Карен Хокинс - Долг чести

Слава Богу, подумала София. Значит, у нее будет время соблазнить его игрой в карты. Он поставит на кон дом… Однако у нее возникло смутное подозрение, что лучше бы он уехал прямо сейчас.

Прочь зловещее предчувствие! Нужно взять себя в руки. Видимо, когда дело касается любимого дома, она теряет способность рассуждать здраво.

— Разумеется, вам придется задержаться на два дня — или подольше, если вы хотите увидеть дом и все земли.

Маклейн взглянул на слугу:

— Итак, остаемся.

Плечи Шелтона поникли.

— Да, милорд.

Кинув осуждающий взгляд на девушку, он вышел.

София присела в реверансе и улыбнулась, храбро глядя Маклейну прямо в глаза. Затем с томной хрипотцой в голосе произнесла:

— Буду рада, если составите мне компанию, милорд.

Избитый трюк. Но какой действенный, чтобы привлечь внимание мужчины! По каким-то загадочным причинам псе они исправно на него попадаются. Маклейн не стал исключением. Зеленые глаза потемнели. Заинтригованный, он слегка подался вперед. Но… тут же опомнился, его лицо превратилось в непроницаемую маску. Как холодно звучал его голос, когда он ответил:

— И мне будет приятно, мисс Макфарлин.

— До обеда еще полно времени. Может, нам прогуляться по саду или сыграть партию в карты? — Она улыбнулась.

— Неплохо бы. Но если я решил здесь заночевать, мне стоит переговорить со слугой насчет моей дорожной сумки. Полагаю, обед подают раньше, чем в городе?

— В семь.

— Отлично. — Он низко поклонился. — Значит, до вечера, мисс Макфарлин.

В ответ она присела, стараясь скрыть раздражение.

Рыжий покачал головой:

— Не нравится мне это!

Они находились в обширной кладовой по соседству с кухней, куда Мэри поспешно отправила Рыжего вместе со взятым взаймы фраком, как только он вернулся от сквайра. Увидев дочь, Рыжий набросился на нее с расспросами. Как появился Маклейн да о чем они говорили в библиотеке.

Маклейн расстался с ней два часа назад, отправив слугу принести вещи. Энгус проводил гостя в отведенную ему комнату.

София чуть не рассмеялась, когда он споткнулся о порог. Они с Энгусом хорошенько его расшатали! Еще лучше вышло, когда, входя в спальню, Маклейн порвал расшитый кружевами рукав, зацепившись за торчащий из косяка двери гвоздь.

София предполагала — сейчас он обрушит гнев на слуг и потребует немедленно все починить. Но он только всего лишь попросил у Энгуса молоток. Обезопасить себя от шатающихся досок и торчащих повсюду гвоздей. Что за бич поразил вдруг Макфарлин-Хаус?

К восторгу Софии, Энгус мрачно ответил, что во всей Шотландии не найти столько молотков, чтобы сладить с этой напастью.

Потом Энгус оставил гостя одного, и больше из его спальни не доносилось ни звука. Наверное, Маклейн спал. Хотя разве можно заснуть в такой сырой комнате, на бугристом матрасе, да еще когда камин жутко дымит?

Скорее всего, он сидит и проклинает злую судьбу, забросившую его в столь суровые условия. Вот бы хоть одним глазком посмотреть, как ему нравится ветхая кровать с переломанными пружинами, тощими подушками и дырявым одеялом — как раз для промозглой комнаты! Спальня ведь выходила на север, и ветер с той стороны дул немилосердно. И они понаделали щелей в оконных рамах.

Рыжий снова сказал, хмурясь:

— Что-то тут не так. Нутром чую.

— К черту твои предчувствия. Все хорошо.

— Но отчего-то у тебя тоже встревоженный вид!

— Неправда. Все просто отлично. Просто Маклейн немного… превосходит все мои ожидания! И в его словах мне все время чудится намек. Он цепляется ко всему, что я говорю.

— Он издевается над нами, — мрачно заметил Рыжий.

— Да нет, скорее вынюхивает что-то, пытается нас раскусить — уж не знаю почему. Он никак не может знать, что мы задумали. Значит, дело в чем-то другом.

Рыжий обернулся и пристально посмотрел на дочь.

— Может быть, он хочет раскусить тебя.

Очень может быть, подумала София. Ее заигрывания не оставили его равнодушным, вовсе нет. Однако он пытался это скрыть.

Неужели все дело в ней? К собственному удивлению, София почувствовала себя польщенной. А ей-то казалось, он совсем равнодушен к ее чарам.

— В Лондоне его окружают первые красавицы…

Рыжий фыркнул:

— Девочка моя, ни одна из этих лондонских штучек и в подметки тебе не годится.

Он задумчиво опустил голову, сложив на груди руки.

— Маклейн умнее, чем я думал. Кружева и шелка сбили меня с толку. Немудрено, что я ему проиграл.

— Маклейн умен, но я тоже неглупа.

Рыжий просиял. Его тревога улетучилась — ведь дочь так уверена в себе.

— Твоя правда, девочка. Боюсь только, что ты не совсем понимаешь, что за мужчина этот Маклейн.

— Знаю достаточно, чтобы принять меры предосторожности.

— Хорошо. — Рыжий расхаживал среди свисающих пучков высушенных трав. — Энгус говорит, что парень просто не сводит с тебя глаз.

— Точно, — подтвердила Мэри. Служанка вошла в кладовую взять из мешка луковицу. — Видала я, как он на вас таращится. Ему хотелось проглотить вас целиком, словно хлебный пудинг!

Значит, ей по силам заставить такого человека, как Маклейн, загореться желанием, потерять голову? По спине Софии пробежал холодок — ощущение опасности. Уже много лет не испытывала она ничего похожего.

Вот почему она так живо отзывается на присутствие в доме Маклейна. Она не увлечена им, вовсе нет. Ей нравится возможность играть страстями этого властного и могучего мужчины.

Разумеется, все это скоро прекратится. Жаркая страсть долго не горит. Но ей всего-то и надо, чтобы он взял в руки карты. Придется томить его на медленном огне. Держать на расстоянии вытянутой руки. Не более.

София почувствовала приятную дрожь. Маклейн горяч — не обжечь бы пальцы. Пока дело складывается в ее пользу, однако нужно следить за собой. Сегодня она дала слабину.

— У нас все получится, папа. Просто нужно действовать осторожно.

Рыжий взял руку дочери и ободряюще сказал:

— Ты возьмешь над ним верх, девочка, ты искусный игрок. Знаю, мы решили растянуть игру на несколько вечеров, чтобы повышать ставки постепенно. Теперь я думаю, лучше всего обстряпать дельце побыстрее.

— Так он и поставит на кон имение в первый же вечер! Не похож Маклейн на человека, легко выпускающего из рук то, что ему принадлежит.

— Думаю, я найду для него хворостину, чтобы ускорить дело. Не захочет он, чтобы его выставили дураком в твоих глазах. Гордость не позволит.

София задумчиво кивнула:

— Да, гордости у него хватает. Мэри, все ли готово на вечер?