Сильвия Эндрю - Франческа

— Поцелуи, — поправил он.

— …эти поцелуи еще ничего не значат. Удачный брак — это не просто чувственное наслаждение. Важны также понимание, свобода, дружба… Прошу вас, остановите экипаж… Нет, я не желаю вас слушать! Я только хотела пересесть к Мадди и мадам Элизабет.

Мгновение Маркус колебался, а затем стиснул зубы и выполнил ее просьбу, не протестуя.

Чтобы добраться до Паккарда, им понадобилась неделя, и все это время нервы Франчески были напряжены до предела. Разговор с Маркусом близ Кале стал последним. В порту Маркус настоятельно посоветовал Франческе не покидать каюту, и сам сопровождал мадам Элизабет и Мадди в кратких прогулках по палубе. В Англии ей тоже пришлось сидеть в экипаже, а в Лондоне еще и опустить занавески. Эти предосторожности казались Франческе нелепыми, но, когда она запротестовала, мадам Элизабет встала на сторону Маркуса:

— Насколько тебе известно, дорогая, нельзя допустить, чтобы вас видели в обществе лорда Карна во время путешествия. Будь вы помолвлены, все было бы иначе. Думаю, лорд Карн истинный джентльмен, если он так заботится о твоей репутации.

— Но ведь у меня есть компаньонки — вы и Мадди! Это просто смешно!

— Пожалуй, некоторые предосторожности действительно излишни, но я всецело доверяю лорду Карну.

— Франческа, дорогая, неужели ты влюблена в него?

— О, нет, Мадди! Просто он… друг моего отца.

— Странно. Раньше твой отец никогда не упоминал о нем. Откройся Мадди, детка.

— Не могу! Я и сама ничего не понимаю! — Франческа откинулась на подушки. — Но неужели лорд Карн сам сообщил вам о том, что мы не помолвлены, мадам Элизабет? — сдержанно осведомилась она.

— Не совсем так… Он сказал, что вы решили подождать, пока ты не поговоришь с лордом Бодоном.

— Так я и знала! — негромко воскликнула Мадди и захлопала в ладоши. — Он замечательный человек! Он будет подходящим мужем для моей маленькой Франчески!

— Ты ничего не понимаешь, Мадди! Если бы ты только знала…

— Мне достаточно и того, что я вижу. Мужчины не жертвуют карьерой просто так. Это кое-что значит, и если не любовь, тогда что же?

— Жертвуют карьерой? О чем ты говоришь, Мадди? Ему ничто не угрожает. Марк… то есть лорд Карн говорит, что все свидетели обещали молчать.

— И ты уверена, что они сдержат слово? По-моему, в своем кругу мужчины сплетничают похлеще дам.

— Да, пожалуй, разговоры возможны… но они не причинят лорду Карну вреда. Он сам так сказал.

— Посмотрим, детка, посмотрим. Но когда придет время, вспомни мои слова: он влюблен в тебя.

Франческа вспомнила слова Мадди спустя несколько недель. Они подбодрили ее в то время, когда она отчаянно нуждалась в утешении.

Когда экипажи прибыли в Паккард, их пассажиры с удивлением обнаружили, что лорд Бодон уже ждет их. Он выглядел значительно лучше и с удовольствием поприветствовал свою дочь и Маркуса. Мадди отвели уютную комнату, приготовленную для нее. Встреча Мадди с лордом Бодоном состоялась при закрытых дверях. Когда наконец лорд Бодон спустился в гостиную, он обнаружил, что Маркус готов к отъезду.

— Неужели вы покидаете нас, дружище?

— Приходится, лорд Бодон. Дела зовут меня в Лондон. Я приехал лишь затем, чтобы убедиться, что теперь ваша дочь и ее друзья в безопасности.

— Когда же вы снова навестите нас?

— Пока не знаю… — Маркус колебался. — Вы намерены пробыть в Паккарде до конца сезона?

— Я — несомненно. Мадам Лашасс нуждается в моем обществе — ведь она еще не оправилась от болезни, к тому же оказалась в незнакомой стране. Но я уверен, что Франческа вскоре вернется в столицу; верно, дорогая?

— Я бы хотела побыть с тобой, папа.

— Вздор! Ты вернешься в Лондон, как только отдохнешь после путешествия и вдоволь наговоришься с Мадлен. Сезон уже кончается, ты должна возобновить выезды как можно скорее. А теперь попрощайся с Карном, дорогая, и зайди проведать Мадлен. Я велю заложить ваш экипаж, Карн. — И он направился к двери.

Маркус поднес к губам руку Франчески и попрощался с ней. Франческа с достоинством произнесла:

— Понимаю, я многим обязана вам, сэр…

— Не будем об этом. Вы ничего мне не должны, Франческа, кроме… — Его голос дрогнул. — Постарайтесь помнить об осторожности, рассказывая о Париже кому бы то ни было. Ваша репутация будет погублена, если…

— Незачем предупреждать меня! Я буду осторожна.

— И… помните то, что я сказал о Денвере. Он вам не пара.

Франческа отдернула руку.

— На этот счет вы уже высказались, лорд Карн. Ваши попытки уберечь друга от… моих чар нелепы! Если лорд Денвер пожелает навестить меня здесь, я с радостью приму его. А с вами, несомненно, увижусь в Лондоне. Он помрачнел.

— Может быть. Посмотрим, что будет дальше. А пока будьте счастливы со своей обожаемой Мадди. По крайней мере наша парижская авантюра вернула вам близкого человека. До свидания, мисс Бодон. — Поклонившись, он спустился с крыльца. Внезапно на глаза Франчески навернулись слезы. Вздохнув, она взбежала по лестнице.

Лорд Бодон настороженно вгляделся в лицо Маркуса.

— Ну что? — спросил он. — Надо ли посылать объявление в газету?

— Боюсь, положение осложнилось, сэр. При всем уважении к вашей дочери, в настоящий момент я не могу просить ее руки.

— А я думал, вы уже сделали ей предложение!

— Это была уловка с целью успокоить вас. Но решение еще не принято.

— Что, черт возьми, происходит, Карн? Я надеялся, что по крайней мере вы будете вести себя, как подобает человеку чести!

— Именно так я и намерен поступить, лорд Бодон! — Окончательно помрачнев, Маркус сел в экипаж и отдал краткий приказ. Экипаж тронулся с места. Лорд Бодон долго стоял у крыльца, глядя ему вслед.

К тому времени, как Франческа вернулась в Лондон после трех недель пребывания в Паккарде, суетливая светская жизнь начинала замирать.

Сезон близился к концу, публика поскромнее уже удалилась в свои поместья, предпочитая свежий сельский воздух летней лондонской пыли и вони. Принц-регент по-прежнему находился в Карлтон-Хаусе — играл в карты с друзьями, ездил верхом, принимал участие в обычных увеселениях, которых требовала его неуемная натура, но его свита уже готовилась к переезду в Брайтон.

Однако некоторые перемены нельзя было приписать завершению сезона. Принца часто видели в обществе лорда Кокера, которому удалось вновь завоевать благосклонность августейшего покровителя. С другой стороны, лорд Карн, прежде пользовавшийся столь безграничным уважением со стороны его высочества, теперь, похоже, впал в немилость.

Атмосфера дома на Маунт-стрит тоже переменилась. До отъезда Франчески в Париж три его обитательницы — миссис Кэнфилд, Лидия и сама Франческа — жили в мире и согласии. Теперь же и мисс, и миссис Кэнфилд нехотя поддерживали беседы и обменивались сплетнями, которым раньше так радовались. Лидия постоянно конфузилась и избегала общества своей некогда лучшей подруги.