Эллисон Чейз - Всем сердцем ваша

Она углубилась в изучение диаграммы, иллюстрирующей теорию алхимиков о связи мудрости, морали, телесной гармонии и спасения души.

— Это похоже на религиозную доктрину, только без Бога. — Она взяла следующую страницу. — Кажется, Руссо вначале скептически относился к вероятности извлечения природных свойств камня из минералов, содержавшихся в термальных водах Бата.

Эйдан кивнул.

— Пока герцог Кларенс не представил эту карту. И кажется, это окончательно убедило остальных.

Она взяла лист, на который он дал ей взглянуть в спальне лорда Манстера. На нем был изображен Лоуэр-Таун Бата, с такими отмеченными важными местами, как курортный зал, Батское аббатство и Гилдхолл. Но поверх улиц города были прочерчены черные линии от западного конца моста Палтни-Бридж до доков, находившихся к югу от Эйвон-стрит.

— Как вы думаете, что они могут обозначать?

— У меня есть предположения.

— Да?

Молчание затянулось. Он взял у нее карту и отложил ее в сторону. Наконец он сказал:

— Вы на службе у королевы?

Она вздохнула:

— Да.

Удивленно подняв брови, он изобразил недоумение, сжимая и разжимая пальцы, показывая, что он ждет от нее большего, чем односложный ответ.

— О, хорошо. Я здесь по просьбе Виктории. Я должна узнать, не затевает ли Джордж Фицкларенс заговора против нее вместе с Клодом Руссо.

— И, ради Бога, какое вы имеете отношение к королеве?

— По правде говоря, я знаю ее почти всю жизнь. — Лорел не могла сдержать улыбки при воспоминании о крошке Виктории, видя, как от каждого ее слова все больше мрачнеет его лицо.

— Видите ли, мой отец когда-то служил офицером под командованием герцога Кентского в Канаде и Гибралтаре, — объяснила она. — Как и мой дядя Эдвард. Они остались друзьями, а после их смерти мать Виктории и ее дядя Леопольд часто посещали Торн-Гроув. Обычно они были единственными гостями, которых мы не видели целыми месяцами. Дядя Эдвард был настоящим отшельником.

— Почему, Лорел? Почему, черт побери, королева послала вас проводить расследование, когда она могла просто сообщить о своих подозрениях своим министрам или полиции или послать опытных людей, которые сделали бы это намного лучше, чем вы?

— Прошу прощения. Думаю, я проделала первоклассную работу. У нас есть документы, не правда ли? И к счастью, они, кажется, могут снять с лорда Манстера подозрения в измене. Но как быть с его странным невероятно, противозаконным поведением?

Эйдан, поджав губы, схватил графин со стоявшего около него столика, вытащил пробку и щедро разбавил коньяком свой чай. Выпил его и пригладил волосы.

— О чем думала ее величество, посылая вас в эту пороховую бочку? Она не знала, что в ее распоряжении целая армия? И вот случилось так, что я занимался разоблачением Фица. Должен сказать, ваше вмешательство может скомпрометировать мое положение в обществе. — Он дернул за свой расстегнутый ворот. — Да, и раз или два это уже произошло.

— Сожалею, но ничего нельзя изменить. Виктория хотела, чтобы это было сделано как можно незаметнее. Скандалы, сопровождавшие правление ее деда и дяди, оставили у людей горький осадок на многие месяцы. Есть радикалы, которые покончили бы с монархией раз и навсегда. А для некоторых опозорить само имя Ганноверов было бы достаточно, чтобы обстоятельства сложились против нее. Однако если ее кузен и не устраивал против нее заговора, не был изменником, его участие в мошенничестве и… в этом, — она указала на документы, — может все же повредить положению Виктории.

Она взяла его за руку.

— О, Эйдан, она так молода и так решительно настроена вести страну к лучшему, насколько у нее хватит сил. Она заслуживает шанса сделать это.

Он поднес ее пальцы к губам, поцеловал их и не выпускал некоторое время.

— Я согласен, раз вы так считаете, даже если в глубине души ее методы возмущают меня.

Они помолчали. Лорел допила чай и решительно отставила чашку в сторону.

— Теперь, когда вы знаете все мои секреты, разве вы не должны что-то рассказать и мне?

Он закрыл глаза и ущипнул переносицу.

— Министерство внутренних дел. Я служу в этом ведомстве с тех пор, как несколько лет назад разоблачил жульничество с алмазными приисками. Тогда многие выдающиеся люди Англии, включая и тех, кого вы видели здесь, в Бате, могли бы потерять все свое имущество.

— Не могу утверждать, что вы сильно меня удивили… Я давно сообразила, что вы не простой человек.

— И вы, мадам, не так просты. — Он обнял ее и хотел поцеловать.

Ощущая на своих губах жар его губ, она перегнулась через стол и забрала карту.

— Нам надо сосредоточиться. Пока мы только знаем, что герцоги Кларенс и Кент знали друг друга еще до войны. Оба изучали алхимию и поддерживали легенду о живительном эликсире.

— Неужели они так глупы, что верят в силу древнего рецепта алхимиков? Или они собираются лишить ряд состоятельных граждан их состояний, чем занимаются, судя по всему, их сыновья?

— Жаль, что с нами больше нет дяди Эдварда. Как друг обоих герцогов он мог бы пролить свет на это дело. А теперь мы, возможно, никогда не узнаем правды.

— В таком случае пусть прошлое останется в прошлом, но я не успокоюсь, пока не узнаю, что стряпают здесь Фиц и Клод Руссо.

— Что же вы собираетесь делать?

— На демонстрации своего эликсира Руссо во всеуслышание заявил, что его лаборатория спрятана глубоко под землей, под городом. Тогда я посчитал это всего лишь драматическим приемом развлечения публики, но… — Он вынул карту из ее руки. — Если эти линии изображают систему тоннелей под Лоуэр-Тауном, они могут привести меня к ответам, которые я ищу.

— Хорошо. Когда мы отправимся?

— О нет, моя дорогая. Я как можно скорее возвращаюсь в Эбби-Кресент.

— Но…

— Точка! Я не хочу больше подвергать вас опасности. Это приказ.

Лорел помолчала, собираясь с духом. Она обещала Виктории расследовать деятельность Джорджа Фицкларенса и не бросит это дело в такой критический момент. У нее был пистолет, и, как выяснилось той ночью у моста, при необходимости она способна и выстрелить из него.

— Вы говорите, что служите в министерстве? — как бы между прочим спросила она.

— Да.

— Тогда вы не можете приказывать мне.

Нахмурившись, он приблизил лицо к ее лицу настолько, что она не могла и моргнуть.

— Вы так думаете?

— О, я это знаю точно. Я получаю приказания от самой королевы, а министерство подчиняется ей. Вы, сэр, теперь служите мне. — Она слегка потрепала его по щеке. Затем провела по выросшей с вечера щетине, приятно щекотавшей ее ладонь. — Мы или делаем то, что я скажу, или вы окажетесь в очень трудном положении. Берегитесь!

Эйдан открыл рот и тут же закрыл его. Он кипел от негодования, а смелость тем временем уже покидала девушку, и она уже сомневалась, что он позволит ей действовать по-своему. Казалось, он не пошевелился, а как-то сразу стал выше ростом, шире в плечах и выглядел живой стеной неповиновения. Конечно, он наотрез откажется, и она ничего не сможет с этим сделать.