Кэтрин Коултер - Загадочная наследница

По крайней мере хоть сэр Лайл вернулся после выполненного задания. Задания, данного самим королем, который так и не открыл заранее своему секретарю и канцлеру Англии, в чем оно заключается. И это больно уязвило Бернелла. Только потом он узнал, что король повелел Лайлу охранять Гаррона. Сделать все, чтобы его не постигла безвременная смерть, как его брата Артура.

Сейчас Бернелл вспомнил, как наследница Валкорта, назвавшаяся незаконной дочерью священника, возненавидела сэра Лайла, заподозрив в предательстве. Интересно, что она подумает, узнав правду?

И совсем неплохо, что королевская доля — неожиданное поступление в казну — пришлась очень кстати. Этими деньгами можно заплатить пятисотенному войску и победить валлийцев и шотландцев.

Произошло и еще одно чудо. Чудо, которого никто не предвидел. Лорд Ранульф сказал Гаррону, что не винит его в смерти единственного сына, которую сам Бернелл считал божественным правосудием. Мало того, лорд Ранульф обнял его!

Жизнь была такой неожиданной смесью святого и богохульного, что можно только поражаться!

Замок Уорем

Четыре месяца спустя

Гаррон и Мерри стояли на стенах замка Уорем. Был прекрасный октябрьский день. Солнце ярко светило с неба, коровы паслись на лугах, теперь огороженных до самого берега рва. С внутреннего двора доносились приглушенный лай собак, смех и детские крики.

— Должен признать, послание короля меня удивило, — заметил Гаррон.

— Брось, Гаррон, ты действительно удивлен, что моя мать написала королю Эдуарду? В конце концов она его перехитрила! Сбежала, выставив дураком! А теперь еще и хочет позлить, сообщив, что моя сестра выходит замуж за французского аристократа! Да она смеялась, когда писала это, зная, что мы рано или поздно услышим об этом. Как по-твоему, она и там получила богатое аббатство?

Гаррон отдал бы почти все на свете, чтобы увидеть ведьму умирающей под его сапогом, но, очевидно, этому не суждено случиться.

— Она, вероятно, переживет всех нас, наших детей и даже их детей!

— Но это теперь не важно, Гаррон! — отмахнулась Мерри. — Пусть мать изумляет французов своим волшебством. Пусть изводит и терзает бедняг! — Она со смехом прижалась щекой к его плечу. — Как по-твоему, мать когда-нибудь вернется сюда?

«Молю Бога об этом…»

— Если она вернется, я наконец смогу ее убить, — сам того не сознавая, сказал Гаррон вслух.

— Если только я не доберусь до нее первой, — жестко бросила Мерри. — Не могу вынести, что это воплощение зла — моя мать. Подумать только, моя няня Элла все это время была верна не мне, а матери!

— Больше они тебя не должны волновать!

— Покидая Англию, она даже умудрилась взять с собой Эллу!

— Я все гадал, долго ли еще она останется несказанно прекрасной? — усмехнулся Гаррон, теребя маленькую косичку и поднося ее к носу. — Странно, что я узнал тебя по запаху волос.

«Ты должен был в первые пять минут понять, что она самозванка!»

— По крайней мере ты понял достаточно, чтобы не жениться на ней.

— Говорю же, в душе я знал правду, но как же мог смириться и признать, что ты — это не ты?

«Возможно, в этом он прав! Очень слабый довод, но все же…»

— Я все гадала, почему при всей любви матери к моей сестре она не увезла меня и не сделала ее наследницей Валкорта?

Гаррон взглянул в сторону Гленского леса.

— Думаю, твоя мать знала, что с твоей сестрой что-то не так. Проведя с ней несколько дней, я осознал, что не хочу на ней жениться. Что в ее сердце таится злоба. Нечто порочное и страшное. Возможно, она боялась, что дочь обратится против нее. Или просто хотела держать ее при себе? — Гаррон пожал плечами. — Кто знает, почему она не позволила твоей сестре поменяться с тобой местами?

— А вдруг она такая же ведьма, как мать? — Мерри передернуло. — Я буду молиться о том, чтобы эти двое прокляли друг друга и исчезли с лица земли. — Она прислонилась к зубцу стены и улыбнулась мужу. — Когда прибывает лорд Ранульф с ежемесячным визитом?

— Возможно, завтра. И возьмет с собой Халрика.

— Он смеет привозить сюда этого злодея?

Гаррон погладил жену по щеке.

— Прости его, милая. Я знал многих, чьи деяния были куда чернее, чем поступки Халрика, которому по-прежнему доверяет король. Не такой уж он и злодей.

— Ха! Вот я никогда не стану ему доверять! Он по-прежнему может свободно разъезжать по стране, и если ему взбредет в голову, похитить еще одну наследницу!

Гаррон рассмеялся и поцеловал Мерри.

— Поверить не могу, что сэр Ранульф собирается жениться на дочери рыцаря. Хочет получить наследника для Кэрронуика. Говорит, что не позволит проклятию Арлетт стереть его род с лица земли!

— Мне кажется, что он намерен усыновить тебя, Гаррон!

Он снова рассмеялся.

— Если Ранульф настоит на своем, я, вне всякого сомнения, усыновлю ребенка, которого произведет на свет его жена!

— А если его жена вообще не произведет на свет наследника, это будет означать, что ты получишь в собственность целых три огромных владения. Можешь представить, чего потребует от тебя король?

— Нет, думать об этом немыслимо!

Гаррон поцеловал жену в лоб и подумал о превратностях судьбы и о брате…

«Почему, Артур? Почему ты украл это серебро? Неужели не понимал, что ни к чему хорошему это не приведет?!»

Но если бы Артур не украл деньги, жизнь самого Гаррона потекла бы совершенно по иному руслу. Мерри не стояла бы рядом. И одна косичка не выбилась бы из прически, упав на щеку…

Он нежно положил руку на ее живот. Кто там, под его рукой? Сын или дочь?

И все переполнявшие его, но спрятанные глубоко в душе чувства, которые, он знал, будут жить в нем до самой смерти, вырвались словами. Простыми и трогательными.

— Я люблю тебя, Мерри.

Она положила поверх его руки свою.

— Я тоже люблю тебя, мой господин.

На следующий день в Уорем прибыл граф Кэрронуик с женой Элайзой. Свадьба состоялась всего неделю назад, и граф так бурлил энтузиазмом, что Гаррон при виде новобрачных только покачал головой и рассмеялся.

Merry— веселый (англ.).

Вид фасоли.

Корка от половины хлебного каравая, заменявшая в то время тарелки.

Деньги, которые чеканились в то время, часто обрезались по краям бесчестными людьми. Поскольку у них были неровные края, «обрезка» не всегда была заметна, но вес монет со временем становился все меньше и меньше.