Виктория Холт - Дочь Сатаны

Он разглагольствовал без умолку:

— Колдовской силой чаще обладают женщины; злые духи, инкубус, суккубус и прочие черти из царства сатаны предпочитают женщин. Ибо женщины существа более слабые, их легче склонить на худые дела, нежели мужчин. У них нет ясного ума, которым Господь наделил мужчин. Снимите с женщин одежду, и мы будем искать на них метку дьявола. Он ставит на них вечное клеймо. Чаще всего он ставит свои отметины на самых потаенных частях тела, и потому искать их нужно весьма тщательно.

Одна юная миловидная женщина воспротивилась, но человек Картера связал ее, а другие сорвали с нее одежду.

— И что, — продолжал Симон Картер, заставляя стоящую рядом женщину опуститься на колени, отворачивая ей ноздри и заглядываю в них, — что вы, мои невинные друзья, думаете, что они еще делают, помимо того, что играют с вами злые шутки? Они купаются в грязи, друзья мои. Развлекаются в постели со странными существами. Суккубус является к мужчинам и извлекает из них семена жизни, потом передает их инкубусу, который приходит к женщинам и оплодотворяет их семенем, оскверненным дьяволом. Он опрокидывает женщину и говорит ей: «Ну, давай, женщина, не робей. Пусть злой дух заставит тебя поверить, будто я — жаба, и ты приглашаешь меня к себе в постель… Сам дьявол пришел, чтобы доставить тебе удовольствие».

Он издал торжествующий крик. Наконец-то он нашел то, что называл меткой дьявола. Это была бородавка в ямочке под коленкой. Он захихикал от радости. За каждую повешенную ведьму он получал пятнадцать шиллингов.

— А теперь, дражайшие сограждане, вы увидите, как я узнаю ведьму. Если я уколю ведьму, кровь у нее не пойдет, потому что на ней метка дьявола. Откуда я знаю? Потому что я наделен божественным даром. Я узнаю ведьму. Но колю ее во имя праведного суда. Однако я и без того узнаю ее. О мои братья и сестры, вы будете с радостью вспоминать день, когда Симон Картер пришел в ваш прекрасный город.

Он воткнул в бородавку булавку.

— Кровь не показалась! Это дело дьявола! Если я уколю любого честного гражданина, что будет? Брызнет кровь. Но уколите ведьму, и дьявол уже не сумеет помочь ей. У нее кровь не покажется, потому что она пособница дьявола и ее плоть и кровь не повинуются законам, данным Господом. Мы повесим эту ведьму на зеленой лужайке у моря, вы будете видеть, как гниет ее тело, и поймете, что справедливость должна восторжествовать, и будете приводить каждую ведьму ко мне.

Тамар была не в силах долее выносить это. Она слышала непристойные ругательства, но была крайне удивлена, что чаще всего здесь упоминалось имя Божие.

Никто не заметил Тамар, все глаза были устремлены на нагих женщин. Люди с восторгом пожирали глазами подручных Картера, которые безжалостно выставляли несчастные жертвы напоказ зевакам, бормотавшим о справедливости.

Тамар помчалась прочь и не останавливалась, покуда не прибежала домой. Дома были ее мать и сводные братья и сестры, но она, не обращая на них внимания, подошла к старой женщине.

— Гранин! Гранин! — крикнула она. — Охотник за ведьмами у нас в городе! Ты должна поскорее наколдовать, чтобы он не пришел к нам. Ты не должна позволить ему прийти сюда… А не то он заберет тебя… заберет меня!

Старуху стала бить дрожь, ее челюсть опустилась, глаза закрылись, она вся сникла.

Остальные этого не заметили.

Несколько дней спустя охотник на ведьм пришел с двумя подручными к домику Лэкуэллов. Их сопровождала толпа городских жителей.

Тамар услышала их и бросилась к дверям, но было уже поздно. Она не могла убежать незаметно и знала, что только привлечет их внимание, если побежит.

В доме были Люс, Билл Лэкуэлл и трое детей.

Симон Картер распахнул дверь и встал на пороге.

— Вот оно что! — сказал он, глядя на Гранин. — Вон сидит ведьма. Не стоит искать на ней меты. Никогда еще я не видел ведьму столь отчетливо.

Тамар, стоя в углу, огражденном камешками, которые, она знала, не могли защитить ее, уставилась на Гранин.

В последние дни старая женщина немного пришла в себя. Она могла открывать глаза, но говорить была не в состоянии. Правая сторона ее лица осела вниз, правой рукой и ногой она не могла двигать. Бедная Гранин! Неудивительно, что Симон Картер узнал в ней ведьму.

Двое мужчин стащили ее со скамейки. Она упала вперед им на руки мертвым грузом.

— Она мертва, — сказал один из них. Тело Гранин швырнули на пол.

— Это уловка! — крикнул Симон. — Она позвала на помощь нечистого! Сверните шею ее коту. В этом доме пахнет чертовщиной, я это чую! Добрые люди, здесь обитает сатана… где-то рядом с нами. Молитесь Господу! Молитва прогонит его. Ну-ка, проверьте, в самом ли деле она умерла или это ее, ведьмы, проделки.

Они разодрали у нее на груди лохмотья и послушали сердце. Бедная Гранин…

Тамар не могла отвести глаз от Симона Картера. Его сжатый рот казался прямой линией, глаза под кустистыми бровями горели, как две огненные точки. Он был сильно зол. Ему пришлось прогуляться зря, за мертвую ведьму ему денег не дадут.

— Люди добрые, — сказал он, — сатана взял эту женщину. Ему доставило удовольствие, что мы не смогли вершить над ней суд.

Он повернулся к Люс, прижавшейся к стене, и уставился на нее.

Кто-то из столпившихся людей зашептал:

— А ведь это Люс Лэкуэлл… вы помните? Говорят…

Чуткие уши Симона Картера уловили эти слова, он резко повернулся к говорившему:

— Что ты сказал, друг мой? Эта женщина…

Кто-то вытолкнул одну женщину вперед.

— Ну, говорили… поклясться, что это правда, не могу… говорили, будто…

— Говори, говори, милая, — попросил Симон, — вспомни про твой долг перед Господом и твоей страной.

— Эта женщина — Люс Лэкуэлл, — она показала на Люс, — про нее говорили, будто она спала с сатаной…

Симон повернулся к Люс, его губы искривила довольная улыбка.

— Эта женщина? — Он отбросил волосы от ее лба и заглянул ей в глаза. — Ты от меня не спрячешься. Я вижу вину в твоих глазах. Так это ты, женщина, ты — ведьма, которая колдовством отправила старую ведьму к ее хозяину? Мои люди, поищите на ней мету. Я уверен, вы найдете ее в укромном местечке, она умеет хранить секреты.

Люди Картера разорвали на Люс одежду, и та закричала. За несколько секунд она оказалась голой перед целой толпой.

Тамар не могла больше это выносить. Она должна была бежать, не столько для того, чтобы спастись, сколько, чтобы не видеть, как срамят ее мать.

Она проскользнула к двери и, пока эти злодеи смотрели лишь на Люс, пробралась сквозь толпу.

И тут кто-то сказал:

— Эта девчонка… родилась от греха своей матери с нечистым. Не дайте ей уйти. Ее надобно испытать.

Тамар пустилась бежать изо всех сил. Топот ног позади нее приводил ее в ужас, но она была легче и быстрее их, к тому же им не хотелось пропустить зрелище в доме Лэкуэллов.