Сьюзан Элизабет - Пробуждение страсти

После последней ночи у нее не было уверенности, что он сможет сдержать слово, данное ее отцу.

— Знаете, сегодня не так холодно. Думаю, что я возьму свою скатку и пойду спать туда.

— Даже и не думайте об этом.

Его безапелляционный ответ только укрепил ее решимость.

— Мистер Баррет, после вчерашней ночи я отказываюсь спать с вами рядом.

— Простите, мисс Джеймс, может быть, я что-то пропустил? Ведь прошлой ночью ничего не случилось.

— Вы правы, ничего не случилось. А теперь дайте мне мои одеяла.

Он со вздохом покачал головой.

— Хорошо. — Бросил ей скатку. — Я чертовски устал, чтобы еще и сегодня бороться с вами.

Она расстелила свою постель под деревом на мягкой сосновой хвое и уютно свернулась калачиком.

Однако сон не шел к ней. Становилось очень холодно. До сих пор она не сознавала, насколько теплее было спать вместе. Ей было не только холодно, но и одиноко. Через час усталость все же взяла верх и, несмотря на холод, Саманта заснула чутким сном.

Она проснулась от того, что ее зубы стучали от холода. Луна была высоко в небе, и она знала, что до утра еще очень далеко. Зарывшись с головой в одеяла, спряталась в своем мягком укрытии, но продолжала дрожать. До восхода солнца она вполне успеет превратиться в кусок льда.

Саманта подняла голову и осмотрелась. Было очень темно. Резкий ветер обжигал лицо, глаза слезились. Она разглядела силуэт Макса и, зная, что принимает правильное решение, накинула на плечи одеяло и метнулась к нему.

— Мистер Баррет? — прошептала она, стуча зубами. — Макс!

Он открыл один глаз и уставился на нее:

— Что случилось?

— Я-я з-з-замерзаю.

Он откинул угол одеяла и втащил ее к себе. Вскоре оба они согрелись, и она быстро заснула, прижавшись к его груди, убаюканная знакомым ритмом биения его сердца и глубоким ровным дыханием.

Макс спал очень чутко. Его сны были слишком реальны и слишком возбуждали его, чтобы дать ему настоящий отдых.

Наконец он открыл глаза и сразу же почувствовал теплоту Саманты.

Он был уверен, что она решила спать этой ночью одна, и старался вспомнить, каким образом она оказалась около него, прижавшись к нему так уютно. Он притянул ее ближе к себе и дотронулся губами до ее лба. Она вздохнула, но не проснулась.

Он закрыл глаза, решив снова заснуть, но его руки, как бы помимо его воли, отправились в путешествие по знакомым очертаниям ее тела. Ему снова вспомнилось, как он увидел ее вчера вечером в ванне, и, больше не думая ни о чем, Макс начал расстегивать ее платье.

Он знал, что не должен этого делать, тем более, что она спала, доверчиво покоясь в его объятиях. Но преодолеть его страсть к Саманте Джеймс не помогали ни сознание, ни моральные устои.

Осторожно он высвободил из платья ее плечи.

Он погладил ровную ложбинку на шее и нащупал ямочку около ключицы. Кожа ее была мягкой и нежной. Он наклонился, чтобы поцеловать ее.

Она шевельнулась.

— Что вы делаете?

— Вам холодно. Я согреваю вас. — Он прижался губами к ее нежной коже за ухом.

— Но вы же дали слово…

Он приподнялся на одной руке и молча поцеловал ее. Было так хорошо забыть обо всем на какое-то время. Забыть страх, что Стрикленды найдут их, прежде чем он успеет отвезти ее в безопасное место, забыть невероятное обещание, данное ее отцу: держаться от нее на расстоянии.

— О Боже, Саманта, — сказал он. — Я так хочу быть с тобой. Так страстно хочу.

Саманту охватила дрожь, но не от холода: руки Макса были достаточно горячими. Его теплые вздохи отзывались эхом у нее в ушах, когда он целовал ее в шею, заставляя ее сердце трепетать, подобно хрупким крыльям колибри. У нее не хватало воли остановить его, когда он обнажил ее до пояса.

— К черту обещание, — прошептал он. Его губы касались тонкой кожи ее груди. — Все к черту.

Он дотронулся до нее кончиком языка, и ее словно прожгло разрядом молнии. Он погладил ее обнаженную спину вдоль изгиба и задержал руку на бедре, потом повернул ее так, что она оказалась под ним. Грудь ее пылала, когда она прижалась к его сильному телу.

Он коснулся своим носом ее носа и провел кончиком языка по ее нижней губе.

Она старалась сдержать свое учащенное дыхание, пыталась обрести ясность мысли, но, кажется, не могла сосредоточиться ни на чем, кроме него.

Она разжала губы, чтобы вдохнуть его глубокое дыхание, и его теплый влажный язык проник ей в рот.

Она погрузила руку в его мягкие волосы и подчинилась ритму его дыхания.

Ее руки скользнули к его плечам, ощущая каждый мускул, которыми она любовалась в то утро.

— Продолжай, — прошептала она.

— О, милая, хорошо.

Его ласковые руки гладили ее чуткое тело, вызывая у нее ответное желание, и она вскрикнула, когда почувствовала быстрое касание его пальцев между бедер.

— Ты готова, Саманта, — прошептал он, — Так же, как я готов для тебя уже давно.

Она слышала его голос как бы издалека. И снова эти длинные невероятные пальцы оказались между ее бедер. Ее глаза медленно расширялись и внутри нее нарастало незнакомое ощущение.

Ее тело затрепетало, когда заря коснулась ее лица, отражаясь в ее глазах, и крик экстаза вырвался из ее уст. Она чувствовала, как ее плоть содрогается под кончиками его пальцев, как сокращаются мышцы, чувствовала, как голова ее освободилась от всех мыслей, а тело охватил пульсирующий жар.

Макс поцеловал ее долгим поцелуем, потом подложил свою руку ей под спину, притянув ее к себе. Он проник в нее и застонал, в то же мгновение она вскрикнула от внезапной острой боли.

Он на миг задержался. Она провела руками по изгибу его спины.

— Ты обещал, что не остановишься, — сказала она.

Он застонал и глубоко погрузился в нее. Он снова вынес ее на волну экстаза. Его мощное тело вздымалось и опускалось над ней.

Вдруг он остановился, взгляд его голубых глаз слился с ее взглядом.

— Ты моя, — прошептал он.

И она действительно была его, ощутив последний мощный удар.

На следующее утро Макса разбудило яркое солнце. Он посмотрел на спящую в его объятиях женщину. Глаза Саманты были закрыты, длинные темные ресницы тенями лежали на щеках, розовые губы были слегка приоткрыты. Легкая улыбка играла на них.

Что, черт возьми, он наделал?

Он нарушил слово, данное им человеку, которым он восхищался и которого уважал, и лишил невинности честную девушку. Он мог бы обвинить во всем Саманту и сказать себе, что это она соблазнила его и он просто не смог устоять, но мучительная правда заключалась в том, что он желал ее с самого начала. Подобно неопытному школьнику, он позволил себе думать не головой, а телом.

Она проснется и потребует объяснений. Сначала его обещание Эду, потом Стрикленды, теперь еще и это. Кажется, его жизнь с каждым днем становится все сложнее и запутаннее.