Ханна Хауэлл - В плену у миледи

— Да, ты права. Они могли бы выдумать другую историю, которая не выставила бы меня в таком свете перед всеми моими родственниками.

— Не тревожься, Айвор, — сказала Сорча, чувствуя его боль и отчаяние. — Я верну тебе твое доброе имя. Ну во всяком случае, постараюсь это сделать.

— Я знаю, моя девочка. И я никогда не смогу сполна расплатиться с тобой за твою доброту. Но я могу рассказывать тебе обо всем, что происходит в крепости. Например, о том, что тебе нужно приготовиться к скорому появлению тут моего племянника.

— Что ему здесь делать? — спросила Сорча, нахмурившись. Заметив ухмылку на лице Айвора, она все поняла. — Ага, значит, Руари надеется соблазнить меня. Хочет, чтобы я грела ему постель, пока буду жить в его крепости.

Айвор покачал головой и с серьезнейшим видом заявил:

— Я думаю, что это не совсем так. Ты знаешь, я иногда слежу за парнем. Так вот, с ним говорил Росс, и он пытался образумить его. Мне кажется, Руари наконец-то начал прислушиваться к словам друга.

— Что ты имеешь в виду?

— Тебе не нужно сразу укладывать его на лопатки. Сначала поговори с ним, Сорча.

Она хотела потребовать более подробного объяснения, но Айвор внезапно исчез, растворился в воздухе. Сорча же задумалась, пытаясь понять, что означал столь двусмысленный совет. Обычно Айвор вел себя лучше, чем Крейтон, старался говорить просто и понятно, но на сей раз его слова прозвучали очень уж туманно. Они могли означать, что Руари наконец увидел в ней нечто большее, чем женщину для постели, но Сорча боялась поверить в это. Ведь она рисковала слишком многим — своим сердцем и своим счастьем. И если Руари и на этот раз переспит с ней, а потом бросит, то она уже никогда не сможет оправиться от такого удара.

Руари стоял перед комнатой Сорчи и смотрел на дверь. Он ужасно переживал, и это совсем ему не нравилось. Слишком уж он разволновался из-за этой женщины. Более того, чувствовал себя неуверенно. Но если так, то Росс, наверное, говорил правду. Похоже, он действительно боялся тех чувств, которые пробуждала в нем Сорча. Возможно, именно из-за этого он и злился на нее. В таком случае он должен образумиться, должен изменить свое отношение к Сорче.

Собравшись с духом, Руари постучался. Услышав за дверью осторожные шаги, он попытался придумать, что сейчас ей скажет. У него не хватало храбрости заявить, что пришел, чтобы разобраться в своих чувствах. Но он также не хотел, чтобы у Сорчи создалось впечатление, будто ему нужно лишь удовлетворить свою похоть. Это было бы для нее оскорбительно, и он таким образом только оттолкнул бы ее от себя.

Руари всегда был уверен в себе, когда имел дело с женщинами, знал, что сказать и как себя повести, чтобы доставить им удовольствие. Но сейчас, имея дело с Сорчей, он понимал, что должен вести себя как-то иначе. Вот только как именно?

Тут дверь наконец-то отворилась, и Сорча посмотрела на него вопросительно. И Руари вдруг решил, что должен говорить совершенно откровенно, даже если это означало, что ему придется сознаться в том, что он совсем запутался в своих чувствах и желаниях. Ему оставалось только молиться, чтобы Сорча проявила такую же откровенность и чтобы слова оказались теми самыми, которые он хотел от нее услышать.

— О, к нам пожаловал сам сэр Руари Керр, — проговорила Сорча, впуская его в спальню. — Чему я обязана такой чести?

— Я подумал, что, может быть, ты захочешь узнать, как прошла встреча с твоей родственницей, — ответил Руари.

Сорча ненадолго задумалась, потом кивнула:

— Да, конечно. Очень мило с твоей стороны… Но я уже знаю, как все произошло. Тебе это не понравится, но твой дядя Айвор уже побывал тут.

— Ах, Сорча!.. — Руари нахмурился. — Я пришел сюда, чтобы помириться с тобой. Но если ты будешь говорить о духах, то у нас ничего не выйдет. — Он прошелся по комнате, затем, остановившись, пристально посмотрел на девушку. — Если уж тебе надо обязательно общаться с какими-то привидениями в моем доме, то почему ты не выбрала какого-нибудь другого нашего родственника, того, по которому мы все скучаем и с которым и сами бы хотели поговорить? Почему ты выбрала пьянчугу, который выпал из окна, потеряв при этом свои исподние штаны?

Не успел Руари договорить, как по комнате пронесся холодный порыв ветра, ударивший ему в спину с такой силой, что он покачнулся. Этот ветер стих так же внезапно, как и возник. Руари выругался и осмотрелся. Потом, уставившись на узкий проем в стене, служивший окном, пробормотал:

— Похоже, погода начинает портиться…

Пожав плечами, Сорча с невозмутимым видом ответила:

— Что ж, ничего удивительного. Ведь для Гартмора это обычное дело, когда слабый ветерок проникает в окно, а затем вдруг начинает с такой силой гулять по комнате, не так ли?

— И чем же ты это объясняешь?

— Все очень просто. Ты оскорбил Айвора, а он, судя по всему, находился где-то неподалеку и услышал твои слова. Привидение не может избить тебя за оскорбление, поэтому ему приходится выказывать свое возмущение другими способами.

— Но если дух уже давно живет в замке, то к этому времени он должен был привыкнуть к оскорблениям. Тут часто смеются над его нелепой смертью.

Руари вздрогнул, когда тяжелая крышка сундука, стоявшего под окном, вдруг с грохотом захлопнулась, хотя в комнате не было никакого ветра. «Что же это? — подумал Руари. — Неужели действительно дух?» Приблизившись к кровати, он налил себе кружку сидра. Выпив ее залпом, повернулся к Сорче. Она смотрела на него так, как будто точно знала, о чем он сейчас думал.

— Нет-нет. — Руари решительно покачал головой. — Несколько хитроумных трюков не заставят меня поверить в эти глупости. Но я пришел сюда, чтобы поговорить о выкупе, а не о моем глупом дяде. — Табуретка, стоявшая в углу, внезапно опрокинулась и покатилась по полу. — Да, у него и при жизни был очень скверный характер, — проворчал Руари. И на сей раз он нисколько не удивился, когда по комнате опять пронесся холодный ветер.

— Может быть, тогда лучше вообще о нем не упоминать, — сказала Сорча и тут же подумала: «Интересно, понимает ли Руари, что он сейчас признался, что верит в привидения?» — Похоже, ты его очень уж разозлил. Так что лучше расскажи мне о моей тете и о Малькольме. Это правда, что твой родственник ею заинтересовался?

— Заинтересовался? — Руари рассмеялся и покачал головой. — Он прямо-таки очарован ею, даже на ногах едва держится. Конечно, Малькольм никогда не отличался ловкостью, но сегодня, когда он увидел твою тетю, он то и дело спотыкался.

— О Боже!.. — Сорча едва удержалась от смеха, представив себе описанную Руари картину.

— Да-да, все было именно так, — продолжал Руари. — Сначала я крепился, чтобы не рассмеяться, — не хотелось обижать Малькольма. А потом, когда они ушли, я серьезно задумался…