Барбара Картленд - Леди и разбойник

– Ваш повелитель сегодня шикарно выглядит, – ухмыльнулся придворный из ее свиты.

– Что вы имеете в виду, Рудольф? – Барбара улыбнулась, вспорхнув ресницами. – Я всегда с подозрением отношусь к вашим комплиментам, – быстро добавила она и поспешила навстречу кормилице, появившейся на террасе с запеленутым в кружева и ленты младенцем. Она взяла ребенка, и лицо ее стало ласковым и нежным. – Мой крошка, мой Чарли, – с неподдельной материнской любовью заворковала леди Кастлмэн, глядя на темноволосую головку сына, его сморщенное личико.

Однако нежное выражение довольно быстро исчезло с ее лица. Передав ребенка няне, Барбара вернулась в круг оживленно беседующих светских щеголей.

– Сколько же нам еще ждать?! – нетерпеливо воскликнула она, устремив взгляд на реку.

– Мы столько ждали возвращения короля, что еще несколько минут значения не имеют, – отозвался кто-то из свиты, явив рассудительность и сдержанность эмоций.

Барбара сделала вид, что не услышала реплики, и посмотрела вниз: у парадной лестницы во дворец, по ступеням которой вот-вот проследуют король с королевой, собирались придворные. С наигранной веселостью Барбара сорвала со стоящего рядом роялиста шляпу, украшенную плюмажем, и надела ее, чтобы ветер не растрепал прически.

– Вы думаете, я была бы красивым мужчиной?! – громко воскликнула она.

Кавалеры дружно расхохотались.

– На свете нет женщины лучше тебя, – понизив голос, дабы никто не услышал, произнес тот, кого она назвала Рудольфом.

Эти слова заставили ее вспомнить, почему она здесь и как много поставлено на карту. Нахмурившись, Барбара отдала шляпу и начала спускаться вниз, на террасу перед входом во дворец.

Толпы зевак напирали со всех сторон, желая поглазеть на изысканное общество.

– И где такую рухлядь откопали? – вдруг донесся до нее чей-то голос.

Из дворца выплыла пожилая дама. Стараясь соблюсти достоинство, она горделиво держала спину, однако годы уже взяли свое. Морщинистая, цвета старой слоновой кости кожа, некогда патрицианский нос, ныне похожий на клюв попугая, старомодное неряшливое платье… Зато драгоценности сверкали на солнце так, что даже Барбара не в силах была сдержать завистливого взгляда. Бриллианты старухи настолько приковали ее внимание, что она не заметила девушку, шедшую рядом.

– Ты посмотри, с высохшей треской идет настоящая нимфа! Даже не верится, что такие создания еще встречаются при дворе… – проронил кто-то.

И только тут Барбара увидела, что древнюю леди сопровождает девушка невысокого роста, на голову ниже Барбары, хрупкая и грациозная. Крохотная ножка выпархивала из-под кружева юбки, точеная шейка, огромные серые глаза казались сиреневыми, золото волос обрамляло лицо, скромное и сосредоточенное… И только алые губы, сложенные бантиком, как у купидона, готовы были раздвинуться в улыбку, нашелся бы повод. Она была одета в платье необычного бледно-зеленого цвета, цвета весенних распускающихся почек. Прелестное юное создание…

По-женски безошибочно оценив очарование девушки, Барбара подумала, что если и существуют на свете нимфы, то перед ней, несомненно, одна из них.

– Кто это? – раздраженно бросила она.

Можно было не уточнять, о ком идет речь, поскольку взоры всех присутствующих устремились на незнакомых дам.

– Графиня Доувейджер из Дарлингтона, – ответил Рудольф Вайн. – Говорят, приехав из провинции, она получила апартаменты во дворце. Муж ее верой и правдой служил королю-отцу, пока не погиб при исполнении долга. Но все же удивительно, каким образом девушка попала во дворец.

– Не вижу ничего удивительного, – Барбара сделала кислую мину, – наверняка старуха – ее бабка.

– Девушка – ее внучатая племянница, – поправил Рудольф.

– А ты откуда знаешь? – удивилась Барбара. – И кто же она?

– Ее имя леди Пэнси Вайн. Доводится мне троюродной сестрой.

– Твоя троюродная сестра… – повторила Барбара. – Почему ты не сказал мне, что она приехала и принята при дворе?

– Прошу прощения, у меня просто вылетело из головы, хотя еще месяц назад мне говорили об этом. По слухам, у нее большое состояние, но откуда, по какой линии – просто не представляю. Во времена протектората члены нашего рода все потеряли.

– Познакомь меня с твоей кузиной, – попросила Барбара, нахмурившись.

Она давно поняла: каждое новое лицо при дворе – вероятный враг, особенно если оно симпатичное. Ей не нужны соперницы, достаточно одной королевы, но сейчас появление девушки было весьма кстати. Барбара сразу смекнула: леди Пэнси Вайн, кем бы она ни была, достаточно красива для того, чтобы посоперничать с самой королевой. Барбара торопливо направилась к леди Дарлингтон и Пэнси. Обе дамы, облокотясь на балюстраду, наблюдали за представлением, развернувшимся внизу.

На воде покачивалась уморительная лодка. Команда вырядилась в обезьяньи шкуры, разукрасив борта, нос и корму смешными масками зверей.

– Воображаю, каково им в этих шкурах в такую жару! – хохотала Пэнси, обращаясь к графине.

Подошедший Рудольф Вайн, сняв шляпу с плюмажем, низко поклонился.

– Разрешите представиться? – обратился он к графине.

– С какой стати? Ведь вы мой племянник Рудольф, не правда ли? Я сразу вас узнала, сходство с батюшкой просто поразительное. Откровенно говоря, я не сомневалась, что увижу вас здесь. Слухи о ваших похождениях докатились даже до такой глуши, как Уилтшир.

– Не стоит верить людской молве, – произнес Рудольф, учтиво целуя тетушке руку.

– Разумеется, вы хотите познакомиться с вашей кузиной Пэнси, – усмехнулась графиня, показав рукой, затянутой в перчатку, на стоящую рядом девушку.

Пэнси склонилась в грациозном реверансе. «Она вблизи еще красивее, – подумал Рудольф. – Прелестная девушка! Черт возьми, я совсем забыл о Барбаре…»

– Могу ли я представить вам леди Кастлмэн?

Графиня выпрямилась, лицо ее вдруг стало суровым и неприступным.

– У меня нет никакого желания знакомиться с вашей леди Кастлмэн, – отрезала графиня и, повернувшись спиной, застыла как изваяние, дав понять, что для нее ничего интереснее маскарада на реке не существует.

Рудольф Вайн почувствовал, как краснеет. Вот так сюрприз! Родная тетка в присутствии придворных отказалась знакомиться с дамой, которой по всей Англии оказывают честь и внимание. Какой коварный удар! А он-то был убежден, что ничто уже при дворе не способно его поразить. Рудольф лихорадочно размышлял. Как ему выкрутиться из затруднительной ситуации?

Барбара резко повернулась и удалилась с террасы.

– Прошу прощения… – услышал он тихий шепот.

Словно извиняясь, Пэнси дотронулась до его руки, потом вновь присоединилась к тетушке и, как ни в чем не бывало, продолжила наблюдать за представлением. «Что же делать? – соображал Рудольф. – Пойти к леди Кастлмэн? Она наверняка вне себя от ярости… Или же попытаться улестить тетушку?»