Эмма Уайлдс - Грешная тайна

Завтра, завтра, завтра…

«Боже, помоги».

И дело было вовсе не в том, что Джулианна не хотела выходить за Майкла Хепберна. В конце концов, маркиз был красив, богат, знатен… и обладал все остальным, чем могла бы восхищаться молодая женщина. Просто она чувствовала, что его отношение к их браку такое же неоднозначное, как и у нее.

Да и как же иначе? Ведь его, как и ее, в сущности, заставили на это решиться…

— Джулианна! — раздался громкий голос матери. — Ты что, не слышала вопроса?

Девушка вздрогнула от неожиданности. Подняв глаза, она увидела, что дамы смотрят на нее с некоторым удивлением. Запинаясь, она пробормотала:

— Ох, простите, я… я просто задумалась.

Герцогиня, стройная и миниатюрная, с густыми каштановыми волосами, ласково улыбнулась девушке и сказала:

— Мое дорогое дитя, твоя рассеянность вполне ожидаема, так что не извиняйся. Я уверена, что Майкл сейчас также растерян. Он буквально на минутку забежал на завтрак и почти ничего не съел.

Джулианна вежливо кивнула, хотя ей трудно было представить маркиза растерянным. Сдержанный и холодный? Да, конечно. Но растерянный? О, это даже смешно! И еще труднее было представить, что маркиз куда-то «забежал на минутку».

Герцогиня снова улыбнулась и поднялась с дивана; причем она каким-то образом умудрялась выглядеть одновременно и величественно, и по-матерински ласково.

— Теперь, вплоть до самой церемонии, будет ужасная суматоха, — сказала герцогиня, — так что я прощаюсь. Дайте знать, что решите насчет цветов, — добавила она, взглянув на хозяйку.

Каких цветов?

Ах да, орхидеи.

Мать Джулианны тут же закивала и воскликнула:

— Да-да, конечно, ваша светлость!

Герцогиня же, снова повернувшись к девушке, легонько потрепала ее по щеке:

— Ах, дорогая, все это делает меня такой счастливой… Не могу дождаться вашей свадьбы.

Герцогиня действительно была сейчас счастлива — в этом не было никаких сомнений. Когда же она удалилась, Джулианна взглянула на мать в смущении и пробормотала:

— Я не очень внимательно вас слушала вовсе не потому, что хотела обидеть. Просто мне действительно не так важно, какие будут цветы.

— Что ж, дорогая, вполне ожидаемо, что у тебя сейчас множество разных мыслей. Ну раз уж мы теперь с тобой одни, а завтра уже вот-вот наступит, давай-ка поговорим о свадьбе, как следует все обсудим.

Джулианна едва удержалась от стона. Поговорить о свадьбе? Но ведь они последние несколько месяцев только этим и занимались — ежедневно говорили о свадьбе!

— Мама, вы ведь давно уже обо всем позаботились, обо всех деталях. Не могу даже представить, что еще можно обсуждать. Разве что цвет орхидей, — добавила девушка, невольно вздохнув.

Мать Джулианны, когда-то необычайно стройная, в последние годы заметно пополнела, а в ее золотистых волосах появились серебристые нити, однако она по-прежнему была очаровательной женщиной. И конечно же, она любила свою единственную дочь, хотя по характеру Джулианна совсем не походила на родительницу — она больше любила книги и музыку, а вот ее мать определенно была «общественным созданием», вовлеченным во все светские дела.

Однако Джулианна почти всю свою жизнь сознавала, что брак с наследником герцогства крайне важен для всей ее семьи — важен до такой степени, что она не могла от него отказаться.

— Ты неправильно поняла меня, дорогая, — заявила мать, пристально взглянув на Джулианну. — Я хотела сказать, что сейчас самое время обсудить твою брачную ночь. Ведь до этого события нам, возможно, больше не удастся серьезно поговорить.

Событие? В этом слове было что-то угрожающее.

Права мужа, супружеская постель, произведение потомства — все это когда-то было темой запретной и вместе с тем необычайно интригующей, но в последнее время Джулианна старалась не думать о таких вещах. Однако мать хотела поговорить именно об этом, то есть о высоком мужчине с завораживающими ореховыми глазами и золотисто-каштановыми волосами, о мужчине, которому с завтрашнего дня, видимо, представится право делать с ней все, что ему заблагорассудится.

Тихонько вздохнув, девушка ответила:

— Что ж, поговорим, мама, если вы так хотите.

Она выпрямилась и, сложив руки на коленях, почувствовала вдруг, что ладони вспотели.

Мать посмотрела на нее с улыбкой и сказала:

— Дорогая, я просто хочу, чтобы ты была подготовлена. Видишь ли, маркиз довольно опытный мужчина, и он будет ожидать от тебя определенного поведения.

Джулианна с раздражением подумала: «Почему все говорят о том, смогу ли я угодить ему, но никто не беспокоится, что мне не угодит он. Ведь может случиться и так, разве нет?»

— Что ж, мама, хорошо. Я внимательно слушаю, — сказала она со вздохом.

Мать едва заметно нахмурилась, какое-то время она молчала, нервно перебирая складки на юбке.

— От тебя ведь потребуется разделить постель с лордом Лонгхейвеном. Ты понимаешь это?

Джулианна опять вздохнула. Она «понимала» гораздо больше, чем полагала ее мать. Довольно много она узнала от подруг, а вот мать избегала разговоров на эту тему. Только сейчас заговорила. Но тотчас же умолкла и довольно долго молчала. Джулианна тоже молчала, при этом глядя на мать вопросительно.

И тут мать вдруг выпалила:

— Он захочет потрогать тебя в определенных местах, возможно, даже снимет с тебя рубашку. Ему это будет приятно, и ты не должна противиться. Ты должна позволить ему и все остальное — все, что он захочет. А потом он, наверное, уйдет в свою спальню. Хотя, возможно, и не уйдет. Как и во всем, это на его выбор.

Джулианна невольно нахмурилась; неравенство между мужчинами и женщинами ужасно ее возмущало!

— Выходит, я во всем должна ему подчиняться? — пробурчала девушка.

Мать тут же кивнула:

— Да. Совершенно верно. Потому что так устроена жизнь. Не забывай: ты должна подарить ему наследника, это твой долг, и не бойся, дорогая, на самом деле это не так уж неприятно… Главное — терпи без жалоб, и тогда все будет хорошо.

«Похоже, первая брачная ночь станет для меня серьезным испытанием», — подумала Джулианна с усмешкой.

— Но если супружество — долг, то почему же некоторые женщины неверны, почему заводят себе любовников?

Явно смутившись, мать отвернулась и принялась наливать себе еще чаю, причем делала это довольно долго. Наконец, выразительно взглянув на дочь, проворчала:

— Тебе не следует слушать грязные сплетни, дорогая.

— И все же мне хотелось узнать обо всем получше, мама. Как все происходит в постели? Ведь некоторым женщинам это, должно быть, очень нравится, если они заводят себе любовников. Может, их не удовлетворяет то, что происходит в их постели?

— Джулианна!.. — в ужасе воскликнула мать. — Как ты можешь говорить такое?!