Бренда Джойс - Маскарад

Джорджи села.

— Как это сложно! Ты права. Мы должны защищать Анну. И маму с папой ничто не остановит. Я не вижу выхода. — Она встретилась взглядом с Лизи. — Бедняга. Тайрел будет думать, что ты бессовестная лгунья.

Лизи кивнула.

— Но это нечестно! — воскликнула Джорджи.

— Я не верю, что есть какое-то решение, — сказала Лизи.

— Пока мы не захотим разрушить жизнь Анны.

Сестры посмотрели друг на друга. Джорджи встала.

— Ты слишком добра, Лизи. Может быть, и Тайрел это когда-нибудь поймет.

Лизи сомневалась в этом.

Лизи не спала всю ночь. Сейчас она сидела с родителями в богатой гостиной, сложив руки на коленях и ожидая графа и графиню Адар. Нэд сидел на коленях Рози в соседнем кресле. По приезде Джеральд отдал дворецкому визитную карточку и настоял на том, что должен поговорить с графом.

Лизи знала, что граф отправит дворецкого, придумав какую-нибудь причину, чтобы не спускаться к ним. Но Адар считался очень щедрым и поистине благородным джентльменом. Хоть Джеральд и не вращался в тех же кругах, что и граф, Лидия заявляла, что он состоит в очень дальнем родстве с пасынком графа, Девлином О'Нилом. Очевидно, они оба могли проследить свою генеалогию до Джеральда Фицджеральда, бесславного графа Десмонда, в честь которого назвали отца Лизи. Эта связь и тот факт, что они соседи, придали Лизи уверенность в том, что их примут.

Прозвучали шаги, очевидно, женщина шла в тапочках. Лизи напряглась, когда огромные дубовые двери распахнулись. Дворецкий стоял там вместе с графиней.

Джеральд откашлялся, а Лизи занервничала.

— Миледи, — сказал он. — Я надеялся поговорить с графом.

Графиня кивнула ему с легким недоумением, посмотрев на Рози и Нэда.

— Дорогой мистер Фицджеральд, как вы поживаете? Так мило с вашей стороны приехать в гости. И я рада встрече с вами, но мой муж сейчас очень занят. Уверена, вы слышали, что у нас в доме много гостей.

— Да, конечно, я слышал, — напряженно проговорил Джеральд, его лицо тоже напряглось. — Миледи, боюсь, я должен поговорить с графом. К сожалению, это не визит вежливости. Случилась ужасная несправедливость, и ее может устранить только ваша семья.

Графиня подняла брови. Казалось, она не удивлена; возможно, она подумала, что Джеральд склонен преувеличивать, как его бесславный предок. Или такова была черта ее характера — оставаться спокойной и уравновешенной. Лизи не могла не поразиться великолепным манерам леди — грации и выдержке.

— Несправедливость? Не могу понять, о чем вы говорите. Мне очень жаль, но я не могу прервать лорда в данный момент. Может быть, вы придете в другой раз?

Она мило улыбнулась папе.

— Тогда, я боюсь, мне придется озаботить вас моей шокирующей новостью.

Графиня, казалось, слегка озадачена. Однако она улыбнулась и сказала:

— Мне сесть?

— Думаю, да, — мрачно произнес папа, пододвинув к ней стул.

Ее улыбка исчезла, она села и мельком взглянула на Лизи, которая вспыхнула. Сердце забилось, как дверь на ветру. Словно чувствуя смятение Лизи, графиня тепло ей улыбнулась.

— Пожалуйста, продолжайте, сэр, — проговорила она.

Джеральд посмотрел на Лизи.

— Подойди, Элизабет, — сказал он.

Лизи застыла перед ужасным моментом раскрытия правды. Повинуясь отцу, она подошла и встала рядом с ним. Она старалась не смотреть на графиню, которая изучала ее с нескрываемым любопытством.

— Моя дочь — Элизабет Энн Фицджеральд.

Лизи сделала реверанс; кончики ее пальцев почти коснулись пола, чтобы сохранить равновесие.

— Поднимись, дитя.

Лизи почувствовала, как герцогиня прикоснулась к ее плечу.

Лизи послушалась и встретилась с ней взглядом. В тот момент она знала, что эта женщина может быть только доброй.

— Моя дочь была вдали от дома почти два года, — сухо сказал Джеральд. — Она никогда не говорила нам, почему решила уехать к своей тете в Дублин, и мы верили, что Элеонор вызвала ее. Но Лизи никто не звал. Она уехала, чтобы тайно родить ребенка. Ее ребенок — наш внук.

Графиня уставилась на него, широко раскрыв глаза:

— Прошу прощения?..

— Рози, принеси Нэда, — велел Джеральд.

Он был сейчас пунцовым от волнения.

Лизи обернулась и взяла ребенка на руки, крепко прижала к себе. В тот момент она боялась, что ее выгонят, а Нэда оставят.

— Ваш пасынок, Тайрел, отец этого ребенка, — строго сказал Джеральд.

Лизи закрыла глаза.

— Мне жаль, — прошептала Лизи, обращаясь к графине.

— Я не верю в это, — сказала та. — Мне не нужно еще раз смотреть на вашу дочь, чтобы увидеть, что она приличная девушка. И Тайрел не развратник. Он никогда не повел бы себя так бесчестно.

— Он должен поступить правильно по отношению к моей дочери и своему сыну! — воскликнул Джеральд.

Лизи посмела взглянуть на герцогиню. Их взгляды встретились, и Лизи тут же посмотрела в сторону. Она лгала графине, и это ее очень удручало.

— Опусти ребенка, — сказала графиня.

Хотя она говорила мягко, ее слова прозвучали как приказ, и в этом не было ошибки. Лизи опустила Нэда на пол. Он улыбнулся ей и спросил:

— Мама, гулять? Гулять!

— Позже, — прошептала Лизи.

Графиня недоверчиво уставилась на Нэда. Затем твердо сказала Лизи:

— Мисс Фицджеральд.

Лизи встретилась с ней взглядом.

— Тайрел — отец вашего ребенка?

Лизи глубоко вздохнула. Все, что ей нужно было сделать, — опровергнуть это, но, странно, она не могла. И Лизи кивнула.

— Да, миледи, — сказала она.

Графиня посмотрела на Нэда, который улыбнулся ей и очень требовательно произнес:

— Гулять! Гулять! — и постучал кулачком по подлокотнику кресла, довольный собой.

Графиня вздохнула. Она выглядела потрясенной.

— Я позову лорда, — сказала она.

— Подождите. — Лидия выступила вперед; на ее глазах были слезы. — Можно я скажу?

Графиня кивнула.

Лидия взяла носовой платок из рукава и промокнула глаза.

— Наша Лизи — хорошая девушка, — дрожащим голосом проговорила она. — Мы понятия не имели, когда она поехала в Дублин навестить леди де Берри, что у нее ребенок! Видите ли, миледи, Лизи самая стеснительная из моих дочерей. У нее никогда не было кавалера. В ней нет ничего несовершенного!

Графиня взглянула на Лизи, и та знала, о чем она думает: если у Лизи внебрачный ребенок, то она совсем не хороша.

— Я могу только догадываться, ее соблазнили, — сказала Лидия.

— Мама, нет! — воскликнула Лизи. — Это полностью моя вина!

Казалось, графиню забавляло заявление Лизи.

— Я знаю Тайрела так же хорошо, как своих родных сыновей, — сухо произнесла она, — и Тайрел — джентльмен. Он не мог соблазнить невинную девушку.

— Вы же видите, как Лизи застенчива и скромна? — воскликнула Лидия, ее голос задрожал: — Она не кокетка и не развязная девица! Но он сделал ее такой. Каким-то образом он заставил ее забыть о воспитании! Разумеется, справедливость должна восторжествовать!