Виктория Холт - Избранницы короля

Луиза де Керуаль, занявшая место Барбары, превратилась уже в настоящую королеву Англии — только что не называлась таковой. Она получила титул герцогини Портсмут и жила теперь вместо Екатерины в Уайтхолле, Екатерина же удалилась в Сомерсет-хаус, ставший ее вдовьим замком.

Она, впрочем, и сейчас оправдывала своего супруга: ведь он наполовину француз, и его любовница тоже француженка, а во Франции хозяйкой королевских покоев всегда была именно любовница, а не супруга короля.

Теперь, окончательно потеряв надежду на наследника, он пренебрегал ею так явно и навещал так редко, что враги Екатерины не теряли надежды и неустанно продолжали склонять короля к разводу.

Барбара уехала во Францию, где немедленно вступила в любовную связь с Ральфом Монтагью — послом Карла в Париже. Но, по всей вероятности, он ей чем-то не угодил, потому что вскоре она начала засыпать короля письмами с жалобами на недавнего любовника, который, по ее уверениям, справлялся с миссией английского посла из рук вон плохо.

Надо сказать, что причин для отбытия из Англии у нее было достаточно. После упрочения Луизы де Керуаль в Уайтхолле Барбара, как и прежде, продолжала развлекать лондонцев своими бесчисленными романами. Вновь обратив взоры к театру, она обнаружила в нем еще одного несравненного красавца. Им оказался сочинитель пьес Уильям Уичерлей, посвятивший Барбаре свои «Лесные свидания».

Однако, несмотря на легкость собственного поведения, мысль о том, что другая заняла ее место в сердце короля, казалась Барбаре невыносимой. Она бы еще стерпела комедиантку, но эту француженку — ни за что! Она уверяла всех и каждого, что Луиза — французская шпионка и попросту дурачит короля, но — увы! — все было напрасно: ее никто не слушал. Тогда-то с досады она и уехала из Лондона.

Устремив печальный взор в сторону Уайтхолла, Екатерина стояла теперь у окна своей комнаты в Сомерсет-хаузе и уговаривала себя смириться со своей участью: она все-таки жена короля, вызывающая в своем супруге если не любовь, то хотя бы великодушие.

Был теплый августовский день. В ближайшее время королю предстояла поездка в Виндзор, и поэтому поводу он пребывал в самом приятном предвкушении: во-первых, он любил Виндзор, во-вторых, эта поездка обещала ему краткий отдых от государственных дел. Он был намерен выехать при первой возможности, — разумеется, взяв с собою Луизу и Нелли, ибо не желал разлучаться с этими двумя дамами даже на короткий срок. В Виндзоре он хотел посмотреть, как идет работа Веррио над фресками, и самолично убедиться, что перестройка замка продвигается в полном соответствии с его планом.

Утром, взяв с собою нескольких приятелей, он, как всегда, собрался совершить небольшую прогулку по Сент-Джеймскому парку. Несколько увязавшихся за ним собачонок уже заливались радостным лаем.

Но не успел он сделать и десяти шагов, как к нему подбежал взволнованный молодой человек, в котором он узнал работника своей лаборатории.

— Ваше величество! — падая ниц, воскликнул он. — Умоляю, позвольте мне сказать вам несколько слов!

— Говорите, — с некоторым удивлением отвечал король.

— Ваше величество, я почтительнейше прошу вас о том, чтобы, гуляя по парку, вы не удалялись от своих спутников.

— Отчего же? — спросил Карл. Чрезвычайная серьезность молодого человека забавляла его. При выходе из королевских покоев ему почти всякий раз приходилось выслушивать чьи-то просьбы, однако «почтительнейшая» просьба держаться поближе к своим спутникам звучала, пожалуй, не совсем обычно.

— Жизнь Вашего величества в опасности, — прошептал молодой человек.

Но запугать Карла было не так-то легко. Теперь, задумчиво разглядывая своего собеседника, он пытался припомнить все, что он о нем слышал. Кирби — так звали молодого человека — пробовал, кажется, заняться торговлей, но потерпел неудачу, после чего обратился к лорду-казначею Карла, графу Данби, с просьбой предоставить ему должность сборщика налогов. По ходу переговоров выяснилось, что юноша кое-что понимает в химии, и в конечном итоге его взяли в королевскую лабораторию. Там-то Карл раз или два и сталкивался с ним.

— О какой опасности вы говорите? — спросил Карл.

— Ваше величество, в любую минуту в вас могут выстрелить из ружья.

— Говорите все, что вам известно, — потребовал Карл.

— Ваше величество, мне известно многое, и я готов вам все рассказать, но... Для этого я должен просить вас о встрече без свидетелей.

— Ступайте во дворец, — сказал Карл, — и ждите моего возвращения у меня в кабинете. Если кто-то спросит, скажите, что вы явились по моему распоряжению.

Юноша шагнул ближе.

— Но, умоляю вас, Ваше величество, ни в коем случае не отходите от своих спутников! Возможно, негодяи уже сейчас скрываются за деревьями.

И, поклонившись, Кирби поспешил во дворец. Король обернулся к стоявшим тут же приятелям.

— Вашему величеству угодно продолжать прогулку? — удивленно спросил один из них.

Король рассмеялся.

— Полно! Начиная от порохового взрыва в годы правления моего деда, на королей всегда готовились покушения, так что, думаю, сейчас лучше всего насладиться утренней свежестью и выкинуть этого испуганного мальчика из головы. Ручаюсь, что это исключено, что он просто тронулся умом.

Отвернувшись, король кликнул своих собачек и, когда те примчались к нему со всех ног, швырнул небольшой камешек далеко вперед. Собачки бросились наперегонки: каждой хотелось заслужить похвалу хозяина.

Прогулка продолжилась, и обещанный разговор с Кирби состоялся лишь через час.

Когда король вернулся в кабинет, юноша ждал его там.

Король терпеливо выслушал его от начала до конца, не веря ни единому слову.

Кирби сообщил, что якобы два негодяя с ружьем скрываются в Сент-Джеймском парке и поджидают лишь удобного случая, чтобы застрелить короля.

— Зачем им в меня стрелять? — спросил Карл.

— Их подослали иезуиты, Ваше величество, — отвечал Кирби. — Они рассчитывают убить вас и посадить на трон вашего брата.

«Бедный Джеймс, — подумал Карл. — У него и так полно врагов, а теперь и меня пытаются перетянуть в их стан».

— Каким образом вам стало об этом известно? — с трудом подавляя зевоту, спросил он.

— Через отца Тонджа, Ваше величество. Отец Тондж — священник в церкви Святого Михаила на Вуд-стрит. Он мог бы сообщить Вашему величеству гораздо больше меня, если бы вы соблаговолили его принять.

— Что ж, вероятно, придется с ним увидеться.

— В таком случае, могу ли я, с позволения Вашего величества, провести его во дворец?

— Хорошо. Приводите его сегодня вечером, между девятью и десятью, — сказал король.

Когда Кирби ушел, король велел позвать к себе графа Данби и пересказал ему только что состоявшийся разговор.