаза. – Еще немного... Еще!

Чего он хотел? Она не могла понять, пока не почувствовала странное напряжение. Ее спина выгнулась, бедра обхватили его бока, и из горла вырвался стон.

Это было потрясающее, невероятное ощущение.

Ее руки стиснули покрывало, дыхание замерло, и весь мир исчез. Она содрогнулась и всем телом прижалась к Дереку, трепеща от наслаждения. Он тоже застонал и затих; Аннабел ощутила удивительные горячие пульсации глубоко внутри своего лона.

В спальне стояла тишина, нарушаемая только их прерывистым дыханием. Аннабел тихо засмеялась и обвила руками шею Дерека.

– Теперь я верю, – прошептана она. – Ты действительно хочешь жениться на мне.

Его губы слегка коснулись ее лба.

– Никогда в жизни я не был так искренен.

В каждом Эдеме есть свой змей.

Кэролайн подали на серебряном подносе визитную карточку, и она взглянула на нее без интереса, но, увидев имя, почувствовала, как внутри у нее все сжалось от дурного предчувствия. Она могла бы отказаться от встречи, но, по словам дворецкого, у нее не было выбора.

– Он очень настаивает, миледи, и говорит, что знает доподлинно, что вы дома.

Неизвестно, как это возможно, однако в прошлый раз, когда они разговаривали, Фрэнклин явился непонятно откуда в самый подходящий момент.

Или в неподходящий – в зависимости от того, с чьей точки зрения оценивать.

Норман даже в молодости едва ли смог бы помешать Фрэнклину Уинну, а сейчас тем более, потому что тот был на два десятка лет моложе и гораздо внушительнее.

Кэролайн мысленно выругалась и тихо сказала:

– Хорошо, проводите его.

– В этом нет необходимости. Доброе утро миледи. Вздрогнув от неожиданного появления Фрэнклина вслед за дворецким – не дожидаясь ее ответа, – Кэролайн пристально посмотрела на незваного гостя, который прошел мимо возмущенного Нормана в комнату.

На этот раз кузен был одет во все фиолетовое. На это трудно было не обратить внимание. Темно-фиолетовый сюртук, чуть более светлый жилет, бледно-лиловые брюки, и даже ботинки были такого же оттенка. Его тусклые глаза были, как всегда, ледяными, а губы сурово сжаты, вызывая страх.

Кэролайн очень не понравилось выражение его лица.

– Я вижу, ты вернулась из загородной прогулки. – Фрэнклин без приглашения уселся в кресло, словно у себя дома. – Это было уже второе твое путешествие за месяц, не так ли? Весьма странно. Я не помню, чтобы ты так часто отлучалась.

Откуда, черт возьми, он знает, где она была?

– А в чем, собственно, дело? – спросила она с чуть изменившейся интонацией.

Следующие его слова заставили Кэролайн похолодеть.

– Как поживают Роудей и Мэндервилл? О Боже!

С утра она занималась корреспонденцией и отложила в сторону письмо, которое читала, чтобы он не заметил дрожь в ее руках.

– Прошу прощения?

– Я имею в виду двух похотливых повес, о которых говорит весь город. Как они поживают? – Фрэнклин, самодовольно улыбаясь, с победоносным видом откинулся на спинку кресла.

Знал ли он действительно что-то или просто пытался выудить у нее информацию?

Кэролайн почувствовала озноб, несмотря на то, что теплое утреннее солнце, проникая через окна, наполняло просторную комнату мягким светом.

– Я в замешательстве, милорд. Откуда мне знать?

– Подумав, я пришел к заключению, что именно ты, несмотря на свою холодную наружность, являешься судьей в их хвастливом споре. Для чего тогда ты встречалась с ними обоими в маленькой захолустной гостинице?

Ей стало нехорошо.

– Это ложь, сэр.

Он подался вперед, упершись руками в колени.

– В самом деле?

– Конечно. На чем основано ваше странное мнение?

– И ты еще спрашиваешь?

Трудно было поддерживать эту абсурдную игру в кошки-мышки, когда сердце ее бешено колотилось.

– Кажется, я задала вполне ясный вопрос. Он не стал отвечать на него.

– Мне очень хочется знать результат. Скажи, Мэндервилл потерпел неудачу? Я знаю, что он прибыл первым, но оставался там недолго. С другой стороны, вы с герцогом провели в гостинице несколько ночей вместе. Значит, следует присудить победу Роудею?

Кэролайн с ужасом осознала, что ему действительно многое известно. Из всех людей Фрэнклин был последним, кому она хотела бы предоставить возможность оказывать на нее давление. Она отчаянно старалась сохранять самообладание. В свое время это была ее единственная защита против Эдварда, и в этот ужасный момент она особенно нуждалась в ней.

– У вас есть основания являться сюда и предъявлять мне столь скандальные обвинения?

Фрэнклин щелкнул языком.

– Дорогая, ты вдруг сильно побледнела. Могу я чем-то помочь?

«Только тем, что исчезнешь отсюда», – подумала она. Но с другой стороны, Кэролайн не хотела, чтобы он ушел, пока она не узнает цель, ради которой явился.

– Благодарю, я в полном порядке.

– Да, ты очень мила. Мне нравится цвет твоих волос, и твоя красота не зависит от того, одета ты или не одета. Думаю, ты будешь выглядеть еще привлекательней в моей постели с раздвинутыми ногами, как хорошенькая шлюха, что ты уже доказала.

К горлу Кэролайн подкатил ком. Она сжала дрожащие руки до боли в суставах пальцев и какое-то время только пристально смотрела на злорадное садистское выражение его лица. Сходство с Эдвардом было подобно ожившему ночному кошмару. Она и прежде видела этот похотливый блеск в таких же тусклых глазах и хорошо знала, что он означает.

– Несмотря на то, что вы угрожаете опорочить меня, я никогда не стану вашей любовницей, – сказала Кэролайн с ледяной убежденностью.

– А я этого и не хочу. – В его тоне сквозила насмешка, и он улыбался так, что змея по сравнению с ним выглядела бы более привлекательной. – Я намерен жениться на тебе. И твоя моральная распущенность не помеха, учитывая, что я получу целое состояние.

Повторный брак с человеком, напоминавшим ей грубого бездушного мужа, от одного вида которого ей становилось плохо? Эта мысль была настолько отвратительна, что она с трудом подавила истеричный смех. Потеря репутации добропорядочной вдовы была предпочтительнее.

Кэролайн пристально посмотрела на него. – Никогда!

Фрэнклин сузил глаза, и к его желтоватым щекам прилила кровь.

– Мне кажется, ты не поняла меня. У тебя нет выбора.