Валери Кинг - Свадьба на Рождество

Нет! Много лет назад ее сердцем навсегда завладел Хьюго Лейтон. И вот теперь она смотрела на это место под лестницей, где он впервые ее поцеловал, и мечтала о том, чтобы все повторилось вновь…

Беатриса потянула за край белой шерстяной шали, в которой Мэри спасалась от холода, царящего в Хэверседже. Очнувшись от своих воспоминаний, она повернулась к девочке.

— Почитайте мне, пожалуйста, — попросила Беатриса. — Гонория учила меня читать, и я уже знаю все буквы, но вы все-таки лучше мне сами почитайте.

Ее выбор книги вызвал у Мэри улыбку.

— О, «Тысяча и одна ночь!» Это моя любимая. Садись ко мне на колени, и мы будем вместе смотреть картинки. Ты рисовать умеешь? Когда я была маленькая, я любила срисовывать картинки из книг.

— Бот это здорово! — воскликнула Беатриса. — Может быть, мы с вами займемся рисованием, когда Хьюго кончит читать вам нотацию?

Мэри засмеялась. Усевшись в кресло, она посадила Беатрису к себе на колени.

— Почему ты думаешь, что твой брат собирается читать мне нотацию?

— Потому что он говорил с вами таким тоном, каким всегда говорит со мной, когда недоволен и собирается сделать мне выговор. А теперь читайте!

Мэри повиновалась и целую четверть часа находилась под обаянием книги, которая уже начинала распадаться на отдельные страницы. Впрочем, причина этого была самой достойной из причин — книгой слишком часто пользовались.

Когда Мэри закончила первую сказку, они обе с Беатрисой удовлетворенно вздохнули. Она уже хотела было начать обсуждать с девочкой прочитанное, когда раздался голос Хьюго.

— Как мило, что ты взялась почитать моей сестре, — сказал он.

Подняв голову, Мэри с удивлением увидела, что он сидит напротив нее.

— Ты здесь давно? — спросила она. — Я и не слышала, как ты вошел.

— Я прослушал половину сказки. Твой голос и смех Беатрисы слышен в коридоре. Я понял, что ты ей читаешь, и вошел потихоньку со всей возможной осторожностью. И мне повезло! Ты всегда умела прекрасно читать вслух. Даже мой отец любил после ужина тебя послушать. Он не раз забирал со стола свой стакан портвейна и табакерку и являлся в гостиную, где ты сидела с мамой и сестрами. Мы с Китом тоже приходили, разумеется, и старались ни одного словечка не пропустить.

— Я и не знала, что так развлекала всю семью! — воскликнула довольная Мэри. — Но я очень этому рада.

Она взглянула ему в глаза, вновь недоумевая, как могло случиться, что он сделал предложение другой. От ужаса перед потерей, которую ей предстояло пережить на Рождество, когда он женится на Гонории, у нее мучительно сжалось сердце.

Поскольку Хьюго продолжал смотреть на нее отсутствующим взглядом и мысли его явно блуждали где-то далеко, Мэри шепотом попросила Беатрису уйти.

Беатриса сделала гримасу.

— Но я не хочу уходить! Я хочу, чтобы вы прочитали мне еще одну сказку, а потом мы будем рисовать. Может быть, тогда Хью не станет делать вам выговор.

— Иди-иди, — сказала Мэри твердо, слегка подталкивая девочку. — Я приду, как только мы поговорим с Хью. Не бойся, он меня не обидит.

Соскочив с колен Мэри, Беатриса остановилась перед братом и погрозила ему пальцем.

— Будь добрым с Мэри! Я хочу, чтобы она у нас осталась. Нам с ней очень весело. И не вздумай на нее ворчать, а то… я тебе сегодня паука в постель подложу!

— Беатриса! — возмутилась Мэри. — Как нехорошо так говорить!

К ее удивлению, Хьюго совсем не рассердился.

— Какая ты кровожадная, детка, — усмехнулся он. — Ладно, я обещаю вести себя хорошо, но мне нужно поговорить с Мэри, и ты должна оставить нас в покое. А теперь иди сюда и поцелуй меня!

Обхватив брата ручонками за шею, Беатриса поцеловала его в щеку.

Повернув девочку лицом к двери, Хьюго слегка ее шлепнул.

— Убирайся. И никаких больше разговоров о пауках!

Беатриса поспешила к двери, на ходу объясняя Мэри, что она идет искать краски.

— Только я не уверена, где они: у меня в спальне, в детской или на кухне. Там один из лакеев рисовал мне лошадей, он умеет это делать просто отлично. Мэри, а можно ему с нами? Вам понравятся его лошади, вот увидите!

— Уйдешь ты наконец?! — прикрикнул Хьюго, увидев, что Беатриса снова задержалась у самой двери.

— Ну ладно, только долго ее не задерживай! Когда дверь наконец закрылась, Хью с легкой улыбкой повернулся к Мэри.

— Я обещаю, что не буду «ворчать», как выражается Беатриса, но нам нужно кое-что обсудить.

Мэри молча кивнула. Хьюго встал, прошелся по комнате и вернулся к камину. Мэри видела, что ему трудно собраться с мыслями или он просто не знает, как начать. Однако она твердо решила, что помогать ему не будет. Мэри была уверена в одном: когда он заговорит, у нее найдется что ответить.

Опершись локтем на каминную полку, Хьюго пристально на нее посмотрел, на лбу у него появилась морщинка.

— К сожалению, дело обстоит так, что я не могу выставить тебя за дверь, — начал он. — Иначе, боюсь, мое семейство взбунтуется и повесит меня на лестничных перилах. Так что, нам с тобой придется прийти к какому-то соглашению. Разумеется, если бы я только знал, что сестры собираются пригласить тебя к нам, я бы запретил это категорически.

— Но почему, Хьюго?

Он еще больше нахмурился.

— Ты прекрасно знаешь почему! То, что случилось сегодня утром в лабиринте… Я уже, кажется, извинялся, но еще раз прошу извинить меня за то, что я тебя поцеловал. Это был неджентльменский поступок.

— Извинение принято, — живо ответила Мэри, преувеличенно покорным жестом складывая руки на коленях.

Хьюго проигнорировал ее попытку раздразнить его.

— Я сам не могу понять, почему внезапно обнял тебя, но полагаю, что это имеет больше отношения к нашему прошлому, чем к нашим теперешним отношениям. Я убежден, что больше не поддамся такому порыву.

— Ну конечно, нет, — с готовностью согласилась Мэри, с трудом сохраняя невозмутимое выражение лица.

— Довольно, Мэри! Ты очень ошибаешься, если воображаешь, что я не понимаю, чего ты добиваешься своими выходками. А теперь позволь мне продолжить и постарайся выслушать меня серьезно.

— Как прикажете, милорд, — отвечала она тем же тоном.

— Ну зачем ты меня дразнишь, когда я стараюсь наладить с тобой дружеские отношения? — с раздражением отозвался он. — Нам ведь придется целых три недели жить под родной крышей, пока я не женюсь и ты не уедешь из моего дома! Ты могла бы хотя бы попытаться мне помочь! Ну чему ты улыбаешься? Говори что угодно, только не улыбайся!

— Хью, как я ни стараюсь, я не могу оставаться равнодушной. Возвращение в Хэверседж слишком живо напомнило мне все, что было между нами. Я невольно впала в прежний тон. Ведь когда-то мы с тобой говорили по душам, и смеялись, и… многое другое.