Барбара Картленд - Леди и разбойник

– Вы еще пожалеете обо всем, что случилось, когда узнаете, что произошло с вашей кузиной Пэнси. Она не будет вашей!

Последние слова он, возможно, не расслышал, как раз в это время кучер хлестнул лошадей, и они помчались.

Однако Барбара была вознаграждена вполне, увидев, как изменилось его лицо. Все-таки она добилась своего, вывела из равновесия Люция. Он метнулся в сторону уезжающей кареты, поднял руку, как бы повелевая кучерам остановиться, но было слишком поздно. Барбара удалялась!…

«Какое у него было лицо! Я ему отомстила!» – ликовала Барбара, корчась от охватившего ее смеха. Но это был уже не смех – судорожные рыдания душили ее, и она не могла с ними справиться.

Спустя какое-то время Барбара достала платочек, вытерла слезы, а потом стала рвать его на мелкие кусочки, с треском уничтожая крепкое плетение кружев и тонкую ткань батиста.

– Хорошо я его проучила, – сказала она громко. – Пусть помучается из-за своей худосочной куклы!

Но это служило ей слабым утешением. Люций предпочел другую женщину, и удар был настолько силен, что она чувствовала себя разбитой. Ломило кости, болели мышцы, и ей казалось, что ее уничтожили физически, а не морально.

Барбара и предположить не могла, что ее, первую красавицу королевства, отвергнет какой-то разбойник. Она уже и памяти не доверяла, помнила лишь, что ринулась ему навстречу, не ожидая оскорбительного отказа. Нет! Она не ошиблась, не могла ошибиться! Он действительно грубо пренебрег ею! Перебирая в памяти подробности встречи, Барбара пришла к этому неутешительному выводу.

Ну почему, почему он отверг ее? Она так хороша, так молода! Мысль эта не давала ей покоя.

И вдруг впервые Барбара осознала, что молодость действительно не вечна, и… ужаснулась. Придет время, и мужчины перестанут обращать на нее внимание. Уже не будет надобности просить лакеев выставить из покоев особо надоедливых. А король? Король тоже мужчина! Ее место займут свеженькие красавицы. Разве она сможет удержать его рядом? Она не питала иллюзий: король никогда не будет ей опорой и надеждой. Хотя и родила ему двоих детей! И он еще без ума от нее, от той страсти, какую она вызывает в нем! Но что ее ждет впереди? Мысли Барбары путались и перескакивали с одного на другое. Допустим, родит ему третьего ребенка… А зачем? Мужчины неблагодарны. Они хранят верность до тех пор, пока не появится кто-нибудь помоложе и покрасивей.

То, что случилось сегодня – начало конца. Ее уже отвергли, отдав предпочтение молодой. Ей уже осмелились объяснить, что такое любовь. И совет дали, как нужно себя вести. Что ж, если он и прав, однако она все равно будет жить, как жила до сих пор! Будет хватать все и вся! Мужчина, драгоценность, стул, картина – какая разница! Ей это нравится, и она возьмет! – распаляла себя Барбара. А то, видите ли, разум должен брать верх над чувствами!… Как бы не так!…

В душе Барбара понимала, что Люций прав, но ей было обидно и жалко себя, и ненависть захлестнула все ее существо. Никто в жизни не ранил так ее душу. Даже Филипп Честерфилд. Они все-таки любили друг друга.

Впервые в жизни Барбара почувствовала, что боль сегодняшнего поражения никогда не изгладится из памяти, она всегда будет помнить о нем и терзаться.

Карета проехала около пяти миль, отдохнувшие лошади летели, почуяв близость дома. Вдруг карета резко остановилась, и Барбара скатилась на пол. Громкий голос велел кучерам заложить руки за голову. Поднявшись и выглянув в окно, она увидела направленное прямо в сердце дуло пистолета.

Ей понадобилась минута или две, чтобы понять, что рядом с каретой на вороном скакуне гарцует Люций. На разбойнике была маска, но ошибки быть не могло – на груди его колыхались ослепительно белые кружева.

– Что вам угодно? – спросила Барбара.

Обычно эту фразу она произносила с легкостью и нараспев, а сейчас слова застревали в горле.

– Выходите! Я хочу кое о чем вас спросить.

Белоснежное Горло соскочил с коня и, ожидая, пока Барбара выберется из кареты, направил на нее оба пистолета.

– Что вам угодно? – повторила она вопрос.

– Распорядитесь, чтобы ваши люди не двигались с места, пока я буду разговаривать с вами!

– С какой стати я должна вам повиноваться?

– Я так хочу. И поторапливайтесь! У меня очень мало времени.

Недоумевая, но уже придя в себя, Барбара отдала приказание кучерам и с усмешкой обратилась к Люцию:

– И что теперь? Я всю жизнь только и мечтала вам повиноваться.

Он не повел и бровью.

– Отойдите от кареты. Ваши люди не должны слышать то, о чем мы будем говорить, – приказал он.

Она отошла довольно далеко и, убедившись, что их не будет слышно, резко повернулась к нему, взметнув юбками:

– Ну, в чем дело? Жалеете, что отослали меня прочь?

– Я следовал за вами только по одной-единственной причине, – сказал Люций. – Вы что-то говорили, уезжая, о моей кузине Пэнси? Отвечайте, где она? И что еще вы там крикнули?

– Ах, стало быть, сюда вас привело обыкновенное любопытство! В таком случае я ничего не скажу. Вы все узнаете сами.

– Отвечайте немедленно!

– А если не отвечу?

– Я выстрелю, – ответил Люций и поднял пистолет.

– Сделайте одолжение! Я буду только рада, – улыбнулась Барбара. – Уж тогда-то вы ничего не узнаете о вашей кузине.

– Я сказал выстрелю, но не застрелю, леди Кастлмэн. Не в моих правилах убивать человека, прежде чем он не убедится сам, что мир будет только рад избавиться от него. А уж из-за вас, миледи, я не собираюсь садиться на скамью подсудимых. Но за кузину Пэнси готов, мне она дороже собственной жизни, дороже рыцарства, в чьих правилах я воспитан… Мне нечего терять! Говорите же, или я выстрелю и раню вас. Ваши люди не вооружены, так что мне никто не помешает. Вы не умрете, леди Кастлмэн, но рубцы я вам обещаю. Надеюсь, вы понимаете, что шрамы не украшают женщину. К примеру, длинный рубец вдоль вашего плечика!…

– Вы не посмеете!

– А женщина без пальчика на прелестной ручке… Какая жалость! Вас все будут жалеть, леди Кастлмэн, а вы этого не выносите…

– Я ничего не скажу и угрозам вашим не верю!

– Один… два…

Его палец скользнул к курку, и Барбара вскрикнула.

– Черт с вами! – выпалила она. – Хотите знать, так радуйтесь. В этот самый момент ваша кузина Пэнси венчается с Рудольфом. Он крайне нуждается в ее деньгах, а она выходит за него, чтобы вернуться в Стейверли и поселиться там вместе с мужем. Надеюсь, вы довольны, лорд Стейверли? А вас, полагаю, скоро вздернут, как вы того и заслуживаете.

– Где они венчаются?

Барбара молчала. Сначала ей не хотелось раскрывать тайные замыслы Рудольфа, но, поняв, как больно она этим ранит Люция, решила довести месть до конца.

– Где же еще? В церкви Стейверли. Вас это утешило? В церкви, которая, как и поместье, могла бы быть вашей. В церкви, в которой вы и сами могли бы с ней обвенчаться, если бы за вами не охотились, назначив за вашу голову огромную сумму денег.