Мишель Яффе - Нимфа

— Вы ничего не говорили о том, что я не могу выдавать себя за вас. Кроме того, я этого и не делала. Она сама приняла меня за вас. А я лишь не стала ее поправлять. Вам, должно быть, будет интересно узнать, что она считает меня, то есть графа Сандала, менее красивым на портретах, чем в жизни. И еще ей понравились мои усы.

— Не могу передать, как сильно вы заставили меня ревновать. Что же вы обещали сделать для нее, ваша светлость?

— Она хочет, чтобы я, то есть вы выяснили, нет ли у ее мужа любовницы, и если есть, то соблазнили бы ее, — мрачно ответила Софи. — Для вас это не составит труда. Она считает, что граф Сандал ежедневно занимается такими делами. Перед завтраком. — Софи жалела, что не может ударить себя за то, что в ее голосе вдруг появились жалобные нотки, поэтому она изо всех сил стукнула кулаком по столу.

— Перед завтраком? — насмешливо переспросил Криспин, забыв, что еще минуту назад сердился на нее. Эта трогательная сцена ревности польстила ему. — Никогда. Обычно это происходит перед ужином.

— Ужин? — воодушевилась Софи. — Голуби, фаршированные шпинатом, луком, изюмом и хлебным мякишем, жаренные двадцать минут каждый в соусе из белого вина и сливочного масла, да?

— Что еще вы узнали у нее? — Криспин не обратил внимания на ее слова.

— Ничего, — снова поникла Софи. — Она лишь попросила об этой услуге. Надеюсь, она хорошенькая.

— Кто?

— Любовница ее мужа, которую вы должны соблазнить.

— Я стараюсь ограничить себя и соблазняю не более одной дамы в неделю. Я еще не закончил с вами, — сказал Криспин, но тут же укротил свое желание распространиться на эту тему. — Впрочем, наша работа тоже не закончена. Остался еще один подписчик, которого мы не опросили.

— Кто это? — рассеянно спросила Софи, подумав о том, что это можно было бы сделать после ужина и любовной близости.

— Вы.

— Но я не была его подписчиком! — изумилась она. От ее рассеянности не осталось и следа.

— Ваше имя фигурирует в бухгалтерской книге наряду с суммой, взимаемой за подписку.

— Возможно. — Софи покачала головой, стараясь осмыслить происходящее. — Но это не означает, что я подписывалась на его издание. Я никогда не встречалась с Ричардом Тоттлом. И не давала ему никаких денег.

— Правда? — усмехнулся Криспин с неприкрытым недоверием.

— Да. — Она поразмыслила с минуту и вдруг выпалила: — Я признаю, что пришла в «Единорог» для встречи с Тоттлом, мне сказали, что он в курительной комнате, но когда я вошла туда… — Она замолчала.

— Что же случилось? — терпеливо расспрашивал Криспин. — Он был уже мертв?

— Я не знаю, — жалобно вымолвила Софи, и вид у нее был несчастный. — Там было темно. Очень темно. — Она вздрогнула. — Я… я не входила туда. Просто развернулась и ушла.

Криспин вдруг вспомнил, что ему пришлось зажечь свечи, когда он вошел в курительную комнату, и понял то, что следовало бы понять уже давно. Если Софи боялась идти по темным лабиринтам Пикеринг-Холла, значит, испугалась она и тогда, в «Единороге», но признаться в этом ей не позволяла гордость.

— Понятно. Но рядом с телом Тоттла нашли ваш чек. Если не вы ему его дали, то кто?

— Я не знаю, — ответила Софи с видимым облегчением, и Криспин сразу же насторожился.

— Поставим вопрос по-другому, — сказал он, обойдя вокруг стола и приблизившись к ней. — Кому вы выписали этот чек?

— Я не помню, — испуганно и отчасти вопросительно вымолвила она.

— Не лгите мне, Софи. — Криспин наклонился к ней, упершись в подлокотники кресла, и внимательно посмотрел в глаза. — Я хочу помочь вам, но смогу сделать это, только если вы будете откровенны со мной.

При других обстоятельствах она сказала бы ему, что не нуждается в его помощи и не хочет ее. Но сейчас, когда лицо Криспина находилось всего в нескольких дюймах от ее лица, ей было трудно сформулировать и высказать эту мысль. Его близость гипнотизировала ее. В полной растерянности она вдруг, словно со стороны, услышала свой голос, прилежно отвечающий на его вопросы:

— Чек, который нашли у Тоттла, действительно принадлежал мне. То есть я его выписала. Но я не давала его Ричарду Тоттлу. Я дала его своему крестному, лорду Гросгрейну, в то утро, когда он уехал из дома и не вернулся. Он сказал, что собирается встретиться с Тоттлом, но передать ему чек не смог — его убили спустя несколько минут после того, как мы расстались, в конце нашей улицы. Издательство Тоттла находится более чем в миле от этого места. Убийца наверняка нашел чек и забрал его, чтобы потом подбросить к телу Тоттла и таким образом навести подозрения на меня. Так же он поступил и с моим пистолетом.

— С вашим пистолетом?

— Да. Из него и был убит Ричард Тоттл. По словам Октавии, лорд Гросгрейн взял его за день до того, как был убит. Он терпеть не мог оружие, вообще ненавидел всякое насилие, и если взял его, значит, всерьез опасался за свою жизнь. — Она пристально посмотрела на Криспина. — Неужели вы не понимаете? Лорд Гросгрейн подозревал, что кто-то может убить его, и взял пистолет, чтобы защитить себя.

— От кого?

— Не знаю, — ответила Софи каким-то странным голосом. Криспин насторожился, и она сдалась под его пронзительным взглядом. — Я не знаю, но у меня есть одно подозрение. Я думаю, это сделал некто по прозвищу Феникс.

Криспин убрал руки с подлокотников кресла и стал взволнованно шагать из угла в угол.

— Почему вы так думаете?

— Потому что лорд Гросгрейн сказал, что вернет мне эти деньги, «если Феникс не доберется до меня раньше». — Софи была разочарована, что Криспин так и не поцеловал ее. — Это его точные слова. — Криспин остановился и молча уставился в стену перед собой. — Вам это о чем-нибудь говорит, милорд?

— Не думаю, — произнес он вслух, обращаясь к стене, а затем повернулся к Софи. — Однажды Лоуренс говорил мне, что назначена награда за поимку какого-то Феникса. Говорят, он тайный шпион королевы Элизабет. — Заметив, что на лице Софи отразилось смятение, а губы приоткрылись с намерением засыпать его вопросами по поводу Феникса, Криспин решил сменить тему: — Давайте вернемся к тому, о чем вы сказали раньше. Вы утверждаете, что ваш крестный был убит, а не погиб в результате несчастного случая?

— Да, — подтвердила Софи. — Я в этом уверена. А что касается…

— А потом убийца лорда Гросгрейна нашел у него ваши пистолет и чек и подбросил затем Ричарду Тоттлу, чтобы навести подозрения на вас? — продолжал допрос Криспин.

— Именно. Но Феникс…

— Это означает, — шел напролом Криспин, — что тот, кто убил лорда Гросгрейна, убил также и Ричарда Тоттла. А затем постарался обвинить в этом вас. — Он хотел, чтобы это объяснение стало убедительным не только для Софи, но и для него самого, поэтому тщательно обдумывал все его слабые места. Оно казалось вполне разумным, но никак не сочеталось с первоначальным нежеланием Софи признаться, что она выписала этот чек лорду Гросгрейну.