Мишель Маркос - Властное желание

— Не говорите глупости. Я пришла сюда по вашему приглашению.

— Это верно. Я пригласил тебя, а не эту… эту…

— Куртизанку?

— Вот именно.

— Вы заплатили за куртизанку и получаете то, за что платили.

— В таком случае, возможно, я заплатил слишком много.

Минна ужасно разозлилась, но не подала виду. Она должна опять довести его до «момента уступки». Минна прижалась губами к его губам, медленно двигая головой из стороны в сторону, как это делали Лолли и остальные девушки. Это вызывало приятные ощущения, и она обнаружила, что ей нравится запах его одеколона. Она даже начала слегка постанывать.

Он положил руки ей на плечи и отодвинул ее. Затем покачал головой и улыбнулся:

— Я так и думал. Ты выглядишь как куртизанка, а целуешься как маленькая девочка.

Ну, это уж слишком. Минна не смогла больше сдержать гнев и с силой ударила его по лицу.

Его глаза, которые минуту назад смотрели на нее с веселым удивлением, теперь сузились, и в их глубине промелькнул затаенный гнев.

— Кажется, мы дошли до конца твоей истории. Теперь начнем с первой главы моей книги.

Он схватил Минну за предплечье и потянул в направлении двери.

— Куда вы меня тащите? — крикнула она.

— Куда надо.

— Прошу прощения.

— Пока рано просить прощения, но скоро придется.

Он открыл дверь и потащил Минну за собой по коридору мимо лестницы, в другую комнату. Затем резко распахнул дверь кабинета и толкнул ее вперед.

Минна вскрикнула, едва не налетев на массивный письменный стол, и повернулась лицом к Прескотту.

— А теперь, — сказал он, снимая сюртук, — я задам тебе несколько вопросов, и ты ответишь на них. Честные ответы позволят сократить боль.

— Боль? — с ужасом переспросила она. — Какую боль?

— Я буду задавать вопросы, — глухо повторил он. — Сейчас я пойду в гостиную за плетью, а когда вернусь, надеюсь застать тебя склоненной над столом, с юбками, поднятыми до талии, и с искренним извинением на губах. Понятно?

Сердце Минны так гулко колотилось, что она едва слышала Прескотта. Она посмотрела в его суровое лицо.

— Я сказал: «Тебе понятно?»

Она инстинктивно хотела отрицательно покачать головой, протестуя против унижения быть битой плетью. Однако страх заставил ее сказать то, что он хотел услышать.

— Д…да.

Он поджал губы.

— То есть «да, сэр»!

Ее горло сжалось от негодования.

— Я ни одного мужчину не называю «сэром».

На лице Прескотта появилась удовлетворенная улыбка.

— В таком случае это будет твой первый урок.

Он повернулся и вышел, закрыв за собой дверь.

«О нет!» Минна почувствовала себя так, словно ее должны сейчас казнить. Что теперь делать? Она бросилась к двери и ухватилась за ручку. Однако неожиданное озарение заставило ее остановиться. Этот человек знал, что случилось с ее отцом. Ясно, что именно он способствовал его аресту. Если она сбежит сейчас, то никогда не узнает, как отомстить. Она должна во что бы то ни стало остаться.

Мысль о том, что она будет избита плетью, угнетала ее. Но будет еще хуже, если она лишится возможности отомстить за отца. К сожалению, чтобы наказать Прескотта, она должна сама пострадать.

А может быть, если она будет послушной и понятливой и будет делать все, что он скажет, ей удастся избежать побоев. Минна оглядела комнату. Повсюду были разбросаны бумаги и книги, сброшенные с полок. Ковер был усеян корреспонденцией. Казалось, кто-то перевернул всю комнату в поисках чего-то. Свечи на столе уже почти догорели, но Минна смогла разглядеть валявшиеся на нем газеты.

Она с беспокойством посмотрела на стол, где предстояла порка, и тяжело вздохнула. Затем положила локти на стол, испытывая невероятное унижение, и склонилась над сегодняшней газетой «Тайме».

Перед ее глазами оказалось объявление:

«Похороны лорда Прескотта состоятся завтра.

Помощнику мэра будут оказаны необходимые почести.

Лорд Родерик Прескотт будет предан земле завтра в три часа дня после соответствующей церемонии, на которой должны присутствовать многие члены парламента, включая лорд-мэра Александра Бенсонхерста».

Над этим объявлением был помещен портрет мужчины лет пятидесяти, с большими усами и лысой головой. Этот человек вовсе не был похож на мужчину, которого она пыталась соблазнить несколько минут назад.

В голове ее возник вихрь вопросов, вызванных этим объявлением в газете. Но одно она знала определенно: мужчина, чьи приближающиеся шаги были слышны за дверью, должен был кое-что объяснить.

Она стояла возле стола, скрестив перед собой руки и держа в одной из них сложенную газету.

Он стремительно вошел в кабинет и был ошеломлен ее вызывающим видом. Она получила большое удовольствие, прочитав такую реакцию в его взгляде.

Без куртки он казался еще более грозным. Облегающий жилет подчеркивал выступающие мускулы его торса, а рукава сорочки делали его руки еще крупнее. Кожаная плеть в его руке должна была заставить слабую женщину просить пощады. Но она была теперь вооружена знанием.

— Прежде чем начнете меня наказывать, разрешите мне высказать свои сожаления.

— Ты поплатишься за свое ужасное непослушание. Не думай разжалобить меня теперь своими извинениями.

— Возможно. Простите, что нарушила ваши инструкции. Я знаю, что мне не позволено задавать вопросы, однако есть одна вещь, которую я должна узнать перед тем, как подвергнусь наказанию.

Он сложил руки на груди, выпрямившись во весь рост:

— Ну?

Она бросилась на него, лупя его газетой:

— Кто вы, черт возьми, такой?!

Пораженный ее нападением, он поднял руки, защищаясь от ее ударов. Она закричала на него, подтверждая каждое слово шлепком газеты:

— Вы — не — лорд — Прескотт! Вы — самозванец!

— Стоп! — закричал мужчина, отступая в угол.

— Объяснитесь! Вы дьявол, вы подлец, вы сукин сын!

К удивлению Минны, мужчина начал смеяться. Раскаты смеха сотрясали его плечи, в то время как он старался уклониться от ее ударов. Похоже, что она не била, а щекотала его. Разозлившись, Минна ударила его сильнее.

— Подумать только, я старалась соблазнить вас!

В следующее мгновение сознание ее затуманилось. Одним ловким движением он схватил ее за запястья и подтащил назад к столу. Затем, воспользовавшись силой, вырвал измочаленную газету из ее руки.

Минна открыла глаза и обнаружила, что лежит на твердой деревянной поверхности стола, прижатая теплым мужским торсом. Ее руки удерживались над головой его сильными пальцами, и ее тело находилось в непосредственном контакте с его телом. Она прерывисто дышала, и ее груди вздымались и опускались, соприкасаясь с его грудью. Он прижимал ее всем телом. Она взглянула в его насмешливые глаза, находящиеся в нескольких дюймах от ее глаз. Он смотрел на нее с веселым выражением лица.