Сюзанна Энок - Сердце ждет любви

— А ты уверен, что это наилучший выход для нее? Она могла бы выйти замуж за кого-нибудь из окружения Принни или за человека по положению выше Фиштона. Или…

— Она недостаточно хороша. Слишком много читает, слишком бледна и худощава. Нет, ее предел — это Косгроув. Не понимаю, зачем она ему нужна. Нам надо благодарить судьбу, что она приглянулась ему. Он, по крайней мере, богат и имеет титул. А у нас нет другого способа вылезти из ямы, в которую столкнул всех нас Джеймс.

— Косгроув не может похвастаться своей репутацией.

— Репутация у него ужасающая. Но все же это законный брак, и мы больше не будем у него в долгу. Может, Роуз придаст ему некоторую респектабельность. В любом случае это дело решено. В принципе я согласен и завтра встречаюсь с Косгроувом, чтобы обсудить детали. Я только надеюсь, что он согласится на месяц отсрочки, иначе все узнают о нашем бедственном финансовом положении.

Брэм вернулся втемную гостиную и прислонился к стене возле двери. Так, значит, Абернети был еще одним человеком, считавшим своих отпрысков заложниками или марионетками. В этом не было ничего нового или необычного. Он сам был одним из таких заложников, хотя Левонзи был бы по меньшей мере безумцем, если бы попытался использовать его в этом качестве сейчас.

Но его поразило, когда он услышал, как просто и откровенно было это сказано, и такими знакомыми словами. Это не причиняло боли, потому что уже больше ничто не могло ранить его, но по иронии судьбы ему хотелось, чтобы кто-то еще помнил, что тринадцать лет назад, когда он услышал так похожую на эту речь, он убежал и нашел Косгроува, который посочувствовал ему. А теперь леди Роуз толкали в руки Косгроува из таких же побуждений.

Гм… Брэм послушал еще несколько минут, но хозяин и хозяйка, казалось, уже обсудили самое интересное. Он снова вышел на лестницу, спустился и выбрался из дома через то же окно, в которое влез. Теперь у него было чем заняться в ближайшее время: поговорить с Косгроувом и узнать, почему это дьявольское отродье захотело жениться на какой-то неприметный девушке. И поскольку у Черного Кота пробудилось любопытство, кто знает, какое занятие он найдет для себя завтра?

— Роуз, может быть, мы уже пойдем?

Роуз подписала свое имя и взяла с прилавка «Историю Нового Света».

— Спасибо, мистер Симмс, — сказала она. — Я верну ее через две недели.

Высокий библиотекарь кивнул:

— А я посмотрю, не смогу ли к этому времени найти для вас книгу о мореплавателях. До свидания, леди Роуз, леди Маргарет.

С кислой улыбкой леди Хавендиш направилась к выходу, буквально волоча за собой Роуз.

— Я сбежала с чаепития с мамой и тетей Джоанной, чтобы пойти в публичную библиотеку, — пожаловалась она. — Эскотт больше никогда не захочет видеться со мной, если подумает, что я синий чулок.

— Чтение — интересное занятие, Мэгги. Только если ты без конца цитируешь все, что прочитала, вот тогда ты, пожалуй, синий чулок. — Роуз улыбнулась. — А кто такой Эскотт? И что случилось с лордом Бентемом?

Маленькая кузина покраснела до корней своих светлых волос, цвет которых был теперь в моде.

— Он попросил меня называть его «Эскотт». Я не хотела, чтобы он умер от отчаяния.

— Господи, конечно! Особенно если такая простая вещь, как называть его по имени, может спасти его.

— О, не смейся надо мной.

Роуз вздохнула, сунула книгу под мышку, и они пошли по направлению к Бонд-стрит. Множество женщин в ярких муслиновых платьях и мужчин в начищенных сапогах и сюртуках из самой дорогой ткани толпились перед окнами магазинов, а поток экипажей полз по улице со скоростью улитки. Роуз любила суету Мейфэр, но сегодня эти толпы напоминали ей, что скоро наступит полдень. Не пройдет и часа, как ее отец сядет за стол с маркизом Косгроувом.

И совсем не помогло делу то, что прошлой ночью Джеймс проиграл в фараона еще сорок фунтов, — небольшая для него потеря, но очередной удар по семье, совсем не подготовленной к этому. Роуз пыталась поговорить с братом, уломать его, но было ясно, что Косгроув имел на него большее влияние, чем она.

Она должна быть благодарна, что маркиз предложил семье замену долговой тюрьме, хотя она не понимала, почему он решил, что ее замужество стоит десяти тысяч фунтов. Они встречались два раза случайно, очень коротко, и оба раза она дала понять, что относится к нему с презрением.

— Роуз, — прервала ее мысли Мэгги, — дядя Эскотта достаточно богат. Если твоему отцу удастся выторговать отсрочку до нашей свадьбы, Эскотт мог бы убедить лорда Полбриджа одолжить эти деньги твоему отцу.

— Тебе еще не сделали предложения, Мэгги. Ты только день или два называешь его по имени.

— Ты думаешь, он не попросит моей руки?

— Я только говорю, что Косгроув хочет, чтобы мой отец заплатил долг Джеймса. Самое большее, что сможет сделать отец, — это отложить объявление о помолвке до конца месяца. Точнее, на двадцать шесть дней. Я предпочитаю факты, а не волшебные сказки. А что Эскотт сделает тебе предложение, я не сомневаюсь.

Лицо кузины просияло.

— Надеюсь… А тебе сочувствую. Право, не знаю, что тут можно придумать.

Роуз и сама безуспешно искала выход. Всю ночь она пролежала без сна, пытаясь найти способ достать эти десять тысяч фунтов. Ничего не приходило ей в голову, если не считать продажи Джеймса пиратам. Как бы ни была забавна эта мысль, в эту минуту она чувствовала себя просто… раздавленной.

— Пойдем же, Роуз. Давай купим ленты для прически. Это поднимет тебе настроение.

Свалившийся с небо мешок с деньгам и по-настоящему поднял бы ей настроение. Роуз кивнула, стараясь улыбнуться:

— Да, это как раз…

Внезапно она натолкнулась на встречного прохожего. Книга выскользнула из-под ее руки и упала на землю. Приготовившись извиниться перед человеком за свою неловкость, Роуз обернулась и застыла на месте.

— «История Нового Света», — прочитал он, подняв книгу.

На нее смотрели черные, как уголья, глаза. Она никогда не видела таких глаз. Впечатление от этого прямого пристального взгляда… пугало. Мэгги рядом тихонько ахнула.

— Благодарю зато, что подняли мою книгу, сэр, — сказала Роуз, стараясь сдержать неожиданную дрожь в голосе. — Могу я ее взять?

Мужчина склонил набок голову, и прядь угольно-черных волос упала ему на лоб. Он был одет во все черное, заметила она. Лишь белый воротник рубашки и незатейливо завязанный белый шейный платок несколько смягчали строгость его одежды. Он снова перевел взгляд на книгу.

— Вас интересует Америка? — спросил он низким приятным голосом, который проникал в душу.

— Люблю узнавать новое, — ответила она и протянула руку за книгой.

Уголки его губ дрогнули, и он медленно передал ей книгу.