Джоанна Линдсей - Первозданный рай

— Колина, тетя, идемте со мной! Джейрд приехал. Можно смотреть подарки.

Флоренс с Михаэлем были уже в гостиной. Джейрд мрачно посмотрел на рождественское дерево в центре комнаты и спросил:

— А чья это идея?

— Это все Колина! Красиво, правда? — восторженно ответила Малиа.

— А это откуда? — спросил он, достав седло.

— А это тебе подарок от Колины.

Джейрд холодно взглянул на жену. На его лице не было ни радости, ни веселья. Что произошло? Коринна не понимала, в чем ее ошибка. Не сумев сдержать слезы, она бросилась в спальню и там горько разрыдалась.

— Что случилось? Почему ты плачешь? — вошел Джейрд.

— Почему? Я ждала тебя, готовила подарки, а ты даже не поздоровался, когда приехал. Даже «спасибо» не сказал. Тебе не понравилось седло?

— Понравилось. Но это дорогая вещь, очень дорогая. Хотел бы я знать, чем ты за него расплатилась?

Коринна уставилась на мужа, не веря своим ушам. Наконец смысл сказанного дошел до нее, и возмущению ее не было предела.

— Как ты посмел так про меня подумать? Что за грязное у тебя воображение! К твоему сведению, подарки покупала Флоренс. Я два дня не могла вставать, и ей пришлось делать все самой. Она продала мои драгоценности, вот откуда у нас деньги.

Слова жены подействовали на Джейрда как холодный душ, и он мгновенно пришел в себя, сам не понимая, как мог такое подумать о Коринне.

— Ты сказала, что не могла вставать. Что случилось?

— Ничего особенного! Все давно прошло. Не переводи разговор на другую тему!

— Кори, прости меня. Я просто дурак. Ну что я мог подумать?

— Да что угодно, но только не это!

— Прости, Коринна, прости, и забудем об этом. Понимаю, на драгоценности сейчас большой спрос, но посмотри на мой подарок.

С этими словами Джейрд достал футляр и раскрыл его. Опалы засверкали таинственным блеском, переливаясь всеми цветами радуги. Коринна осторожно взяла ожерелье и прижала холодные камни к пылающей щеке.

— Ах, Джейрд, неужели наши глупые ссоры никогда не кончатся! — прошептала она.

День, начавшийся так неудачно, обещал завершиться совсем счастливо. Предстояло еще так много радостного, да и главный праздник был впереди!

С самого утра дом стал наполняться гостями. Столы были накрыты. Вино и пиво лились рекой. Съехались все друзья и родственники Джейрда. Коринна не могла запомнить имен своих новых знакомых. Гости считали своим долгом преподнести хозяйке гирлянды из цветов, и вскоре Коринна уже сгибалась под их тяжестью. В конце концов она заперлась в своей комнате, сняла и сложила гирлянды на полу, оставив на шее только две.

Шум стоял невообразимый. Кто беседовал, кто выпивал и закусывал, кто-то танцевал. Время от времени все отправлялись на берег освежиться в волнах. Группа музыкантов-гавайцев играла без устали. Коринна смеялась и танцевала, не обращая внимания на настороженные взгляды, которые бросали на нее некоторые из гостей. Они не могли забыть того, о чем понаслушались в городе, и недоумевали, видя, как хорошо ладят между собой супруги.

Поздно вечером все собрались за огромным столом, и началось главное торжество. Угощение было замечательным. Акела постаралась от души. Коринна пробовала одно блюдо за другим и не могла остановиться. Джейрд сидел рядом, но им едва удалось обменяться за все это время и парой слов.

Танцы продолжались далеко за полночь. Джейрд самозабвенно исполнял национальные танцы, а Коринна осталась сидеть за столом вместе с Флоренс и Михаэлем. На Гавайях детей обожают, и малыш сидел по очереди на коленях у всех гостей. Его тискали, обнимали, дарили ему подарки, и он был совершенно счастлив.

Девушки во главе с Малиа танцевали хулу. Ради этого они соорудили себе юбки из огромных листьев и украсили себя гирляндами цветов. Хулу танцевали под бой барабанов и шум трещоток, сделанных из кокосовых орехов. Леонака наблюдал за ними, сидя за столом вместе с Коринной, и чувствовал себя умудренным опытом патриархом. Самая интересная часть праздника началась, когда все гости во главе с хозяином дома вооружились факелами и отправились на берег. Там развели костры. И снова начались песни и танцы, перемежаемые купанием и катанием на серфингах. Трудно было себе представить более романтичное зрелище!

Коринна сидела на песке, обхватив колени руками, и любовалась отважными молодыми людьми и девушками, носившимися на досках по волнам, и не заметила, как к ней подошла высокая голубоглазая женщина и опустилась рядом. У нее были каштановые волосы и нежные и благородные черты лица. На вид ей было лет двадцать пять.

— Меня зовут Диана Кэллэн, — представилась она. — Наверное, Джейрд рассказывал вам обо мне.

Коринна была несколько смущена, что не смогла ничего ответить, и тогда Диана расставила все точки над «i».

— Вам, конечно, говорили, что мы с Джейрдом должны были пожениться?

— Нет, я об этом не слышала, — растерянно пролепетала Коринна.

— Тогда, ради Бога, простите меня. Я была совершенно уверена, что вы в курсе. Я упомянула это только для того, чтобы вы не чувствовали себя неловко.

— Так Джейрд просил вашей руки?

— Нет, до этого, слава Богу, не дошло. Он постоянно откладывал решительное объяснение, которого я и сама избегала. Но все наши родные и друзья были уверены, что рано или поздно мы поженимся.

— Простите, но я что-то вас не понимаю…

— Все очень просто. Мы с Джейрдом дружим с детства. У моих родителей был дом неподалеку на берегу, и каждое лето я проводила здесь. Наша троица — Леонака, Джейрд и я — была неразлучна. Я всегда считала мальчиков своими братьями. А теперь представьте себе, что вам надо выйти замуж за мужчину, которого вы считаете своим братом.

— Так вы не хотели выходить за него замуж?

— Ну конечно, нет! Когда он вернулся из Америки и рассказал, что женился, я будто обрела свободу после долгого заточения. Я единственная, кому он рассказал всю правду. Джейрд был очень подавленным и несчастным и, уверена, страдал от угрызений совести. Когда же он узнал о ваших похождениях в Гонолулу, его охватила ярость и ревность. Обычно он старается скрывать свои чувства, но я слишком хорошо его знаю.

Коринна почувствовала, как краснеет до корней волос. Впервые она поняла, как дорого ей придется заплатить за разыгранный спектакль.

— Вы, наверное, считаете меня ужасной женщиной.

— Вовсе нет. Во-первых, мне известно, кто первый начал это противостояние, а во-вторых, я скептик и верю отнюдь не всему, что говорят. Думаю, слухи были сильно раздуты. Ведь я права, не так ли?

— Вы правы. А вот Джейрд до сих пор всему верит.

— Вы не должны на него сердиться. Он всегда отличался порывистостью, а ревность может ослепить любого мужчину. И потом, у него ведь нет женской интуиции.