Мэри Бэлоу - Последний вальс

— Любой мужчина почтет за честь стать твоим папой, Рейчел, — сказал он. — Твоим и Тесс. Я же кузен твоего папы и, стало быть, твой родственник. Я всегда им буду. А когда я вернусь домой, твоя мама, возможно, позволит тебе время от времени писать мне, а я с ее позволения буду писать тебе. Я всегда буду помнить о тебе и любить тебя. Впрочем, впереди еще несколько дней, которые мы проведем вместе. И главный из них — Рождество. Теперь ложись в постель и закрывай глазки. А когда ты проснешься, наступит самый счастливый день в твоей жизни. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — ответила Рейчел и громко зевнула.

Джерард заметил, что Кристина так и не обернулась, по-прежнему склонившись над Тесс. Граф покинул детскую и пошел прочь.

Утро Рождества выдалось таким же суматошным, как и предыдущие. При Гилберте в Торнвуде в рождественское утро члены семьи и слуги долго молились, а потом отправлялись с визитами к работникам ферм и прочему бедному люду, живущему в деревне. В течение всего утомительного путешествия члены семьи оставались в своих экипажах, а жители деревни вынуждены были выходить на холод, чтобы принять щедрое подаяние в виде корзины с едой.

Это рождественское утро было насыщено событиями не меньше предыдущих. Раньше Кристина никогда не любила Рождество, но сегодня в воздухе витало предвкушение волшебства.

В этом году дети получат подарки, да и Кристину ждала небывалая роскошь — целый час общения с девочками в ее личной гостиной. Она купила дочкам фарфоровых кукол, которых любовно нарядила в собственноручно сшитые платья, а еще книги и прочие приятные мелочи. Тесс и Рейчел так же получили подарки от Мэг, тети Ханны и няни. Граф же подарил им меховые муфты.

При виде восхищения, написанного на лицах девочек, на глаза Кристины навернулись слезы. А уж когда они вручили ей свои подарки, она и вовсе расплакалась. Тесс подарила маме яркую картину, на которой было изображено большое желтое пятно с четырьмя розовыми конечностями и копной черных кудрей. Это, как объяснила девочка, было портретом ее мамы. Рейчел же с гордостью вручила Кристине льняной носовой платок, в углу которого неровными стежками был вышит голубой цветок.

— Я бы ни за что не сделала этого сама, — с серьезным видом призналась девочка. — Мне помогала няня.

Кристина крепко обняла дочек.

— Более дорогих подарков я не получала никогда в жизни, — сказала она. — Я не променяю их на все золото, мирру и ладан мира. — Девочки хорошо знали рождественскую историю.

Но отведенный на общение с детьми час, к сожалению, подошел к концу, и теперь Кристину ждали другие дела и заботы. Девочкам же не терпелось вернуться в детскую, чтобы похвастаться подарками перед другими детьми и посмотреть, что получили те.

Кристине необходимо было накормить завтраком гостей, а потом собрать в гостиной слуг, чтобы граф мог поздравить их с Рождеством и вручить каждому премию, чего в Торнвуде еще ни разу не случалось. Как хорошо, что Джерард не стал соблюдать прежних традиций, когда слуги вынуждены были стоять на протяжении всей утренней молитвы, в то время как члены семьи торжественно восседали на стульях. Традициям, установленным Гилбертом, так не хватало тепла и участия. Сегодня не читали молитв и отрывков из Библии. О религиозном значении Рождества тоже никто не вспоминал. И все же зародившиеся много лет назад в хлеву Вифлеема любовь, надежда и радость в полной мере присутствовали в гостиной Торнвуда.

Когда экономка наконец дала слугам сигнал возвращаться к своим обязанностям, Кристина направилась к двери вместе с ними. Она не хотела оставаться наедине с графом. Слова Рейчел, сказанные прошлой ночью, несказанно смутили ее. Хуже всего было то, что они перекликались с ее собственными мечтами, пусть даже и не совсем осознанными. Возвращаясь домой из церкви, они выглядели словно настоящая любящая семья. При виде Джерарда, шагающего рядом с ней сначала с Тесс, а потом с Рейчел на руках, у Кристины подкашивались ноги. А потом он появился в спальне ее девочек…

И эти слова Рейчел!

— Задержитесь ненадолго, — попросил граф, и Кристине все же пришлось остаться. Развернувшись, она постаралась смотреть на него как можно спокойнее.

— Спасибо за подарки девочкам, — сказала графиня. — Они поблагодарят тебя лично, но с твоей стороны это было действительно очень мило.

Джерард едва заметно склонил голову. Был ли он так же смущен тем, что услышал прошлой ночью? Или же слова Рейчел повергли его в ужас?

— У тебя найдется время, чтобы порепетировать со мной фокусы? — Джерард неожиданно улыбнулся, и сердце Кристины замерло — он выглядел совсем как мальчишка из воспоминаний ее молодости.

— Только не сегодня утром, — ответила графиня. — Нужно развезти по адресам корзины. — Она могла бы распорядиться, чтобы это сделал кто-то из слуг, но предпочла не перепоручать столь важное задание.

— Корзины? — Брови графа удивленно взметнулись вверх.

Кристина объяснила.

— Похоже, я и впрямь мало что знаю о жизни в поместье, — уныло произнес Джерард. — А это неплохая идея. Могу я помочь?

— В этом нет необходимости, милорд, — сказала Кристина. — Тетя Ханна и Мэг согласились составить мне компанию.

— Три — не слишком удачное число. Даже если вы поедете втроем, это займет у вас столько же времени, сколько у одного человека. Если же вы разделитесь на две группы, кому-то придется действовать в одиночку. Две группы из двух человек — вот что я предлагаю.

— Хорошо, — согласилась Кристина.

— Так мы развезем корзины в два раза быстрее.

— Верно.

— В таком случае объединим усилия Мэг и тети Ханны, — предложил Джерард. — А тебе буду помогать я. Раз так, нам потребуется два экипажа. Пойду посмотрю, сможем ли мы забрать сегодня оба. А ты пока найди двух других леди, Кристина. Нужно определить, кто куда поедет.

Джерард отворил дверь, пропустил вперед Кристину, а сам отправился по своим делам.

Менее чем через полчаса все четверо направлялись в деревню — графиня и граф в одном экипаже, Мэг и тетя Ханна — в другом. И все же, несмотря на то что каждой группе предстояло нанести визит лишь в половину домов, времени они потратили не меньше, чем прежде. Во-первых, кучер ехал медленнее обычного из-за снега. А во-вторых, им приходилось выходить из экипажа возле каждого дома, заходить внутрь и беседовать с хозяевами. Если гостей встречали дети, его сиятельство вручал каждому по шесть пенсов. Кристине казалось, что запас монет в кармане его пальто неисчерпаем. Господ провожали смех и искренние улыбки.

— Какое чудесное утро, — сказал граф, когда они с Кристиной, нанеся последний визит, уселись на свои места. — В таком большом доме, как Торнвуд, остро чувствуется отсутствие семейного тепла. Особенно если живущий в нем человек одинок.