Джулия Куин - Невинное развлечение

Чайник!

Волна восторга и неожиданной силы прокатилась по ее телу, и она буквально кувырнулась через голову, спеша добраться до чайного столика. Давай, давай, шевелись же…

Добралась. Так, теперь еще один вопрос, как ей разбить чайник? Его осколком можно будет перерезать веревки.

Огромным усилием Оливии удалось подтянуть под себя ноги. Она медленно поднялась, опираясь на кровать, мышцы ее буквально стонали от боли, пока она вставала. Минуту она приходила в себя, потом сделала шаг назад к столику и начала сгибать колени, пока ее руки не оказались на нужной высоте, чтобы схватить ручку чайника.

Пожалуйста, пусть там сейчас никого не будет, пожалуйста, пусть сюда пока никто не приходит!

Ей необходим сильный бросок. Недостаточно просто уронить чайник на пол. Она оглядела комнату, собралась с силами. И начала крутиться.

Пожалуйста, ну пожалуйста!

Она вертелась, все быстрее и быстрее, и наконец…

Отпустила чайник.

Он с грохотом ударился об стену, и Оливия, испугавшись, что дверь вот-вот распахнется, прыгнула на кровать и легла на спину, хотя совершенно не представляла, как ей удастся объяснить, что чайник раскололся о дальнюю стену.

Никто не вошел.

Она затаила дыхание. Начала подниматься. Ее туфельки коснулись пола и вдруг…

Шаги. Быстро приближаются.

О Господи .

И голоса. Говорят по-русски. Звучат настойчиво. Сердито.

Они же не причинят ей вреда? Она слишком ценна. Принц Алексей даст за нее огромный выкуп, так?..

А что если принц сказал им «исчезла и ладно»? Он ведь уже не ухаживает за ней. И знает, что она предпочла Гарри. А вдруг он чувствует себя оскорбленным? И решит отомстить?

Она снова забралась на кровать и съежилась в уголке. Как славно было бы оказаться храброй и встретить все, что ее ожидает, презрительно улыбаясь и поправляя волосы, но она вовсе не Мария-Антуанетта [35], вся в белом идущая на эшафот и царственно просящая прощения у своего палача, которому случайно наступила на ногу.

Нет, она — Оливия Бевелсток, и ей вовсе не хочется умереть с честью. Ей вообще не хочется быть здесь, не хочется чувствовать, как щупальца отвратительного ужаса скручивают ей внутренности.

Кто-то начал ломиться в дверь — тяжело, ритмично, грубо.

Оливию начало трясти. Она свернулась в комочек, стараясь стать как можно меньше, спрятав голову между колен. Пожалуйста, ну пожалуйста — снова и снова повторяла она про себя. Она подумала о Гарри, о своей семье, о…

Дверь начала поддаваться.

Оливия молилась, чтобы воля не оставила ее.

А потом дверь рухнула внутрь.

Она завизжала, и этот звук словно разорвал ей глотку. Казалось, что кляп впился в язык, и что клубок сухого, обжигающего воздуха раздирает ей горло.

И тут кто-то произнес ее имя.

В комнате стало еще темнее из-за пыли, и она видела только, как к ней движется массивная мужская фигура.

— Леди Оливия, — голос мужчины был низким и хриплым. В нем явственно слышался акцент. — Вы ранены?

Владимир, огромный, молчаливый слуга принца Алексея. Неожиданно Оливия отчетливо увидела, как он набросился на руку Себастьяна Грея и стал ее крутить и… о Господи, если он смог сделать это , то ее он просто сломает пополам и…

— Позвольте мне вам помочь, — произнес он.

Он знает английский? С каких это пор он знает английский?!

— Леди Оливия? — повторил он, его низкий голос походил на рычание. Он вытащил нож, и она сжалась, но он всего лишь разрезал повязку, удерживающую кляп.

Она закашлялась и почти не слышала, как он снова закричал что-то по-русски.

Кто-то ответил, тоже по-русски, и она услышала шаги…. кто-то бежит… приближается…

Гарри?

— Оливия! — закричал он, подбегая к ней.

Владимир что-то ему сказал — по-русски , Гарри коротко ответил.

Тоже по-русски.

Она потрясенно смотрела на мужчин. Что происходит?

Почему Владимир говорит по-английски?

Почему Гарри говорит по-русски?

— Оливия, благодарение Богу! — воскликнул Гарри, и взял ее лицо в ладони. — Скажи мне, что ты цела. Пожалуйста, расскажи, что случилось?

Но она не могла двигаться, не могла даже думать. Когда он говорил по-русски, он становился совершенно другим человеком. У него был другой голос, у него менялось лицо , и губы, и вообще все мускулы двигались совершенно иначе.

Она отпрянула от его рук. Знает ли она этого человека? Знала ли она его когда-нибудь? Он говорил, что его отец алкоголик, что его вырастила бабушка — хоть что-то из этого было правдой?

Что она наделала? О Господи Боже, она отдалась человеку, которого не знала, которому не могла доверять.

Владимир что-то протянул Гарри, тот кивнул и опять заговорил по-русски.

Оливия попыталась отодвинуться, но за спиной оказалась стена. Она дышала быстро-быстро, она была зажата в угол, и ей совсем не хотелось быть здесь, с этим мужчиной, который оказался вовсе не ее Гарри, и…

— Не двигайся, — приказал он и занес нож.

Оливия глянула вверх, заметила приближающийся блеск металла и завизжала.

Гарри надеялся, что больше никогда в жизни не услышит такого визга.

— Я не сделаю тебе больно, — произнес он, пытаясь говорить медленно, успокаивающе. Когда он разрезал веревки, руки у него не дрожали, но в душе его все еще трясло.

Он знал, что любит ее. Знал, что нуждается в ней и не сможет без нее быть счастливым. Но до этого самого момента он не понимал всей необъятности и глубины своего чувства, этой абсолютной уверенности, что без нее он — ничто.

А потом она закричала, потому что испугалась… его .

Это было так больно, что не давало дышать.

Сначала он освободил ей ноги, затем запястья, но когда он протянул руку, чтобы приласкать ее, она издала какой-то нечеловеческий звук и выпрыгнула из кровати. Она двигалась так быстро, что он не смог ее поймать, а потом, когда она ступила на пол — ноги ее, должно быть, совершенно затекли и жутко болели, — колени у нее подогнулись, и она упала.

О Господи, да она же его боится. Его!!! Что они ей сказали? Что они с ней сделали?!

— Оливия, — осторожно произнес он и медленным движением протянул ей руку.

— Не трогай меня, — проскулила она. И попыталась уползти, волоча за собой бесполезные ноги.

— Оливия, дай, я помогу тебе.

Но она, похоже, не слышала.

— Нам надо уходить, — резко бросил Владимир по-русски.

Даже не взглянув на него, Гарри потребовал задержаться еще на минуту, и русские слова без малейших усилий слетали с его губ.

Глаза Оливии расширились, и она бросила безумный взгляд на дверь, явно намереваясь рвануться туда.

— Я должен был рассказать тебе раньше, — сказал Гарри, неожиданно поняв причину ее паники. — Моя бабушка была русской. Пока я был маленьким, она говорила со мной только по-русски, вот почему…