Патриция Мэтьюз - Трудный выбор

И тут вошли еще двое покупателей. Продавец оторвался от бухгалтерской книги, улыбнулся и принялся обслуживать их. Рейчел опять пришлось ждать, и на этот раз она была уверена, что это не ошибка.

Когда покупатели удалились, Рейчел услышала, что в магазин вошел кто-то еще.

— Чем могу быть вам полезен, сэр? — с ослепительной улыбкой спросил продавец, посмотрев сквозь Рейчел, как будто ее вообще не существовало.

— Кажется, леди была первой, — ответил знакомый голос.

— О, сэр, уверяю вас, это совсем не леди, — презрительно усмехнулся продавец. — Она…

Больше он ничего не успел сказать, потому что вошедший в магазин человек двинулся так стремительно, что Рейчел краем глаза успела заметить лишь неясную тень. Сделав два быстрых шага, он ухватил испуганного продавца за воротник и приподнял над прилавком.

— Что вы сказали? — В холодном голосе Хоуки Смита звенел металл — Я… полагаю, вы правы, сэр, — запинаясь, выдавил из себя продавец. — Леди… была здесь раньше.

Хоуки отпустил продавца, и тот отпрянул, глядя на него испуганными глазами и поправляя воротник. Хоуки широко улыбнулся:

— Сами видите, я никуда не спешу. Я подожду. Продавец улыбнулся дрожащими губами и взглянул на Рейчел:

— Что вы… хотите?

Рейчел протянула ему список:

— Мне нужно вот это. И я хочу, чтобы товар доставили ко мне.

— Никакой доставки, — отрывисто бросил продавец.

— Вывеска на входе говорит, что вы доставляете товар клиентам, — сказал Хоуки.

— Но послушайте, сэр! Вы хотите, чтобы я средь бела дня показался в таком месте?

— А почему бы и нет? — ответил Хоуки. — Не сомневаюсь, что вы наведываетесь туда по вечерам. По-моему, я видел, как вы шли в том направлении.

Продавец закашлялся, и лицо его стало пунцовым.

— Но это же большая разница! — возмущенно взвился он. — Она не имеет никакого права считать…

— Она имеет полное право требовать всех услуг, которые вы предоставляете другим клиентам, — перебил его Хоуки. — Вы позаботитесь о том, чтобы не тянули с доставкой, правда? Мне было бы неприятно возвращаться и напоминать вам.

— Нет, нет, — поспешно замотал головой продавец, — вам не нужно будет этого делать, сэр. Все будет доставлено вовремя.

— Вот так-то лучше, дружок, — улыбнулся Хоуки. Он открыл дверь, приглашая Рейчел выйти, и предложил ей руку. Она взяла его под руку. Они шли по улице, и Хоуки приподнимал шляпу перед всеми дамами и здоровался со всеми мужчинами. Дамы разыгрывали целый спектакль, делая вид, что не замечают Рейчел. Одни, поравнявшись, отворачивались от нее, другие переходили на противоположную сторону улицы, чтобы не столкнуться с ней лицом к лицу. Мужчины не выказывали своего презрения так явно, хотя и они в смущении опускали глаза. Когда Рейчел попыталась высвободить свою руку, Хоуки лишь сильнее сжал ее.

Пройдя два квартала, Рейчел впервые посмотрела на него. Их взгляды встретились, и они расхохотались.

— Какое у него было лицо! — задыхаясь от смеха, сказала Рейчел. — Закат и тот бледнее!

Увидев приближающегося к ним мужчину, она умолкла. Когда он прошел мимо, предусмотрительно отвернувшись, Рейчел спросила:';

— Вы сказали; что видели, как продавец вечером шел к нам?

— Во всяком случае, в том направлении.

— А откуда вы можете это знать? — поинтересовалась Рейчел. — Вы же у нас никогда не были.

— Не был.

— Почему?

Он простодушно улыбнулся:

— Ну, во-первых, я совсем не уверен, что вы захотите видеть меня. Во время нашей последней встречи я вел себя несколько смело.

— Да! — воскликнула она, вдруг вспомнив их совместную поездку. — Именно так, мистер Смит! Она снова покраснела.

— Знаете, я хочу сейчас извиниться за тот случай, — сказал Хоуки. — Откровенно говоря, Рейчел, я просто не мог удержаться. Пожалуй, я никогда в жизни не видел ничего и никого прекраснее. Вы были восхитительны той ночью.

Причудливая смесь искреннего раскаяния и откровенной лести умерила гнев Рейчел. Кроме того, теперь он был ее рыцарем в сверкающих доспехах.

— Я принимаю ваши извинения, — торжественно объявила она.

— Правда? Отлично! Тогда все в порядке.

— Скажите, Хоуки, почему вы спрыгнули с поезда ночью посреди прерии? Должна вам признаться, мне это показалось странным.

— Я оставил свою лошадь на ранчо неподалеку от того места, — сказал он, не поднимая на нее глаз. — Быстрее было спрыгнуть там, чем ехать до ближайшей станции, а затем возвращаться назад. Кроме того, я слышал, что в том районе заметили стадо бизонов.

— Зачем вы это делаете?

— Что делаю?

— Охотитесь на бизонов.

— Все очень просто. Должен же я как-то зарабатывать себе на жизнь.

— Но это не особенно легкий способ обеспечить себя. И не самый продуктивный. Человек вашей квалификации мог бы найти себе множество других занятий.

Он засмеялся.

— В чем дело? Что такого смешного вы нашли в моих словах?

— Вы сказали «человек вашей квалификации», как будто я владею многими профессиями. По правде говоря, я ничего или почти ничего не умею делать. Я могу охотиться, ставить капканы, идти по следу, говорить на трех индейских наречиях — и это все. — На его лице появилось задумчивое и слегка удивленное выражение. — Знаете, перечисляя все мои способности, я подумал, что жизнь может пройти мимо меня. Все мои таланты могут оказаться ненужными.

— Не могу в это поверить, Хоуки, — смущенно рассмеялась Рейчел. — И я еще ругаю вашу профессию! Я, владелица публичного дома! Когда я выхожу на улицу, люди с презрением отворачиваются, а у меня еще хватает наглости осуждать вас за то, что вы охотитесь на бизонов! Прошу прощения, у меня нет никакого права критиковать вас.

— Вам не за что извиняться. Но раз уж вы сами затронули эту тему, Рейчел, я хотел бы у вас кое о чем спросить. Почему вы занимаетесь этим? Я не осуждаю вас, поймите, просто мне интересно знать.

— Я делаю это ради денег.

Он кивнул и заглянул ей в глаза:

— Полагаете, это того стоит?

— Да, стоит. Для меня — да. Вы не знаете, что такое остаться без денег и надеяться, что кто-то поможет тебе.

— Конечно, я ничего об этом не знаю, — засмеялся Хоуки. — Я прямо-таки Джей Гулд [3].

— Да, понимаю, что вам приходится много работать за совсем небольшую плату. Но у мужчин есть свобода, и вы можете поехать куда угодно, заняться почти всем, чем пожелаете, и никому не будет до этого никакого дела. Женщины так не могут. А я в особенности — из-за маленького Уилла. Муж хотел, чтобы у его сына было больше возможностей, чем у него самого, и я намерена обеспечить своему ребенку достойную жизнь!

Хоуки вскинул брови, уловив нотки непреклонности в ее тоне.

— Даже если он вырастет рядом с матерью, с которой никто не разговаривает?