Лиана Делиани - Мятеж Рогоносцев

— Дражайшая тетушка, приехали в Ордению помолиться об упокоении души любимого супруга. Презрев все преграды, нарушив вдовье уединение в срок траура. Этот турнир, вероятно, причиняет вам немало неудобств, отрывая от благочестивых молений.

Вокруг язвительно захихикали. И хотя я каждое утро ходила в церковь и заказывала службы по Педро и Филиппу, в тот момент я почувствовала себя неверной вдовушкой из тех представлений, что дают на ярмарках. И Энрике совсем некстати расхохотался рядом.

После этого у меня пропала всякая охота любоваться турниром. Напрасно Энрике уговаривал меня не дуться и звал посмотреть состязания лучников на реке. По завещанию Педро мне нужно было пожертвовать крупную сумму монастырю святой Жанны Северной, туда я и отправилась. Настоятельница приняла пожертвование, долго говорила о христианском смирении и благочестии, о покорности воле божьей, о том, что господь, дважды отняв у меня супруга, очевидно, назначил мне высокую миссию — искупить грехи обоих в этом мире своими молитвами и постригом. Она уговорила меня остаться к заутрене и посоветовала прислушаться к божьему промыслу. Утром выяснилось, что моя повозка сломана, и мне пришлось остаться еще на один день. К вечеру повозку не успели починить, и я осталась до утра. В конце третьего дня мне стало казаться, что меня упорно удерживают в монастыре, внушая мысль о том, чтобы навсегда остаться в его стенах. Чем дольше я оставалась там, тем больше меня терзала мысль, что тут не обошлось без дона Алонсо и дона Диего. Вскоре один из них и появился. Дон Диего с любезной улыбкой сказал, что заглянул в монастырь, прослышав, что я тут, спросил, собираюсь ли я принять монашество, или все-таки согласна на его предложение руки и сердца. В последнем случае мы можем обвенчаться прямо здесь и сейчас.

Выбор у меня был небогатый. Монастырь или замужество. Я ему ответила, что замуж решила не выходить из уважения к памяти Педро, а по поводу пострига мне нужно подумать и принять окончательное решение. Когда я решу, я извещу мать настоятельницу или приеду сама. Очень жаль, ответил дон Диего, но отсюда вы выйдете только в одном случае — в качестве моей супруги. Я уже нащупала рукой распятие, мысленно моля Господа простить мне грех, который я собиралась совершить, ударив дона Диего по голове, когда в двери ворвался Энрике.

Эта поездка надолго отбила у меня желание посещать монастыри. И общаться с доном Диего. И путешествовать без охраны. Зато я была очень благодарна Энрике. Он спас меня, появившись, что называется в самый последний момент. Больше того, он обещал похлопотать перед наследником, что было очень важно для меня, ведь дон Алонсо после той встречи на турнире все-таки подал королю жалобу, требуя вернуть его семье Альтамира. Король сам пожаловал замок и земли Педро за верную службу и так же легко мог забрать у меня, если посчитал бы нужным. Я боялась, что тем все и кончится.

На свадьбу принцессы Ирен в столицу я не поехала, соблюдая срок траура. Энрике отправился один, и его долго не было. Потом умер старый король, а потом Энрике прислал за мной, чтобы я ехала к нему в Круавиль.

В Круавиле я остановилась во дворце д’Андуэн. Энрике пропадал где-то в море, и в ожидании его возвращения, я немного навела порядок в доме, подготовила угощение, наняла уличных музыкантов, ну и, конечно, заказала себе пару новых платьев.

Энрике явился не один, а с целой компанией друзей. Был среди них, как ни в чем не бывало, и дон Диего. Рыжего графа д'Осса, которого все называли почему-то О'Флаери, Энрике представил мне на турнире. Двух других я видела в первый раз. Один томный, высокий, худощавый, с бородкой, в общем, довольно ничего. Второй тоже высокий, поплотнее, волосы коротко острижены, с ямочкой на подбородке. Я знала, что Энрике дружит с молодым королем, вот только не знала, который из них и есть король. Они расхохотались и предложили мне догадаться самой. Вечер прошел очень весело, оба предполагаемых короля наперебой высказывали мне любезности. Днем все вместе ездили по городу, при этом те двое дурачились и величали друг друга величествами. Вечером опять собрались во дворце. За ужином Энрике много смеялся и пил больше обычного. Кончилось тем, что его как бревно пришлось поднимать и нести в постель. Компания, однако, расходиться не собиралась, играли в кости, продолжали пить и веселиться. Постепенно все же, они стали отправляться спать. Худощавый с бородкой ушел, сказав, что не собирается завтра выглядеть как выжатый лимон. Незаметно исчез О'Флаери, любезно распрощался дон Диего. Остался высокий с ямочкой на подбородке. Собственно, я уже догадалась, что он и есть король. И почему Энрике столько пил за ужином.

Так я стала любовницей короля. Раз уж дон Диего упорно пытался избавиться от меня, дон Алонсо — избавить меня от имущества, а Энрике с легкостью уступил другому, я подумала, что, в конце концов, лучше быть с тем, кто имеет над ними власть. Король оказался здоровым молодым мужчиной, в постели он был хорош, правда, иногда немного агрессивен.

Мы уехали в АльмЭлис. Я показывала свои владения, старалась, чтобы ему было весело. Все его друзья, как ни в чем не бывало, последовали за ним. Но, в общем-то, мне не было до них дела. Король утвердил меня во владении Альтамира и звании пэра, и теперь дону Диего с доном Алонсо пришлось бы сильно постараться, чтобы отнять у меня АльмЭлис.

Сказать по правде, мне и самой никогда не было так весело. Развлекаться эта компания умела. Как я поняла потом, все они, включая короля, были друзьями с детства, и, судя по всему, внести раздор между ними было невозможно. Они могли подраться, обидеться друг на друга, но как дело доходило до совместной гулянки, все обиды забывались.

К королю часто присылали гонцов, но он спокойно прочитывал депеши и топил ими камин. О'Флаери пытался поинтересоваться, что в них, но король только смеялся в ответ. Один раз за это время в АльмЭлис заглянула гостья — графиня Мария Граэлент. Она ехала в Ордению из Круавиля и просила приютить ее на одну ночь. Вильруа — тот, которого я чуть не спутала с королем, потом сказал, что ее прислали на разведку, узнать, чем тут занимается его величество. Король после ее визита помрачнел, и через несколько дней собрался ехать в Круавиль. Друзей своих он оставил, сказав, что негоже им сейчас показываться на глаза его матери. Они расхихикались, но О'Флаери все же поехал с ним, а Вильруа и дон Диего отправились к себе в поместья. Энрике пытался остаться, но я его выпроводила.

После их отъезда нагрянула моя семья. Отцу не терпелось узнать, удалось ли мне отстоять свое право на АльмЭлис, у Жака родилась дочь, он хотел пригласить меня в крестные, Лизон и Аннета набросились на меня за то, что я не пригласила их к себе, когда в замке был король, Жан хотел, чтобы я помогла ему найти невесту, Гийом воспылал желанием попасть в королевскую гвардию, самым младшим братьям и сестрам пока только и надо было, что порезвиться в красивом и роскошном замке. Мама робко заметила, что король все-таки женатый мужчина, но сестры ответили, что всем известно, что его жена, иноземная принцесса, давно уже уехала к себе и с ним не живет. Скоро пришли вести о том, что король отправился к жене на Черную Пантеру, то ли воевать, то ли мириться. Пыла у моих сестер это поубавило. Весть эту, между прочим, принес дон Диего. Он заехал в АльмЭлис по дороге в Круавиль, чтобы со мной поговорить. Просил прощения за ту выходку в монастыре: