Энн Дуглас - Хитрость мисс Кэролайн

— Нет, спасибо, — неуверенно ответила Кэролайн. — Я только что пила чай с его светлостью и его другом. И знаете, мадам, я не знала, что мне говорить, когда его друг начал задавать вопросы. Слава Богу, его светлость пришел мне на помощь!

— Правда? Должна признать, вы меня удивили. Обычно мой дорогой Дикон не особенно считается с чужими чувствами, — сказала леди Райкот. Она оглядела Кэролайн. — Дорогая, у вас нет другой одежды? Сейчас, когда вы не в положении, вам ни к чему такие… чересчур свободные платья. У вас, наверное, есть что-нибудь, скажем, не такое бесформенное?

— Нет, — отрицательно покачала головой Кэролайн. — Когда бы я их носила? Перерывы между беременностями были такие короткие, что просто не было смысла затевать все эти примерки… и я, естественно, никуда не ходила, поэтому мне все это было ни к чему.

— Вы нигде не бывали? — переспросила леди Райкот. — В Лондоне? Там столько всего интересного! Разве ваш муж не разрешал вам ездить к друзьям, по магазинам, куда-нибудь между детьми? Конечно, если вы себя хорошо чувствовали, — она ласково смотрела на Кэролайн.

— Мой муж не верил, что я себя хорошо чувствую, — ответила Кэролайн и вздохнула. — И по правде говоря, я едва успевала родить или потерять малыша, как мой муж делал все, что мог, чтобы я носила следующего ребенка, — с горечью проговорила она.

— Он словно держал вас в тюрьме! — возмущенно сказала леди Райкот. — Вы никогда не бунтовали?

— Бунтовала? Против Джона? У меня не было шансов, — Кэролайн чуть улыбнулась. — Я однажды сбежала. Он регулярно ездил в Кент навестить какого-то родственника, какого-то кузена, кажется. Он всегда старался, чтобы ко времени его отъезда я была в положении. Однажды, уже несколько лет назад, когда я была уже на третьем месяце и чувствовала себя на удивление хорошо, я, не говоря ему ни слова, велела Досси нанять экипаж, и мы отправились по магазинам! Я купила новую шляпу, пару светло-сиреневых перчаток, прелестный шелковый веер, на котором были нарисованы розы, и шаль невероятной красоты! Я все записала на счет мужа. Нас не было дома почти всю вторую половину дня! О, какое это было наслаждение!

Сердце леди Райкот сжималось от жалости к этой молодой женщине, представление о наслаждении которой не выходило за рамки заурядной поездки по магазинам за всякой дребеденью. Что же за чудовище ее муж? Подумать только, Кэролайн жила как узница, которая должна была лишь производить потомство, целых пять лет. Немыслимо!

— Он узнал? — спросила она. — Хотя конечно, когда получил счета.

— Да, — ответила Кэролайн. — Я хотела, чтобы он узнал. Поэтому и записала расходы на его счет. Я хотела, чтобы он увидел, что я не рабыня бессловесная, — она вздохнула. — Это было бесполезно. Мне некуда было выходить в этих вещах. Какой прок от сиреневых перчаток или веера, если ты никуда не ходишь и никто, кроме слуг, тебя не видит? Когда муж получил счета, он устроил мне допрос и… И я не хочу больше об этом говорить, — Кэролайн отвернулась, чтобы леди Райкот не увидела слез, которые потекли ручьем.

— О, моя дорогая, бедняжка. — Леди Райкот подошла к Кэролайн и положила руку на плечо. — Но не мог же он вас ударить, правда?

— Нет, — ответила Кэролайн срывающимся голосом. — Я была на четвертом месяце, когда пришли счета, а он не прикасался ко мне, пока я была беременна. Он отобрал у меня все, что я купила, и сжег. Не вернул! О нет! Он сжег все и так, чтобы я видела. Он сжег все, кроме веера. Я его спрятала, а ему сказала, что веер сломался и я его выбросила. Он и сейчас у меня, — она гордо подняла голову.

— Браво! — захлопала в ладоши леди Райкот. — Моя дорогая, я так рада, что вы нас нашли. Вы не должны возвращаться к этому чудовищу. А теперь я должна знать, что этот мошенник Дикон сказал своему другу. Мне нужно быть в курсе.

— Я — старинная подруга леди Стилтон, — ответила Кэролайн. — Но теперь, мадам, вы должны мне рассказать о леди Стилтон. Я должна о ней знать, если меня спросят.

— С удовольствием расскажу, — кивнула леди Райкот и позвонила. — Еще чаю. Чума бы их взяла, эти счета. — Она с неприязнью смотрела на бумаги, лежащие под пресс-папье. — А теперь я вам расскажу о моей единственной дочери, и самой лучшей дочери, о которой только может мечтать мать.

Леди Райкот рассказывала о своей дочери, о ее счастливом браке с лордом Стилтоном, о троих сыновьях, о ее вдовстве, украшая свои рассказ многочисленными смешными историями. Кэролайн начала понемногу приходить в себя. Ей стало казаться, что Уолтер и их совместная жизнь были далеко и очень давно. Она все еще была слаба, но чувствовала себя такой бодрой, какой не бывала годами. Страх, который ей внушал Уолтер, и злость на него, к которым примешивалось чувство вины за то, что она его оставила, — может быть, ей просто послышалось, и он не собирался от нее избавиться? — постепенно отступали. Услышав ее рассказ, леди Райкот пришла в ужас, а Кэролайн ценила мнение леди Райкот. Она правильно сделала, что убежала. Она улыбалась гостеприимной хозяйке и прощала ей, что в ее устах Рут была божеством, спустившимся на землю.

Рут провела большую часть Сочельника у своих старых друзей. Она повезла с собой подарки детям и изюмный пудинг, испеченный миссис Райт, известной поварихой, которой по праву гордился Райфилдом. Рут вернулась домой в приподнятом настроении, рассказывала о детских проделках и была готова украшать дом остролистом, омелой и хвойными ветками.

— Начнем украшать перед ужином, — говорила леди Райкот дочери, которая грела руки у камина, — а затем нас ждет еще одно приятное занятие после ужина — придумаем прошлое для миссис Мейкпис.

— Мы? — изумилась Рут. — Разве это не ее прерогатива?

— Естественно, она будет с нами и сможет вставлять свои замечания, — ответила леди Райкот. — Я считаю, нам нужно всем собраться, чтобы рассказывать одно и то же. Между прочим, Дикон уже сказал своему другу Гарри, что миссис Мейкпис твоя старинная и близкая подруга. А я полдня рассказывала ей о тебе. Она теперь знает тебя так же, как и я, если не забудет. А теперь нам надо узнать побольше о ней. Конечно, больше всего о ней должна будешь знать ты, потому что мне не обязательно знать все, ведь я только что с ней познакомилась. Дикон — прохвост. Уже заявил, что никогда раньше ее не видел и познакомился только в карете.

— Он не проболтался, я надеюсь, — заволновалась Рут. — Зная Дикона…

— Кэролайн говорит, что он вел себя превосходно и не дал ей попасть в неловкое положение.

— Замечательно! С нетерпением жду самого необычного в моей жизни Сочельника. Где у тебя ветки? Давай начнем, а то мы не успеем до ужина.

Дикон ушел куда-то с сэром Гарри, а за Кэролайн послали лакея, и она помогала развешивать зеленые украшения на лестнице, над семейными портретами, вдоль каминных полок. Венки из остролиста венчали головы двух греческих бюстов в зале. Кэролайн пристроила венок на мраморную голову красивого греческого юноши и заявила, что вид у того стал совершенно разгульный. Ей позволили сделать последний штрих и повесить венок у основания люстры рядом с входной дверью, с чем она успешно справилась, стоя на лестнице, поддерживаемой сильным лакеем.