Эльза Вернер - По следам

— Целых три дня сидим мы здесь в ожидании покушения, а до развязки нашей трагической повести еще далеко! Я серьезно думаю, господин Зебальд, что хотят одурачить и вас, да в придачу еще и его превосходительство господина гофмаршала!

— Тише, Галлер, не так громко! Вы все забываете, что мы должны соблюдать осторожность, величайшую осторожность, — заметьте это себе!

Этот разговор происходил в садике деревенской гостиницы, из которого открывался вид на озеро, окруженное со всех сторон горами. Это было прелестное, затерявшееся в горах, местечко, еще не открытое многочисленными путешественниками. Единственная скромная гостиница предназначалась главным образом для местных жителей; изредка заглядывавшие в нее туристы в самом непродолжительном времени снова уезжали, в погоне за более величественными картинами природы. В настоящее время в гостинице уже несколько дней жил господин, отрекомендовавшийся хозяину как человек, путешествующий для своего удовольствия; теперь он, в сопровождении слуги, предпринял, по его словам, поездку в горы; однако из разговора, который велся вполголоса, можно было заключить о совсем иной цели путешествия.

Зебальд бросил вокруг себя недоверчивый взгляд, хотя на открытой лужайке с несколькими фруктовыми деревьями решительно негде было спрятаться, и вполголоса продолжал:

— Очень возможно, что нам придется прожить здесь целую неделю, прежде чем произойдет что-нибудь подозрительное, а это несомненно случится. При прощанье его превосходительство выразился вполне определенно: «Я поручаю вам, милый Зебальд, дело большой важности, требующее величайшего уменья и прежде всего — величайшей осторожности. Я не могу дать вам более точные указания, но для возбуждения вашей энергии довольно сказать вам, что дело идет о посягательстве на спокойствие княжеского дома, и этому надо во что бы то ни стало помешать». Для меня этого было достаточно.

— Но этого чертовски мало, — с сомнением произнес Галлер. — Как можем мы захватить преступника, не зная его примет?

— Мы вовсе не должны его схватывать, а только выследить. Господин гофмаршал хочет, кажется, лично руководить всем делом. В настоящее время он находится в курорте, в трех часах езды отсюда; как только случится что нибудь подозрительное, мы должны немедленно донести ему и затем ожидать дальнейших приказаний.

— Ничего не может случиться в этой жалкой дыре, где все с детства знают друг друга. Стоит спросить о ком-нибудь из здешних жителей — и вы тотчас услышите полную биографию и его самого, и всех его предков до прадеда включительно; а что касается. посторонних, которых мы видели в эти три дня, то о них и упоминать не стоит. Лошадник-барышник, два крестьянина и коммивояжер по продаже коньяка и спиртных напитков — все ужасно солидные люди! Ни одного из них нельзя было бы взять за шиворот!

Последние слова прозвучали очень уныло. Начальник, услышав их, с неудовольствием покачал головой.

— Взять за шиворот! Вот в чем заключается вся ваша мудрость! А сделать-то это сумеет любой жандарм. Нет-с, мы должны наблюдать, бодрствовать, соображать, чтобы найти преступника, а уж схватить его тогда совсем просто. Его превосходительство ясно выразили желание, чтобы я взял с собою человека, на которого при всяких обстоятельствах можно положиться; я выбрал вас, Галлер, и надеюсь, что вы оправдаете мое доверие.

— За мною дело не станет! Только бы нам увидеть что-нибудь подозрительное! — проворчал Галлер и со скучающим видом принялся глядеть на озеро, нисколько не увлекаясь красивой местностью, так как в ней не было ничего подозрительного.

— Стойте, там кто-то едет! — воскликнул вдруг Зебальд, указывая на дорогу, ведшую с горы в долину. — Дорожная коляска!

— Да, но в ней только две дамы.

— Это все равно, — мы не должны никакой мелочи упускать из вида. Будем наблюдать!

Вынув маленький бинокль, он принялся внимательно разглядывать экипаж и пассажиров. Это было простое открытое ландо, которому привязанные сзади сундуки придавали самый мирный вид. Сидевшие в нем дамы, по-видимому нисколько не подозревая, что сделались предметом такого напряженного внимания, вели между собою оживленный разговор.

— Я решительно не понимаю тебя, Валеска, как можешь ты так волноваться из-за пустяков? — сказала старшая. — Если даже господин фон Бэлов действительно узнает о цели нашего путешествия…

— То отправится вслед за нами и ни на шаг не будет отходить от меня! Ты знаешь, что для меня было крайне важно держать нашу поездку в секрете; никто не должен был знать о ней. Я так просила тебя об этом! — и вдруг теперь узнаю, что ты все-таки все выдала ему.

Эти слова, высказанные взволнованным голосом, принадлежали стройной молодой девушке поразительной красоты, в простом, но очень изящном дорожном костюме. Нежное, немного бледное лицо отличалось той привлекательностью, которая зависит не от одной только внешней красоты, но и от богато одаренной души, а в темных глазах светилось особенно серьезное выражение, редко встречающееся у двадцатилетней девушки.

— Каким образом могла я выдать план нашего путешествия, когда он мне самой неизвестен? — стала защищаться ее спутница. — Ведь я до сих пор не знаю, куда мы собственно едем; знаю только, что этот экипаж должен доставить нас в Зеефельд и что Зеефельд будет лишь промежуточной станцией; это я действительно сообщила господину фон Бэлов. Он был так поражен нашим внезапным отъездом, так неутешен, что у меня не хватило духа молчать, и он встал с рассветом, чтобы лично принести букет, который должен был ожидать на балконе твоего пробуждения.

— Очень жаль! Ведь при этом он имел случай видеть коляску и узнать, куда мы едем. Надо надеяться, что он не отправился тотчас вслед за нами пешком, так что в данную минуту нам не угрожает встреча с ним. Позже он, по-моему, может явиться.

— В самом деле? Так ты ничего не имеешь против того, чтобы он потом следовал за нами?

— Ничего, милая тетя.

— Слава Богу! — с облегченным вздохом отозвалась тетка. — Я уже боялась, что ты этим бегством в горы хочешь положить конец его сватовству. Подумай, Валеска, от какой судьбы ты отказываешься! Он богат, пользуется независимым положением, старого баронского рода, владелец майората…

— А ты во что бы то ни стало хочешь иметь племянником барона из старой аристократической семьи, — смеясь вставила Валеска.

При таком основательном предположении старая дама немного смутилась, но тотчас овладела собой и с достоинством возразила: