Карен Хокинс - Ночь в Шотландии

— Мэри Херст, ты — превосходная путешественница. Майкл гордился бы тобой, — говорила себе Мэри, грея руки над огнем.

Но, даже зная, что Майкл аплодировал бы ее стараниям, не к нему сейчас без конца возвращались ее раздумья. Она думала о высоком мрачном зеленоглазом мужчине, который мог заставить ее даже без огня чувствовать тепло.

Мэри подвинулась к огню немного ближе и осмотрелась вокруг. Она застряла здесь до утра и, к счастью, смогла смастерить себе кровать. Затем убрала с дороги разбитые горшки, потом подвинула к огню все, что осталось от матраца, чтобы не замерзнуть за ночь.

Закончив необходимые приготовления, Мэри расстегнула плащ, сняла его, сильно дрожа всем телом, и повесила у огня, чтобы было легче удержать тепло. Через несколько мгновений она почувствовала, как тело обволакивает приятное легкое облачко тепла.

Мэри скрестила руки и оперлась ими на колени. У нее болело все тело, хотя она не знала, то ли от холода, то ли от падения, то ли от усталости. Она лишь чувствовала, как легкое тепло успокоило дрожь в теле, и теперь ей предстояло наметить план дальнейших действий.

Мэри сунула руку в карман и нащупала там увесистый ларец из оникса. В своем приключении она преодолела половину пути, а ощущение было такое, что впереди у нее дальняя дорога. Мэри отпустила ларец и, взяв ножку стула, помешала ею в очаге. Огонь уже горел не так ярко, но тепла стало больше.

Мэри вздохнула и положила ножку стула на небольшую кучку щепок. На всю ночь их не хватит, но на несколько часов — вполне. В желудке заурчало, и Мэри задумалась, представляя, что подают в замке на ужин. Во главе длинного стола она вообразила Ангуса, который смеется, щуря глаза.

Мэри ощутила приступ острой тоски. Но несмотря на приятные образы, сложившиеся в памяти, она сомневалась, что трапеза в Нью-Слэйнс сейчас проходит в приятной обстановке. Теперь Ангус уже знает, что она уехала, и пребывает в ярости.

«Ну и пусть злится. Я ничего ему не должна. Он хотел, чтобы я уехала, я и уехала». На нос Мэри упала холодная капля воды, и она вытерла ее, заметив, что по щекам покатилось несколько горячих слезинок.

Не стоит больше думать о Нью-Слэйнс и Ангусе. Мэри положила голову на руки и закрыла глаза, сосредоточившись на приятном тепле, распространявшемся вокруг нее. Она уже задремала, когда вдруг послышалось тихое ржание лошади.

Спустя мгновение Мэри услышала низкий голос Ангуса, чертыхавшегося в темноте.

— Ангус? — тихо окликнула Мэри, це в состоянии сдержать внезапный прилив радости и облегчения.

— Жди там, — резко приказал Ангус.

Он толкнул дверь, но она не сдвинулась с места.

— Ангус, Не надо…

Последовал глухой удар, дверь распахнулась, и в хижину ввалился Ангус, зацепившись за разломанную дверь и приземлившись на самодельную кровать Мэри.

Мэри никогда еще в своей жизни не испытывала большего счастья при встрече, но однажды ей уже дали отпор, и она не собиралась повторять неприятную ошибку. Вместо того чтобы с нескрываемым ликованием, бурлившим в крови, приветствовать его, она лишь обронила:

— Наконец-то.

Ангус, нахмурившись, встал на колени. Он был настолько высок, что встать здесь в полный рост просто не мог.

— Наконец-то что? — осторожно взглянул он на нее.

— Я думала, ты никогда сюда не доберешься.

— Ты знала, что я иду за тобой?

— Конечно.

И Мэри вдруг поняла, что она действительно это знала. Где-то глубоко в сердце она надеялась, молилась, хотела, чтобы он за ней пришел. Это желание было столь велико, что она боялась признаться в нем, даже самой себе. Но теперь, когда он здесь, она могла сказать об этом вслух.

— Я знала, ты придешь, потому что ты мне нужен.

У Ангуса потемнели глаза, и на один восхитительный миг Мэри показалось, что сейчас он протянет руки и обнимет ее. Но потом она заметила, как руки, которые он грел над огнем, трясутся от холода.

— Надо избавить тебя от этой одежды!

— Да? — с веселым блеском в глазах удивился Ангус.

— Ну по крайней мере от твоего плаща.

Ангус подчинился, снял плащ и, немного привстав, повесил его над проемом, там, где раньше была дверь.

— Дверь застряла и не открывалась. Как ты попала в хижину?

— Через разбитое окно. Я пыталась сказать тебе, но…

— Я торопился.

Ангус выскользнул из своего жилета и повесил его рядом с пелиссоном Мэри. Потом снял шейный платок и подвинулся к очагу. Мокрая распахнутая рубашка прилипла к широкой груди.

— Ну? Ты взяла его?

Зеленые глаза не отпускали Мэри ни на секунду.

Мэри полезла в карман и достала ларец.

— Думаю, что должна была спросить сначала…

— Да уж, черт возьми, должна была.

От его ледяного тона Мэри вздрогнула, но запихнула ларец обратно в карман.

— У тебя нет права на недовольство. Ларец принадлежит Майклу, и ты это знаешь. Кроме того, ты сказал мне, что я должна уехать, я выполнила твое пожелание. — Мэри втянула голову в плечи. — На самом деле у меня не оставалось выбора. Ларец стоял прямо на столе, лошадь была приготовлена и ждала у входа…

— Подожди-подожди! Ларец стоял у меня на столе?

— Да. Нисон пришел в гостиную и рассказал, как ты расхваливал мои иллюстрации. Потом попросил меня показать ему, как я это делаю. Я отправилась в библиотеку, чтобы принести чернила и ручку, и когда вернулась туда, ларец стоял на столе.

— Понятно, — сурово сказал Ангус. — Теперь мне все понятно. Лошадь была приготовлена тоже для тебя.

— Нисон попросил ее приготовить для себя, но потом передумал ехать. Он попросил меня передать Муиру, Так как лошадь ему не нужна и… — Мэри нахмурилась, заметив гневное выражение лица Ангуса. — Все это он сделал не для того, чтобы помочь мне. Он хотел поссорить тебя со мной.

— И это ему тоже удалось. Я готов был задушить тебя. Ты понимаешь, насколько опасна такая погода?

— Теперь поняла.

— Ты упрямая женщина, Мэри Херст.

— Ты признаешь, что я Мэри Херст? — удивилась Мэри.

— Я узнал об этом некоторое время назад.

— И все же не отдал мне ларец?

— Мне хотелось, чтобы Янг проводил тебя в Уитби. В такое путешествие женщина не должна отправляться одна. — Ангус пожал мощными плечами. — Себе я в этом деле довериться не мог… Поэтому ждал Янга. Но не для того, чтобы он подтвердил, будто ты — Мэри Херст.

— Понятно. — В его словах Мэри не нашла ничего предосудительного, за исключением того, что он не доверял ей. — Но сначала ты мне не поверил.

— Не поверил, — покачал головой Ангус, — Ох, Мэри, мне кажется, я так глупо вел себя.

— Да, но неужели ты думаешь, Нисон… Не могу поверить…

— Не знаю.

Ангус смотрел в очаг. Казалось, его мир перевернулся вверх ногами.

Его ледяную руку накрыла теплая рука, и Ангус, подняв глаза, встретился взглядом с карими глазами Мэри. Он был так близок к тому, чтобы потерять ее. Слишком близок. Он провел рукой по лицу, чувствуя, как дрожат пальцы.