Гэлен Фоули - Принцесса и воин

Многие их братья уже тайно проникли на острова Кавроса. Все они были янычарами-воинами, которые поддерживали принца Мустафу. У них имелись агенты-провокаторы, которые настраивали людей против размещения там британских войск и устраивали всяческие беспорядки с целью дестабилизации положения в этом регионе.

Недалек был тот час, когда они подговорят местных жителей поджечь несколько боевых кораблей Королевского военно-морского флота, стоявших на якоре в кавросской гавани, а когда это случится, британцы, по глубокому убеждению Кемаля, быстренько подожмут хвосты и удерут на свой более защищенный аванпост на Мальте.

Единственной ложкой дегтя в этой бочке меда была юная принцесса София.

Англичане намеревались возвести ее на трон, чтобы успокоить народ, а это было диаметрально противоположно тому, чего желали Кемаль и его сподвижники.

Ее следовало изъять из этого уравнения.

Теперь, когда он увидел, что она красива, ему показалось, что было бы забавно послать ее своему брату, бею Туниса, в качестве наложницы, но шейх Сулейман посоветовал отдать ее в руки Али-паши. Дополнительный подарок в виде принцессы помог бы убедить бея согласиться участвовать в их затее. Уж он-то научил бы эту девчонку относиться с должным уважением к превосходству мужчины.

— Капитан?

Кемаль взглянул на своих людей. К нему направлялся Ибрагим, который выглядел, как и все они, весьма странно в западной одежде, но этот маскарад был необходим, чтобы смешаться с толпой.

Ибрагиму это было проще сделать, потому что он родился в Белграде и был рыжеволосым, с более светлым цветом кожи, чем Кемаль. Его светлые глаза все еще вспыхивали злобой, когда он вспоминал, как София вспорола ножом его руку, когда он попытался проникнуть в карету. Рана довольно долго кровоточила.

Сейчас рука Ибрагима перевязана, но его гордость была сильно уязвлена.

— Когда? — спросил он.

Кемаль улыбнулся нетерпению своих людей поскорее вновь нанести удар. Окинув всех взглядом, он сказал:

— Наберитесь терпения. Отдохните как следует. Она залегла на дно. Придется подождать, пока она вновь всплывет на поверхность.

— Как мы узнаем, когда это случится? — спросил Ибрагим.

— Не беспокойся, — заверил его Кемаль с ледяной усмешкой. — Наш агент сообщит нам об этом.

София проснулась чуть свет, преисполненная божественного чувства душевного покоя. За всю ночь она ни разу не шевельнулась и все еще лежала на боку, положив голову на подушку Гейбриела.

Первым, что она увидела, открыв глаза, было окно напротив кровати. Мир за его стеклом был по-прежнему туманным и серым. Слышался предрассветный гомон просыпавшихся птиц.

Наверное, именно этот звук и разбудил ее. Она оглянулась через плечо на Гейбриела, крепко спавшего на спине рядом с ней, и долго смотрела на него, пораженная его гордой мужской красотой.

Отдыхающий воин — абсолютно беззащитный в данный момент.

Ее наполнило странное желание защитить его. Удивительно. Гейбриел Найт был способен вызывать у нее самые необычайные чувства.

Ее взгляд скользнул по его четкому профилю, смягченному сном, потом опустился ниже, на мускулистую грудь, медленно, равномерно вздымавшуюся и опускавшуюся при дыхании.

Его бронзовая от загара кожа так и манила прикоснуться к ней, но она поборола искушение, опасаясь разбудить его. Она долго глядела на его крепкие руки, которые полночи держали ее в объятиях, наполняя ее таким чувством защищённости, какого она еще никогда не испытывала.

Вновь ощутив проснувшееся желание, она закусила губу и покраснела, вспомнив о греховных вещах, которые они проделывали этой ночью — и здесь, в его постели, и в соседней комнате.

Наверное, ей бы следовало стыдиться собственного поведения, но она ничуть не жалела об этом. Почему-то все, что происходило между ними, казалось абсолютно естественным и правильным. Она еще какое-то время смотрела на него, вспоминая обо всем с только ей понятной улыбкой, и вдруг услышала снаружи какой-то новый звук, который привлек ее внимание.

Среди утреннего птичьего гомона послышался резкий крик козодоя — это ее люди подавали ей знак!

Прищурив глаза, она взглянула в окно и заметила в предрассветной мгле какое-то движение.

Затаив дыхание, она приподнялась на локте и прислушалась.

Это они!

У нее гулко забилось сердце, когда она увидела, как двое — нет, трое — одетых в черное телохранителей бродят возле фермы Гейбриела, разыскивая ее. Наконец-то верный Тимо нашел ее в соответствии с координатами «Красной семерки». Теперь она разглядела, что с ним были отважный Маркос и добродушный Янис, миротворец их маленького отряда. Они обнаружили на лугу ее гнедого и поняли, что она должна быть где-нибудь неподалеку.

Хотя она была рада видеть своих преданных друзей, это означало, что пришло время покинуть Гейбриела.

У нее защемило сердце, когда она вновь взглянула на него. Но нужно было идти, причем сию же минуту.

Деревенская идиллия закончилась. Пора было возвращаться к исполнению своего долга и ко множеству связанных с этим забот.

Боже милосердный, она и не подозревала, что будет так мучительно больно расставаться с ним навсегда. Она за свою жизнь потеряла так много близких людей, что вынужденная разлука с ним казалась безумно несправедливой… разлука с этим настоящим, удивительным другом, которого она нашла.

Она отчетливо сознавала лишь одно: именно потому, что он ей не безразличен и что он был так добр к ней, она должна оставить его.

Ее проблемы останутся ее проблемами.

София на мгновение крепко зажмурила глаза, чтобы собраться с духом, стараясь не обращать внимания на комок, образовавшийся в горле. Она заставила себя сесть. Потом осторожно встала с кровати.

Пробежав на цыпочках в гардеробную, она торопливо натянула на себя серую крестьянскую одежду.

Для того чтобы привести в порядок волосы, времени не было. Ее непокорные кудряшки все так же ниспадали на плечи, как это было ночью во время ее чувственных утех с майором.

Она молила Бога, чтобы он не проснулся. Ей не хотелось втягивать его во все это, но и признаваться в том, что лгала ему, тоже не хотелось. Пусть уж лучше спит. Снова застегнув кожаный ремешок вокруг бедра, она надежно спрятала нож в ножны, подумав, что меньше всего на свете ей нужна сейчас потасовка между ее любовником — ее любовником! — и телохранителями.

Леон бы, наверное, догадался, что она занималась чем-то недозволенным, увидев ее всклокоченные волосы и пылающие щеки, но София подумала, что будет, пожалуй, решать проблемы по мере их появления. Мгновение спустя, уже одетая, она выглянула из гардеробной.

Гейбриел крепко спал, словно отдыхающий Марс, бог войны.