Лиза Клейпас - Люби меня в полдень

— Те дни миновали, — предупредил Кристофер. — Если он ещё когда-нибудь подойдёт к ней…

Одри хмыкнула:

— Осторожнее. Ревность столь немодна в наши дни. Следует приобрести опыт извлекать удовольствие из внимания, оказываемого жене другими.

— Я получу великое удовольствие, выкинув его в окно.

Кристофер замолчал, когда Одри рассмеялась. Она явно посчитала, что он шутит. Решив переменить тему, он произнёс:

— Рад видеть, что ты снова выходишь в свет.

Он был искренен. Бόльшую часть своей семейной жизни Одри провела, ухаживая за Джоном, у которого нашли туберкулёз вскорости после их свадьбы. Это время в сочетании с периодом траура вылилось для неё в длительное суровое испытание и одиночество. Она заслужила хоть какой-то радости в жизни, и уж совершенно точно дружеского общения.

— Существует ли какой-нибудь джентльмен, пользующийся твоей симпатией?

Одри состроила гримаску:

— Ты имеешь в виду, такой, которого мои братья ухитрились не напугать? Нет, такого, чтобы привлёк моё внимание, не существует. Я уверена, что могла бы сделать выбор в Лондоне, особенно среди охотников за состоянием в свете моего богатства. Но то, что я бесплодна, не говорит в мою пользу.

Кристофер с тревогой посмотрел на неё:

— Разве? Откуда ты знаешь?

— Три года замужем за Джоном, и ни одного ребёнка. Даже ни одного выкидыша. А в таких случаях всегда винят женщину.

— Я не разделяю это поверье. В бесплодии не всегда виновата женщина — это доказано. Бόльшую часть вашей супружеской жизни Джон болел. Есть причины надеяться, что ты способна иметь детей от другого мужчины.

Одри горько усмехнулась:

— Увидим, что сулит мне судьба. Впрочем, я не стремлюсь снова замуж. Я смертельно устала. И чувствую себя так, словно мне не двадцать пять лет, а все девяносто пять.

— Тебе нужно время, — успокаивающе проговорил Кристофер. — Когда-нибудь ты почувствуешь себя по-другому, Одри.

— Возможно, — явно не испытывая убеждения, произнесла та.

Их внимание привлёк всё более оживлённый разговор между Беатрис и Аннандейлом.

— … Я могу взобраться на дерево лучше любого лесника в поместье, — говорила Беатрис графу.

— Я вам не верю, — заявлял страшно увлечённый граф.

— О, да. Скинув юбки и корсет, я надеваю бриджи и ….

— Беатрис, — прервала её Одри, прежде чем эта скандальная беседа об интимной одежде достигла чьих-либо ещё ушей. — В соседней комнате только что мелькнула Поппи. Я сто лет её не видела. И не имела чести быть представленной её мужу.

— О, — Беатрис неохотно отвлеклась от Аннандейла. — Мне тебя представить им?

— Да, — Одри вцепилась в руку Беатрис.

Сдвинув чёрные брови, Аннандейл выглядел рассерженным, пока Одри утаскивала Беатрис прочь.

Кристофер подавил усмешку.

— Что вы о ней думаете? — спросил он.

Аннандейл без колебаний ответил:

— Я бы сам на ней женился, будь я лет на пять моложе.

— На пять? — скептически повторил Кристофер.

— Чёрт с тобой, на десять.

Впрочем, на морщинистом лице графа, появилась лёгкая улыбка.

— Я одобряю твой выбор. Она живая девушка. Бесстрашная. По-своему милая, и с её очарованием ей ни к чему красота. Тебе придётся крепко держать вожжи, но хлопоты стоят того.

Он помолчал, задумчиво глядя.

— Встретив такую женщину, уже никогда не сможешь довольствоваться обыкновенным женским обществом.

Кристофер поспорил бы насчёт красоты Беатрис, которая, по его мнению, была несравненной. Но последняя реплика привлекла его внимание.

— Ты имеешь в виду бабушку? — спросил он.

— Нет. Твоя бабушка была женщиной, на которой мне, как я думал, следует жениться. Я влюбился в другую, менее подходящую девушку. И к своему вечному сожалению позволил ей уйти.

Он вздохнул, предавшись давним воспоминаниям:

— Жизнь без неё…

Зачарованный, Кристофер хотел расспросить деда подробнее… но не время и не место было для подобного разговора. Однако он неожиданно по-другому взглянул на своего деда. Что произошло бы с мужчиной, женившемся на Пруденс, когда можно было бы заполучить Беатрис? Достаточно, чтобы повредиться в уме от горечи.

Позже вынесли подносы с шампанским, и собравшиеся гости замерли в ожидании объявления помолвки.

К несчастью, предназначенный для этой роли мужчина отсутствовал.

После недолгих поисков Лео был найден и препровождён в гостиную, где разразился очаровательным тостом и перечислением благоприятных причин для женитьбы. Хотя большая часть гостей слушала с вниманием и всё время хихикала, Кристофер слышал, как парочка женщин поблизости болтали, перешёптываясь неодобрительно звучавшими голосами:

— … Рэмси нашли флиртующим в уголке с женщиной. Его пришлось от неё оттаскивать.

— Кто она?

— Его собственная жена.

— О, боже.

— Да. Как непристойно для семейной пары так себя вести.

— Полагаю, эти Хатауэйи совсем ничего не соображают.

Кристофер подавил усмешку и поборолся с соблазном повернуться и просветить двух старых куриц, что Хатауэйи-то как раз соображают лучше всех. Им просто наплевать на условности. Он посмотрел на Беатрис, гадая, слышала ли она, но она не обращала внимания на сплетниц, всё её внимание было обращено к брату.

Лео закончил тост с сердечными пожеланиями обручённой паре будущего счастья и процветания. Гости подняли бокалы и разразились возгласами одобрения.

Подняв облачённую в перчатку руку Беатрис, Кристофер запечатлел поцелуй на тыльной стороне её запястья. Он хотел унести её из заполненной народом гостиной, чтобы она принадлежала лишь ему одному.

— Скоро, — прошептала Беатрис, словно читая его мысли, и он позволил себе обласкать её взглядом.

— Не смотри так на меня, — добавила она, — у меня начинают дрожать колени.

— Тогда я не стану говорить, чтό мне хочется сделать с тобой прямо сейчас. Потому что ты свалишься, как кегля.

Этот особый приятный момент слишком скоро завершился.

Стоявший рядом с Лео лорд Аннандейл протолкнулся вперёд с поднятым вверх бокалом шампанского.

— Друзья мои, — возвестил он. — Я надеюсь внести вклад во всеобщее счастье нынешнего события, провозгласив некие новости, пришедшие из Лондона.

Толпа почтительно затихла.

По спине Кристофера пополз холодок. Он взглянул на Лео, но тот выглядел ошеломлённым и лишь пожимал плечами.

— Что это? — прошептала Беатрис.

Кристофер потряс головой, уставившись во все глаза на деда.

— Помоги мне Боже, я не знаю.

— Перед отъездом в Гэмпшир, — продолжил Аннандейл, — меня оповестил его светлость герцог Кембриджский, что мой внук представлен к кресту ордена Виктории. Медаль, порождённая январскими событиями, является высшей военной наградой за героизм перед лицом врага. Медаль капитану Фелану вручит сама королева на церемонии награждения в Лондоне в следующем июне.