Евматий Макремволит - Повесть об Исминии и Исмине
- Название:Повесть об Исминии и Исмине
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Наука
- Год:1965
- Город:Москва; Ленинград
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Евматий Макремволит - Повесть об Исминии и Исмине краткое содержание
Роман византийского писателя XI века повествует о любви и приключениях юных эллинов в дохристианскую эпоху и проникнут любовным томлением и преклонением перед силой Эрота.
Повесть об Исминии и Исмине - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Кратисфен: «Я знаю, — воскликнул, — что это для тебя счастливое предзнаменование, а для жениха Исмины в Авликомиде — дурное. Если сам Зевс указывает на похищение и, словно велит его осуществить, зачем ты медлишь? Зачем уклоняешься?».
Я в ответ: «В беде, как говорится в трагедии, яснее познается друг. [108] Несколько измененный ст. 1226 из «Гекубы» Еврипида. Пер. А. Н. Егунова.
Обдумай мое бегство».
Кратисфен: «Я тебе помогу», и, сказав мне «Прощай», он ушел, чтобы сделать необходимые приготовления, а я остался.
Тем временем мой отец и мать обсуждали с Сосфеном, Панфией и Исминой происшествие у алтаря.
Я услышал, как дева говорила матери: «Слова Фемистия и Диантии, матушка, должны успокоить волнение твоей души: в них не стремление убедить, но сама правда. Зачем же ты снова всецело озабочена этим и всецело убиваешь себя стенаниями? Зевс не дает согласия на мои брак и не желает, чтобы меня отдали замуж. На это, по твоим словам, указывает знамение. О, попечение о нас и доброта Зевса! А ты хотела моего замужества, хотела, чтобы был заключен этот злосчастный брак! Зачем же, матушка, ты плачешь из-за этого благодетельного знамения Зевса?».
Отец мой Фемистий похвалил деву, сказав: «Какая ты разумная, девушка и как прекрасно говоришь!» — и обратился к Сосфену: «Если угодно, пойдем к столу. Время Диасий, почтим праздник, чтобы Зевс был к нам благосклоннее. Вкусим яств, вкусим сна — ведь близится ночь, и подходит время жертвоприношений, призывающих нас к алтарю».
Панфия говорит: «Больше я туда не пойду и не принесу щедрой жертвы орлу в поднебесье. [109] Фрагмент гекзаметра из «Илиады» (XII, 201).
Довольно с меня жертв, довольно слез, я сыта зловещими знамениями. Если тот жестокий и злосчастный орел еще не сыт, это тот самый, который когтит бок Прометея, который выклевал его печень! [110] Намек на известный миф об орле, терзающем прикованного к скале титана Прометея.
Мое чрево он тоже безжалостно растерзал и поглотил внутренности!».
А Сосфен: «Не произноси столь дерзких и необдуманных слов, чтобы не прогневить Зевса. Послушаемся лучше Фемистия». Панфия говорит Сосфену:
«Уступчив ты, но за самонадеянность, За смелость гнева ты не упрекай меня [111] Эсхил, «Прометей», 79 сл. Пер. А. Н. Егунова.
, ведь внутри у меня все пылает».
По прошествии долгого времени стол накрывают, наконец, в комнате на скорую руку, еда и питье простые и непраздничные. В середине трапезы снова появляется прекрасный Кратисфен и рядом с нами занимает месте на блестящих камнях, которыми был украшен пол комнаты. Ужин, если его можно назвать ужином, пришел к концу. Снова мой отец Фемистий говорит Панфии: «Что ты мать и притом мать не только чадолюбивая, но и прекрасночадная — пусть будет сказано — правду я не стану отрицать, но что „Всем женам, — как говорится в трагедии, — страшны родовые муки“, [112] Еврипид, «Финикиянки», 355. Пер. А. Н. Егунова.
— подтвердят все матери. А что Природа слова истины всегда проста [113] Еврипид, «Финикиянки», 469. Пер. А. Н. Егунова.
, знают все, и ты в том числе. В честь брака твоей дочери принесены жертвы, которые без остатка похитил Зевсов орел. Если орел — вестник злосчастья и его появление дурной знак, я плохой предсказатель. Если же тебе кажется, что это — несчастливейшая примета и она действительно такова, тем она для меня счастливее. Ведь если жертва приносится после заключения брака и Зевс не дает на него согласия и показывает это, послав орла, не напрасны слезы: Эпиметею [114] Эпиметей — брат Прометея, как говорит самое его имя, крепкий задним умом; он, не послушавшись совета брата, взял в жены Пандору, посланную на землю Зевсом с ящиком, в котором были заключены все бедствия и невзгоды, и открыл ящик; бедствия вырвались наружу, и с тех пор Эпиметей неустанно раскаивался в своем поступке.
боги уделили свойство слишком поздно раскаиваться в своих поступках. Поскольку ты приносишь жертву до того, как брак совершился, чтобы узнать будущее, а Зевс-прозорливец против брака, но благосклонен к тебе, со своей дочерью ты не узнаешь горя. Чего же ты заводишь плач и стенаешь при столь благом предвестье, когда тебе надлежит Зевсу-Спасителю принести щедрую благодарственную жертву за то, что он спас твою дочь от опасности? Иначе ты обвинишь в несправедливости того, кто избавил тебя от волн и огня, за то, что он даровал тебе жизнь».
Мало-помалу Панфию убедили эти слова отца, и, немного успокоившись, она согласилась лечь, с тем чтобы подняться для жертвоприношений. На этом мы разошлись.
Кратисфен, оставшись со мной вдвоем в нашем покое, говорит: «Время не терпит; Зевс вместе со мной обо всем позаботился, и тебя ждет корабль, отправляющийся в Сирию. Гость по отцу [115] «Гость по отцу» — фрагмент гомеровского гекзаметра («Илиада», VI, 215). Греческое xenos, переданное Минским словом «гость», обозначает социальное понятие, близкое понятию кунак . Лица, живущие в разных городах и связанные обязательствами взаимного гостеприимства, оказывали друг другу не только прием в своем доме, но многообразно представляли и защищали его интересы, что было необходимо, поскольку гражданин одного города не располагал даже в соседнем гражданскими правами и нуждался в покровителе.
живет в Сирии; он окажет нам гостеприимство и радушно нас примет».
Я отвечаю ему: «Если ты не предал нашей дружбы, любишь своего Исминия и считаешь его своим вторым „я“, ты отправишься с нами».
Он говорит: «У меня никогда и мысли не было покинуть тебя, и я готов страдать с тобой и страдать за тебя. [116] Фраза заимствована из «Пира» Платона.
Меня радует, что ты не медлишь».
Я: «Ты, если хочешь, пойди к морю и распорядись обо всем, а я, пока длятся ночные жертвоприношения и Сосфен и Панфия вместе с моими родителями у алтаря, пойду к Исмине и открою ей наш замысел. Твое дело не упустить времени отплытия и позвать нас в гавань».
Кратисфен ушел, а я, лежа на постели, чувствовал, как целые моря забот затопляют мою душу, и волны захлестывали меня, как корабль в бурю и прибой; я печалился, радовался, страшился, смелел, весь был полон наслаждения и страха. Ведь надежда на удачу наполняла мое сердце несказанной радостью, неверие в удачу потрясало страшным смятением.
Пока я боролся с этими волнами, морем и непогодой, сон смежил мне глаза; я вижу перед своей спальней неисчислимую толпу юношей и девушек с венками из роз на головах, с руками, точно цепью прикованными к рукам друг друга, поющих, подобно Сиренам. [117] Фраза заимствована из «Пира» Платона.
Песня их славила Эрота и восхваляла Афродиту. Она была похожа на гименей и на песни, которые перед спальней поют Эроты. [118] Гименей — см. прим. 1 к пятой книге. Песня, которую перед спальней поют Эроты, — см. прим. 11 к шестой книге.
И вот все они пели, наполняя мне душу наслаждением и любовной отрадой, и весь я словно был охвачен неистовством из-за любви. Среди этого разноголосого, блистательного и сладостного хора, среди венков, среди песен, среди любовных напевов я снова замечаю того, сидевшего на высоком троне, по-царски облаченного Эрота, ведущего за руку Исмину. При виде его я весь замер. А он говорит мне: «Исминий, вот твоя Исмина» и, вложив ее руку в мою, улетел прочь с моих глаз, увлекая за собой и сон.
Интервал:
Закладка: