Кэтрин Коултер - Ночной огонь

— Твой милый ротик полон чепухи, не лучше ли занять его олениной? — небрежно предложил Берк. — Ешь и посчитай для развлечения, сколько горошин осталось у тебя на тарелке.

Найт, славившийся дипломатическими талантами, задумчиво спросил:

— Скажи, пожалуйста, Берк, вон та картина как раз над твоим левым плечом — это портрет предка?

— Да, моего пра-прадеда, Хьюго Эверетта Дрейкмора Драммонда, — ответил Берк, искоса глядя на Ариель. Она сидела с опущенной головой, и он вновь почувствовал прилив гнева. Черт бы побрал Ленни и ее болтливый язык!

Осмотревшись, он заметил, что Найт вопросительно взирает на него.

Когда Ариель спокойно сказала: «Прошу извинить нас, джентльмены», — и поднялась, Берк призвал на помощь всю силу воли, чтобы не вскочить, отвести ее в сторону и начать объясняться, но он сдержался и молча наблюдал, как грациозно она скользит к выходу. Рядом шествовала Ленни.

— Ну, — весело начала Ленни, оглядывая гостиную, — вижу, вы ничего здесь не изменили.

— Нет, — глухо ответила Ариель.

— Как непривычно видеть здесь хозяйкой другую даму! Нет-нет, Ариель, поверьте, я не возражаю. Просто какое-то странное чувство. Даже после смерти Монроуза я по-прежнему оставалась хозяйкой. Да, очень странно.

— Лорд Карвер кажется очень милым человеком.

— Да. Думаю, я выйду за него замуж. Знаете, он очень умный.

И добавила, немного неуверенно:

— Все так восхищаются его остроумием. Ариель улыбнулась столь небрежному комплименту:

— Да, он очень забавен. Вирджи и Поппет он нравится?

— Ах, они такие неразборчивые, вертятся вокруг любого мужчины, который обратит на них внимание, включая Перси. Его первая жена умерла родами. Он сам говорил мне, что не верил, будто найдет даму, которую сможет полюбить.

Ленни едва заметно порозовела.

— Думаю, мы неплохо уживемся вместе.

— Я тоже так считаю.

— Ну а теперь расскажите мне о бедняжке Мелли. Просто поверить невозможно! Миссис Пепперолл уже проговорилась. Подумать только, лишить себя жизни!

Лицо Ариель стало жестким:

— Мелли изнасиловали. Она не покончила с собой, Ленни. Прости, что говорю о таких страшных вещах, но кто-то убил ее, возможно, тот же насильник. Видите ли, она упала с лестницы среди ночи. И нигде не было свечи.

— Но миссис Пепперолл утверждала, что Мелли терзалась угрызениями совести и …

— Совести? О чем? Ее изнасиловали, Ленни! Она ничего не сделала! Девочке было всего пятнадцать лет!

Ленни окинула невестку долгим взглядом, но наконец выговорила:

— Пожалуй, я сыграю французскую балладу. Вскоре к ним присоединились джентльмены, и правила хорошего тона требовали, чтобы Берк играл роль радушного хозяина, пока гости не решили отправиться спать. Только около полуночи он наконец закрыл за собой дверь в спальню, облегченно вздохнул и начал раздеваться. Ариель поднялась наверх несколькими минутами раньше. Она уже лежала в постели, натянув одеяло до подбородка, и свеча бросала мягкие отблески на очертания худенькой фигурки. Берк, зная, что она не спит, стиснул зубы и голосом, могущим принадлежать исключительно лорд-майору, объявил:

— Ариель, немедленно встань. Я хочу тебя видеть. Ни малейшего движения. Берк затаил дыхание, надеясь, против всякого здравого смысла.

— Ариель, я велел тебе подняться. Больше я повторять не намерен.

Он был обнажен и, не успев потянуться за халатом, увидел, как она села на постели и взглянула на него. Подумав, что Ариель сейчас начнет умолять его, Берк насторожился. Но она ничего не сказала, только соскользнула с кровати. На ней была ночная сорочка.

— Сними рубашку. Сейчас же. Я, помнится, велел тебе, чтобы ты никогда ее не надевала.

Руки Ариель взлетели к длинному ряду пуговиц, чуть помедлили и начали расстегивать их.

— Быстрее.

Берк снова почувствовал эту проклятую боль в груди, когда ее движения стали лихорадочными, а пальцы рвали и тянули крохотные пуговки. Наконец Ариель сорвала сорочку и замерла перед ним. Берк вытянул руку. Она не двигалась. Глаза были закрыты.

— Открой глаза!

Ариель без колебаний повиновалась. Его пальцы легко погладили ее по груди. Берк не сводил с нее глаз и, успев к этому времени хорошо узнать жену, заметил, как в этих ясных голубых глазах нарастает ужас, хотя она старалась сохранить бесстрастное выражение лица. Берк медленно провел ладонью по ее животу, сверху вниз, позволяя пальцам запутаться в мягких завитках, чуть темнее, чем роскошные тициановские волосы, и услыхал, как она со свистом втянула в себя воздух, почувствовал ее отчаянное желание сорваться с места и бежать, сама не зная куда. Но Ариель не шевельнулась.

Берк сходил с ума от желания, но не желал поддаваться страсти. Он осторожно подхватил Ариель На руки, понес к кровати, положил на постель и успел заметить искры бешеного гнева в глазах, прежде чем она поспешно опустила ресницы. Но Ариель даже не попыталась прикрыться, сознавая собственную беспомощность.

Берк сел на край кровати:

— Ариель!

Она против воли взглянула на него.

— Что ты чувствуешь? Прямо сейчас? Ариель уставилась на мужа, словно тот лишился рассудка, и нервно, растерянно пробежала языком по нижней губе.

— Ты испытываешь желание? На этот раз Ариель не смогла скрыть свою реакцию. Тихонько вскрикнув, она покачала головой.

— Понимаю. Сердишься на меня?

— Нет-нет. Честное слово. Я…устала. Прости меня, только скажи, что хочешь, и…

— Хочу обнять тебя и уснуть, держа тебя в объятиях.

Верный своему слову, Берк скинул халат и лег рядом. Ариель дрожала. Проклятье. Он притянул ее к себе и устроился поудобнее. Терпение. Главное — терпение.

— Я слишком устал, чтобы поцеловать твои прелестные ушки. Прости меня.

Он подумал, что Ариель заснула, но тут она неожиданно резко спросила:

— Лора — кто?

Безумная радость затопила Берка, но он нарочито небрежно ответил:

— Лора Хогберн. Не очень-то романтическая фамилия, но что тут можно поделать?

— Сменить ее!

Берк улыбался в темноте. Она начала язвить.

— Прекрасно! Восхитительно!

— Что ты сделал с ней?

«Интересно, — подумал Берк, — что она имеет в виду?»

Но вслух спросил:

— То есть, платил ли я ей деньги?

— Да.

— Конечно. Хочешь узнать, приезжал ли я к ней?

— Да.

— После того как я уехал из Лондона, чтобы похитить тебя, — ни разу. Я уже говорил тебе, помнишь? Хочешь узнать, бил ли я ее?

— Да, черт бы тебя побрал!

— Нет.

— Но что…

— Я спал с ней. В конце концов, именно этим занимаются с любовницами, не так ли?

— Значит, она привыкла делать и поступать именно так, как приказывают мужчины, и быть той, кем они хотят ее видеть?

— Скорее всего, так, — согласился Берк. — В конце концов, она зарабатывает себе на хлеб, ублажая мужчин. Содержанки делают это с большой охотой и искусством, получая немало денег на собственные нужды.