Элоиза Джеймс - Когда герцог вернется

— Она получает ценный урок, — заявил он. — Дерьмо герцогини точно такое же, как и дерьмо всех остальных. И если бы вы так же часто видели дерьмо, как видим мы, то знали бы, что у всех оно одинакового цвета.

Двое других дружно его поддержали.

— Ну хватит! — неожиданно сказал Бартлеби. — Мы сделали еще только половину работы, герцогиня. А вы ведь хотите, чтобы она была выполнена полностью, не так ли? Потому что никто другой не захочет спускаться в выгребную яму. Никто во всей Англии. Так что мы просим вас преподнести нам маленький подарочек за то, чтобы мы продолжили.

— Нет! — отрезала Исидора. — Вам хорошо заплатили.

Герцогиня неожиданно затихла, глядя на стражников испуганными глазами.

— А молодая леди, кажется, и не испугалась вовсе, — сказал Бартлеби, поворачиваясь к своим дружкам. — Это довольно необычно.

— Я вас не боюсь, — промолвила Исидора. — Но мне отвратительно, что вы так всех ненавидите. Разве у вас самих нет бабушек?

— Да разве это бабушка? — с интересом спросил Бартлеби. Он подошел ближе к герцогине, которая попятилась назад с тихим стоном. — Теперь вижу. Это, должно быть, морщины, Уиглет, не так ли? Чем больше морщин, тем ты старше. Я что-то слышал об этом. Но поскольку мы, стражники мертвых, от морщин не страдаем, то они нас не тревожат. Вообще-то у нас даже семей нет в обычном понимании этого слова.

Все стражники расхохотались.

— Прошу меня простить за то, что я вам не сочувствую, — проговорила Исидора. — Но если у вас нет семей, то дело, должно быть, в ваших криминальных наклонностях. Не сомневаюсь, что ни одна женщина не захочет иметь с вами дела.

— Не сомневаюсь, не сомневаюсь… — передразнил ее Бартлеби. — Но чтобы вам стало полегче, я скажу, что присутствующий здесь Уиглет женился на Бетси на извозчичьем дворе, что на Понд-стрит. Ну что, вам от этого лучше?

Исидора покосилась на Уиглета. У него не было зубов, и он плотоядно посматривал на нее.

— Разве я высказала сожаление по поводу вашего одиночества? — довольно вежливым тоном спросила Исидора. — Если так, то знайте: я сделала это ненамеренно.

— Ладно, хватит с нас светской болтовни, — сказал Бартлеби. — Мы все равно заполучим эту шкатулочку с драгоценностями, раз уж вы настолько бестолковы, что уронили ее в тачку с дерьмом, прошу прошения за откровенность. А в качестве награды за нашу очаровательную беседу мы заберем у вас не маленькую шкатулку, а ту, что побольше.

— Герцог велит бросить вас в тюрьму! — просипела вдовствующая герцогиня. Ее пальцы, как когти, впивались в руку Исидоры.

— А вот этого не будет, — спокойно проговорил Бартлеби, — в чем я счастлив вас разуверить. Никто не знает, куда уходят стражники мертвых. Это ставит нас вне закона, так скажет вам любой в Лондоне.

— Никто не может быть вне закона! — воскликнула Исидора. Если ей удастся затянуть с ними разговор, Симеон закончит свою работу с письмами. И Хонейдью вернется. Она сделала еще один осторожный шажок в сторону, увлекая за собой герцогиню. Ей удалось дотащить ее почти до двери в бальный зал.

— Вот если бы я убил кого-нибудь, — продолжал Бартлеби со своей чудовищной ухмылкой, — то ваше утверждение имело бы смысл, не скрою. Местный констебль, возможно, постучал бы в мою дверь, если бы, конечно, он ее нашел. Порой мне даже хочется этого. Ведь все, что мне нужно было бы сделать для этого, так это случайно столкнуть человека в выгребную яму. И из-за этого печального-препечального несчастного случая этот человек заснул бы там мертвым сном. Что скажете на это, парни?

— Ага! — усмехнулся Уиглет.

Бартлеби продолжал ухмыляться, но третий стражник явно почувствовал себя не в своей тарелке.

— Вам всем должно быть стыдно, — сурово промолвила Исидора, повышая голос. — Мы платим вам достаточно много денег за выполняемую работу. И чем же вы отвечаете? Тем, что пугаете пожилую женщину до полусмерти?

Вдовствующая герцогиня словно по команде застонала и тяжело привалилась к плечу Исидоры, хотя та успела заметить, что ее свекровь по-прежнему крепко сжимает в руках шкатулку с драгоценностями. Теперь дверь была прямо у нее за спиной.

Бартлеби шагнул к ним, и она поняла, что ей придется сейчас отдать ему шкатулку, так как никакие драгоценности на свете не стоили даже единственного прикосновения его пальца. Исидора не могла повернуться и открыть дверь, не отпуская герцогиню и не выпуская шкатулки.

Но тут она услышала у себя за спиной голос:

— Исидора!

Это Симеон! Дверь у нее за спиной стала приоткрываться. Бартлеби с ухмылкой тянул к ней руки, но он в любое мгновение мог увидеть открывающуюся дверь.

Ни секунды не раздумывая, Исидора что было сил закричала:

— Сюда! — А потом она приподняла свою шкатулку и с размаху бросила ее на пол. Шкатулка с грохотом упала, раскрылась, и бриллианты разлетелись по сторонам.

В это же мгновение дверь распахнулась, и Симеон бросился вперед. Он оказался между матерью и рабочими, стоявшими посреди кучи запыленных ожерелий.

— В чем дело, джентльмены? — спросил Симеон. Его голос был абсолютно спокоен, словно он разговаривал с Хонейдью.

Сердце Исидоры забилось чуть быстрее, когда она увидела, что Бартлеби явно ни капельки не испугался. Да и его дружки больше не казались смущенными, а их глаза загорелись в предвкушении драки.

— Ого, да это сам герцог! — с довольным видом проговорил Бартлеби. — Смотрите, парни, он знает все про земные законы. Ему известно, что мы выполняем омерзительную работу и просим за это всего лишь доброго отношения. И как мы только что говорили герцогине, мы не сможем завершить работу, если нам не дадут чего-то, что могло бы хоть немного облегчить нашу участь.

Внезапно Симеон пнул Уиглета, и тот опустился на колени и принялся шарить руками по полу.

Все произошло так быстро, что Исидора и глазом моргнуть не успела. В одно мгновение Симеон спокойно стоял перед ней, а уже в следующее ногой ударил Уиглета в челюсть. Потом он повернулся и нанес удар по голове Бартлеби, а потом сделал еще один небольшой поворот, и третий стражник тоже получил удар в челюсть.

Симеон повернулся к матери.

— Прошу прощения, ваша светлость, — сказал он спокойным, как обычно, голосом. — Я не мог драться кулаками, учитывая то, что на них места чистого нет. Надеюсь, из-за моего запоздалого появления вы не слишком встревожились?

Все трое стражников лежали на полу. Уиглет и третий рабочий пытались подняться, но Бартлеби лежал на мраморном полу с открытым ртом и закрытыми глазами. Теперь, когда он был без сознания, от него не исходило прежней угрозы.

— Боже! — сказал Симеон. — Кажется, у мистера Бартлеби возникли проблемы с шеей. — Он потрогал Бартлеби ногой, тот застонал, но не пошевелился. — Вроде жив. — Симеон повернулся к двум другим стражникам, пытавшимся подняться на ноги. — Насколько я понимаю, он сам тут разглагольствовал о том, как легко убить человека. Вечно мне приходится напоминать себе, что не нужно бить так сильно.