Джоанна Линдсей - Зимние костры

— Тебе не по нраву здешнее гостеприимство, Перрин?

Тот смущенно поежился:

— Нет, просто знаю, что моя сестра не ко двору в доме Ансельма, но все же настояла, чтобы я привел ее.

— Признайся, Перрин, она снова поглядывает на Гаррика?

— Да, она сама сказала, — пробормотал он. — И это тебе не по душе?

— Только если у Гаррика хватит глупости вновь прыгнуть в огонь, уже однажды обжегший его.

— Будем надеяться, что этого никогда не случится.

— Тебе не нравится такой союз? — усмехнулась Бренна.

— Морна — моя сестра, и с этим ничего не поделаешь, но я никогда не прощу ей того, как она поступила с моим лучшим другом.

— Ты не попрощался с хозяином, — задумчиво протянула Бренна. — Иди к нему. Я сама принесу Морне плащ.

Перрин, нахмурившись, покачал головой:

— Нет, девушка. Сестра и так ревнует Гаррика к тебе и будет более чем рада напомнить о твоем положении рабыни.

— Боишься за меня?

— Просто хорошо тебя знаю, — улыбнулся Перрин. — Это Морну придется спасать.

— В таком случае, — рассмеялась Бренна, — могу я проводить тебя до двери? При тебе она не осмелится задевать меня.

Перрин, казалось, колебался, но ослепительная улыбка Бренны перевесила, и викинг, вздохнув, согласился. Они столкнулись с изнывающей от нетерпения Мерной у самой двери. К этому времени она окончательно вышла из себя и гневно набросилась на брата.

— Просто поверить не могу, что ты можешь болтать с какой-то рабыней, пока я стою здесь! — прошипела она сквозь стиснутые зубы, багровая от бешенства. — Как ты смеешь позорить свою сестру подобным образом, Перрин?

— Ты вовсе не так уж долго ждала, Морна, — устало перебил брат.

— Заговори ты с кем-нибудь другим, я не возражала бы, — негодующе продолжала она. — Но заставлять меня ждать… из-за нее?! Можно подумать, ты мало забавляешься с ней, когда навещаешь Гаррика!

— Но это совсем не так, Морна, — вспыхнул Перрин. — Гаррик ни с кем не делит эту девушку. Кроме него самого, до нее никто не смеет дотронуться.

Его слова еще больше обозлили белокурую вдову, и Бренна с трудом сдержала смех.

— Надень на меня плащ, рабыня, — презрительно оглядев девушку, бросила Морна и, когда Бренна притворилась, что не понимает, обернулась к брату:

— Ты говоришь на ее языке. Объясни, что ей велено сделать, — раздраженно сказала Морна.

— Ты слишком далеко заходишь, сестра. — Глаза Перрина сузились. — Бренна не принадлежит тебе, и ты не можешь ей приказывать.

— Она рабыня! — взвизгнула Морна, сверкнув глазами. — Делай, как я говорю!

— Что это твоя сестра так кричит? — с невинным видом осведомилась Бренна.

— Один помоги мне, — вздохнул Перрин. — Она требует, чтобы ты надела на нее плащ. Ей просто хочется сорвать на тебе зло.

— Ничего страшного, Перрин, — улыбнулась Бренна. — Скажи ей только, что я отказываюсь, а потом подай ей плащ и уходите. Вот и все.

Перрин с сомнением покачал головой, но все же последовал совету Бренны.

— Бренна не желает выполнять твой приказ, сестра. А теперь, нам пора идти, — сказал он и вышел из зала.

Морна, вне себя от ярости, устремила свирепые голубые глаза на Бренну:

— Я велю тебя высечь за это!

— Не выйдет, — ответила Бренна, не обратив внимания на то, что Морна потрясение отпрянула, услышав норвежские слова. — Прежде всего Гаррик не позволит этого, — продолжила она. — Но, кроме того, я с радостью перережу тебе глотку еще до того, как ты осмелишься позвать на помощь! Тебя никто не приглашал на этот праздник, и ни один человек не станет искать убийц.

— Ты не посмеешь коснуться меня!

— Попробуй и увидишь, — коварно усмехнулась Бренна. — Потребуй, чтобы меня высекли!

Но Морна колебалась чуть больше, чем следует:

— Ты еще пожалеешь о своих угрозах в тот день, когда я стану женой Гаррика!

— Этот день никогда не наступит!

— Не будь слишком уверена в этом, рабыня! — бросила Морна, устремившись к выходу.

Бренна прикусила губу. Не стоило открывать Морне секрет! Но что, если предсказание соперницы сбудется? Гаррик вполне может захотеть получить обеих:

Морну — в качестве жены, способной дать ему законных наследников, а Бренну — наложницей.

Девушка невольно вздрогнула. Нет, этого не должно случиться! Если она не сможет стать женой викинга, значит, жить больше не для чего. Однако у Бренны были все основания считать, что Гаррик неравнодушен к ней.

Обернувшись, Бренна увидела Гаррика. Тот стоял спиной к ней. Хоть бы он не слышал, что она сказала Морне, иначе обязательно начнет допрашивать, а она не сможет солгать ему. Неизвестно, как он воспримет это, вдруг разгневается на нее, чего ей совсем не хотелось.

Она уселась за стол рядом с Гарриком и сгорая от смущения ожидала, пока он заметит ее. Когда наконец он повернулся в ее сторону. Бренна затаила дыхание в ожидании его вопроса.

— Я скучал без тебя, — шепнул Гаррик, наклонившись ближе. — Где ты была?

— Прощалась с Перрином, — чуть помолчав, объяснила девушка и, когда Гаррик что-то проворчал в ответ, поспешно сменила тему:

— Мы скоро уходим?

— Устала?

— Да, — кивнула девушка, — день был долгим, и я слишком много выпила.

— Я с удовольствием вспоминаю еще один вечер, когда ты тоже слишком много выпила, — коварно ухмыльнулся Гаррик, — и была такой сговорчивой… согласной на все. А теперь?

— Нет, Гаррик. — Бренна опустила глаза. Но тот словно не расслышал ответа:

— Пойдем. Я нашел место, где можно провести ночь.

Бренна осталась на месте:

— Разве мы не поедем домой? Это ведь совсем недалеко.

— Не стоит тратить зря время, Бренна. Лошадиные скачки начинаются рано утром, и я хочу успеть. И, видя, как нахмурилась девушка, добавил:

— Может, я отвезу тебя, домой вечером, и тогда мы снова вернемся сюда на следующий день.

— Вернемся?

— Да, пир будет продолжаться не меньше двух недель. А теперь пойдем.

Бренна вздохнула, взяла протянутую руку, и они пошли за плащами. Вокруг по-прежнему бурлило веселье, лишь немногие, допившиеся до потери сознания. свалились на скамьи. Элоиза и Линнет ушли к себе, но Бренна все же успела извиниться перед теткой за свою ничем не оправданную резкость. Ансельм и Хьюг были все еще полны бодрости и бились об заклад, кто кого перепьет. Остальные ставили на победителя.

Гаррик, перекрывая шум, громко попрощался, хотя никто не обратил на него внимания, и, подхватив Бренну на руки, быстро вышел. Крепко прижавшись к теплой груди Гаррика, Бренна чувствовала себя так, словно плывет, бесшумно скользя над укутанной снегом землей. Сердце неровно билось, голова шла кругом, но Бренна давно уже не ощущала такого покоя и счастья.

Когда Гаррик принес ее в конюшню, в пустое стойло, где на толстый слой соломы были горой навалены одеяла, Бренна с легким раздражением отстранилась от него, наблюдая, как он закрывает широкую деревянную дверцу, превращая стойло в уютную отдельную каморку.