Виктория Холт - Дочь регента

— Англичане, — хихикнула Шарлотта.

— Совершенно верно. Потом, конечно, все любовались полетом воздушного шара. Регент решил весь этот год посвятить празднованию победы. В Гайд-парке устроена ярмарка, которая не закрывается вот уже несколько недель.

— О, Мерсер! Как чудесно с вами повидаться! Я как будто ожила.

— Его Высочество позволяет вам поехать в Коннот-хаус, чтобы попрощаться с Ее Высочеством принцессой Уэльской перед ее отъездом за границу.

Леди Ильчестер улыбалась, считая, что это известие обрадует Шарлотту. Леди Ильчестер действительно старалась скрасить ее жизнь, и Шарлотта упрекала себя за то, что питает к этой даме неприязнь. Но вообще-то, принцесса сердилась не на саму леди Ильчестер, а на то, что ее назначили тюремщицей, назвав вдобавок ненавистным словом «гувернантка».

— Благодарю, — ответила Шарлотта. — Когда меня выпустят на свободу?

Леди Ильчестер уже не была так шокирована, как совсем недавно. Фрейлины успели привыкнуть к откровенности Шарлотты.

— Мы поедем завтра, если вы не возражаете.

— Очень хорошо, — сказала Шарлотта. — Завтра — так завтра.

Ей предстояло увидеть мать впервые после той ночи, когда Шарлотта вдруг поняла, что она матери, в общем-то, безразлична. Принцесса и сама не знала, что она почувствует, увидев мать. Но с другой стороны, вырваться из Крэнборн-Лодж все равно приятно. Это как будто вырваться из тюрьмы на волю...

Никто не узнал ее карету, и Шарлотта была этому рада. Интересно, как поведут себя люди при виде ее, ведь до них наверняка дошли какие-то слухи — вероятно, искаженные — о том ночном приключении. Шарлотта надеялась, что люди будут на ее стороне, ведь они так ненавидят регента. Ей очень не хотелось потерять поддержку народа.

Принцесса Каролина пребывала в состоянии страшного возбуждения. Пышное бархатное платье почти сползло с плеч, голос от волнения звучал резко.

— Моя драгоценная Шарлотта! — взвизгнула Каролина. — Значит, он все же разрешил тебе попрощаться с мамочкой!

Объятие было удушающим, и Шарлотте захотелось высвободиться.

— Итак, вы отправляетесь в странствия, мама, — молвила принцесса.

— Да, подальше от этой страны. Как я рада! Хотя... меня, конечно, огорчает разлука с любимой дочерью.

— Ну, у вас будет Уилли, чтобы утешиться, — довольно резко проговорила Шарлотта.

— Ах, милый Уилли! Он мое большое утешение, ведь я разлучена с любимой Шарлоттой! «Яссон» готовится к отплытию. Ты только представь себе... Я всегда мечтала увидеть мир. О, Шарлотта, ты была бы поражена, узнав про мои планы!

— Вы меня теперь ничем не удивите, мама, — сказала Шарлотта.

— Как ты серьезна, моя дорогая!

— А разве это не серьезное событие?

— Да, конечно... серьезное и печальное, ведь мы с тобой расстаемся.

«Уж чего-чего, а никакой печали в ее лице я не вижу», — подумала Шарлотта.

Она была рада, когда они с мамой окончательно попрощались и можно было вернуться в Крэнборн-Лодж. Теперь Шарлотта смотрела на мать глазами отца и видела перед собой вульгарную, неуравновешенную женщину, на которую дочь совершенно не может положиться.

С помощью сэра Генри Хелфорда Мерсер донесла до регента, что здоровье принцессы Шарлотты оставляет желать лучшего. У принцессы ныло колено, она страдала от каких-то непонятных болей, а угнетенное состояние духа, в котором пребывала Шарлотта, отнюдь не способствовало улучшению ее состояния. Сэр Генри считал, что поскольку на принцессу благотворно влияет морской воздух, ей было бы очень полезно провести несколько недель — пока лето не кончилось — в Веймуте.

Регент дал согласие на поездку дочери в Веймут.

Шарлотта пришла в восторг от известия, которое сообщила ей Мерсер. Подруга сочла, что пора сообщить принцессе и другое: Ф. не подает о себе знать, поэтому отсутствие писем объясняется вовсе не тем, что Корнелия не может их передать.

— Я думаю, — сказала практичная Мерсер, — что этот роман можно считать завершенным.

Шарлотта была в отчаянии. Неужели не только мать ее покинула, но и возлюбленный?

— А по-моему, — заявила Мерсер, — это с самого начала было несерьезно. Неужели вы могли представить себе, что выйдете за него замуж?

— А почему бы и нет? Он же принц.

— Вряд ли ваш отец или парламент одобрили бы такой выбор.

— Да они помешались на принце Оранском!

В Веймуте здоровье принцессы пошло на поправку, и когда она вернулась, регент неожиданно нагрянул к ней в Крэнборн-Лодж.

И вот принцесса вновь предстала перед своим отцом. Под слоем пудры лицо регента было не таким багровым, и он казался здоровее, чем был на самом деле. Двойной подбородок утопал в ослепительно белой ткани шейного платка. Шарлотта давно не видела отца и успела позабыть, насколько хорошо сидит на нем одежда — все как влитое. Бриджи из оленьей кожи так туго облегали ноги, что, казалось, приросли к ним. Сами ноги поражали своей красотой, а бриллиантовая звезда, прикрепленная к темно-синему камзолу, сияла еще ослепительней, чем прежде.

Принцесса почти умоляюще подняла на отца глаза и тут же оказалась в его благоуханных объятиях.

— Моя дорогая Шарлотта, я рад видеть тебя в добром здравии.

— О, папа... а вы... вы еще красивее, чем прежде. Шарлотта воскликнула это, повинуясь внезапному порыву, и впервые ей удалось найти нужные слова.

Регент рассмеялся.

— Я слышал, поездка в Веймут была очень удачной. Ты похожа на меня. Мы с тобой оба обожаем морской воздух. Тебе следует приехать ко мне в «Павильон», посмотреть, что я там усовершенствовал. Ты увидишь много перемен.

Следовательно, он не будет больше вспоминать про ее «романтическое бегство» — так окрестил его регент — и они все начнут сначала?! Шарлотта себя не помнила от радости. Может быть, теперь вообще все будет иначе...

Принц взял дочь за руку, и они принялись прогуливаться по комнате. Отец любил прохаживаться по дому, хотя в Крэнборн-Лодж особенно нечем было любоваться, не то что в «Павильоне» или в Карлтон-хаусе.

Регент сказал, что Шарлотта скоро станет совершеннолетней, и они должны будут чаще появляться вместе на людях. Пока она может оставаться в Виндзоре, но у него есть кое-какие планы относительно ее дальнейшей жизни... много планов. Этот год был одним из самых славных в английской истории. Он хочет, чтобы все это осознали. Вот почему великому Веллингтону нужно воздать как можно больше почестей. Шарлотте, разумеется, известно, что Англия воюет на море с Америкой. Ему, регенту, это очень прискорбно, ибо англичане воюют с англичанами. Это совсем не то, что сражаться с Наполеоном. Однако он надеется, что через несколько недель дочь услышит о заключении мира между англичанами и американцами и будет рада не меньше отца.