Джоанна Линдсей - Магия любви

— Ты можешь не обращать на него внимания.

— И это говоришь мне ты, мужчина, который и одной ночи не может провести под родительской крышей. Обязательно ему надо где-нибудь штаны снять!

Джереми слегка покраснел.

— Только один я знаю, какой ты бываешь нахалкой. Эми наконец улыбнулась ему:

— Теперь ты не один. Уоррену не очень нравятся мои шуточки. Вам обоим не повезло.

— А что он-то говорит?

— Отказывается от меня.

— Слава Богу!

— Но его тянет ко мне.

— Еще бы! Надо быть трупом, чтобы не тянуло. Но что будет, когда плоть успокоится? Похоже, ему это известно.

— Ты, что же, не веришь, что я могу заставить его полюбить меня?

— Он же холодный как рыба. Извини, Эми, но твои старания напрасны. Пойми это сейчас, и в будущем тебе не придется страдать.

Она покачала головой:

— Я уверена в нас обоих.

— Кроме того, тебе повезет, если отец не убьет его. Голос Эми стал ледяным:

— Ты собираешься ему рассказать?

— Не смотри на меня так. Для твоего же блага.

— Я сама позабочусь о своем благе. Помни, что я с тобой поделилась, а ты меня предаешь.

— Вот черт, — вздохнул Джереми.

— Тебе следует также готовиться к месяцу воздержания. Ты не забыл о нашем пари?

— Ты собираешься его выиграть?

— Обязательно.

— Тебе придется совершить чудо.

— Не будь букой. Ты полюбишь Уоррена, когда я изменю его.

— Где ты возьмешь магический кристалл?

Джеймс на руках принес Джорджину в ее комнату. Помогая ей раздеваться, он не удержался от упреков в небрежном отношении к своему еще не окрепшему здоровью.

Джорджина в ответ засмеялась:

— Глупости! Меня перенесли из комнаты в комнату. Вот и все. Ты, верно, и сам устал. Джеймс даже остановился на ходу.

— Что? Ты сомневаешься в моих мужских силах?

— Боже избавь. К сожалению, я пока не готова принимать доказательства твоей неутомимости, Джеймс Мэлори, но как только этот момент наступит, я тебе сообщу.

Быстро поцеловав жену и поблагодарив ее за обещание, Джеймс стал ходить по комнате и гасить лампы, которые еще горели. Джорджина следила за ним глазами. Эта привычка осталась у нее с тех пор, как она была юнгой на его «Мейден Энн».

Немного подождав, она осторожно начала:

— Когда Клинтон с братьями уедут, Уоррен останется один у Элбани.

— И что?

— У нас большой дом, Джеймс.

— Даже не думай об этом, Джорджина.

— Прости, но я не могу не думать. Я его сестра. У тебя нет причин не пригласить его.

— Напротив. И предлог лучше некуда: мы перережем друг другу глотки.

— Мне бы хотелось, чтобы у тебя было больше терпимости.

— Я и так очень терпелив. В отличие от меня твой родственник-филистимлянин лишен этой добродетели.

— Его характер меняется к лучшему.

— Неужели? Поэтому он ежедневно берет уроки в Найтон-Холле на ринге.

Джорджина нахмурилась:

— Это не так.

— Я видел его своими глазами.

— Он просто тренируется.

— Ну-ну, Джордж.

— Тебе-то не о чем беспокоиться.

— А разве я выгляжу обеспокоенным?

— Уоррену никогда тебя не одолеть.

— Его собирается учить Тони.

— Зачем он так поступает?

— Забавы ради.

— Твой брат нашел единственный путь к моему сердцу.

— Он делает это не для тебя или твоего брата, а для меня.

— Догадываюсь.

— Я это ценю, — заметил Джеймс, привлекая ее в свои объятия. — Или ты ждешь от меня, чтобы я подставил ему другую щеку?

— Нет, но я призываю тебя к сдержанности.

— Никто не запрещает тебе надеяться, моя дорогая.

— Я поговорю с Уорреном.

— Может быть, ты хочешь, чтобы я никогда с ним не разговаривал? Что ж, это я могу тебе пообещать.

— Ну нет, это лишнее. Однако мы отвлеклись, я хотела бы предложить Уоррену переехать в наш дом.

— Нет.

— Тогда мне придется переехать к Элбани и составить ему компанию.

— Но, Джордж…

— Я это сделаю.

Джеймс неожиданно сдался:

— Хорошо, пригласи его, но увидишь, он откажется. Он так же стремится проводить со мной время, как и я с ним. Джорджина улыбнулась и подвинулась поближе к мужу.

— Ты бы лучше помог мне подыскать жену для моего брата. Сам он не хочет жениться, но если бы нашлась какая-нибудь подходящая женщина, она могла бы…

— Забудь об этом, Джордж, я не пожелал бы этого своему худшему врагу.

— Я, честное слово, считаю, что женитьба исправит его. Так хочется помочь ему.

— Если ты такая жестокая и готовишь западню ничего не подозревающей невинной душе, пожалуйста.

— Это не смешно, Джеймс Мэлори.

— Я и не шутил.

— Какого черта ты здесь делаешь? — с удивлением спросил Энтони брата, встретив его на балу у входа в бальный зал.

— Я могу задать тебе точно такой же вопрос. Энтони ответил с гримасой отвращения:

— Любовь моя обожает танцевать, разве ты не знаешь? Теряюсь в догадках, как ей удается так часто таскать меня на эти сборища. А ты как здесь оказался?

— Эми, — ответил Джеймс, кивая на небесно-голубое платье, кружащееся в вихре танца. — Эта маленькая капризница решила ехать в последний момент. Но отговорить ее уже не было никакой возможности.

— Ну правильно, ведь Эдди и Шарлотты нет в городе, кому же еще быть дуэньей? Джордж еще не встает?

— Пока нет, однако она успевает объяснить мне все про мой долг, ответственность и то, что мне пора уже приобретать опыт, так что деваться было некуда. Но если бы я знал, что ты здесь, я предоставил бы эту честь тебе.

— Нет уж, уволь, — засмеялся Энтони, — я свое отъездил с нашей дорогой Реджи. Теперь твоя очередь.

— Я тебе это припомню, старый осел, вот увидишь.

— Не кипятись. По крайней мере он здесь, чтобы ты развлекся. — Джеймс посмотрел в ту сторону, куда кивал Энтони. В глубине бального зала стоял высокий американец.

Уоррен выглядел совершенно другим человеком. Во фраке он совсем не отличался от остальных гостей.

Джеймс с удовольствием отметил, что, судя по всему, Уоррен явно не в своей тарелке, но это не улучшило его собственного настроения. Джеймс предпочел бы остаться дома с женой.

— Я уже его заметил, — процедил он сквозь зубы. — И еще подумал, что мне перестало везти, ведь он не был у меня дома почти неделю.

— Можешь меня поблагодарить. Полагаю, он едва доползает до постели: я тренирую его по весьма жесткой схеме.

— Он согласился брать у тебя уроки?

— А то нет! — ответил Энтони. — Он так стремится совершенствоваться, а с его способностями к дальнему бою не удивляйся, если янки уложит тебя во время следующей встречи.

— Кажется, мой мальчик, я давно не укладывал тебя самого, но душевно рад это сделать, когда тебе будет угодно. Энтони засмеялся:

— Нам следует воздержаться от этих сумасбродных забав, пока наши жены не начнут понимать нас лучше. Рос так выходит из себя, когда я в чем-нибудь провинюсь, что с ней нет никакого сладу.