Кэрол Мортимер - Золотая маска

— Я не желаю…

— Да посмотри же на них, черт побери! — раздраженно потребовал Доминик. — Посмотри на платья, Каро! — повторил он уже спокойнее, поняв, что злится больше на себя, чем на нее. — Как только ты хорошенько разглядишь их, поймешь, что перед тобой те самые платья, что ты распорядилась сшить тебе вчера.

Каро несколько секунд нерешительно смотрела на него, а затем повернулась к шкафу. Она нахмурилась, поняв, что платья в самом деле те самые, что она вчера заказала портнихе. Два из них дневные: светло-персиковое и лимонное. Третье — вечернее платье из белого шелка и кружев.

Белый цвет символизирует чистоту и невинность — добродетели, которыми она уже не может похвастаться…

— Если соизволишь заглянуть в ящики туалетного стола, ты найдешь в них свое белье, а также новые ночные сорочки.

Не желая больше смотреть на белое платье, которое казалось ей сейчас настоящим издевательством, Каро решительно захлопнула дверцу шкафа.

— Все это лишь доказывает, что тебе хватило ума вовремя распорядиться, чтобы наряды твоей прежней любовницы отсюда убрали и заменили их моими вещами!

Доминик судорожно вздохнул, понимая, что сейчас обычный их словесный поединок не поможет разрешить и без того катастрофическое положение. Несмотря на то, что она, очевидно, думает, он привез ее сюда, вовсе не имея намерений соблазнить! Все наоборот. Еще совсем недавно он думал… надеялся… что, избавив Блэкстоун-Хаус от ее присутствия, он сам избавится от искушения. Он же лишь все осложнил, привезя Каро сюда… Не удосужившись ни о чем ее расспросить, он занялся с ней любовью.

— Я купил этот дом только сегодня утром.

— И ты еще называешь меня смешной!

Хотя Каро отчаянно храбрилась, Доминик понимал: сейчас ей наверняка очень больно и плохо.

— Если хочешь, я сейчас же отвезу тебя в контору моего поверенного, — тихо ответил он. — Ты увидишь, что я лишь сегодня подписал документ о передаче прав собственности. Может быть, тогда ты убедишься в том, что я тебя не обманываю?

Каро горделиво вскинула голову и смерила его вызывающим взглядом:

— Значит, за утро ты успел не только купить дом, но и нанять многочисленных слуг, которые встретили нас у входа?

Краска стыда залила ее щеки; она живо вспомнила любопытные взгляды слуг, когда Доминик внес ее в дом на плече и потащил на второй этаж…

Теперь Доминик глубоко сожалел о своем порыве. Все закончилось ужасно: Каро потеряла невинность…

— Всех их я давно знаю, потому что они служили в армии под моим началом… Их жены, которым вполне можно доверять, должны были заботиться о тебе… охранять тебя! — Он подавленно вздохнул.

Глаза ее сверкнули — Доминик так и не понял, от гнева или от слез.

— Очевидно, они решили, что от тебя меня охранять не требуется!

— Каро…

— Не прикасайся ко мне! — Она попятилась от него; костяшки пальцев побелели, когда она крепко схватилась за края простыни, прикрывающей ее наготу. — Раз уж ближайшие дни мне придется жить в этом доме, хотелось бы, чтобы ты сейчас ушел.

Доминику и самому больше всего хотелось уйти. Забыть о том, что он купил Брокл-Хаус, а также о том, что он когда-либо встречался с Каро Мортон. И особенно забыть о том, что он лишил ее невинности.

— Будь так добр, попроси по пути, чтобы мне принесли горячей воды и налили ванну, — высокомерно потребовала Каро, когда Доминик, надев панталоны и рубашку, присел на край кровати, чтобы натянуть сапоги.

Внутренне Доминик поморщился; он представил, как ей должно быть больно после их физической близости.

— Пожалуйста, поверь, я не планировал заранее того, что произошло между нами сегодня…

— Планировал или нет, дело уже сделано.

В ее голосе слышалось столько грусти, что, будь под рукой нож, Доминик готов был сам всадить его себе в сердце.

— Не могу выразить, как я… сожалею о том, что случилось.

Каро бросила на него пытливый взгляд, не зная, следует ли ей успокоиться после такого признания или почувствовать себя еще более оскорбленной. Конечно, их близость была ошибкой, огромной ошибкой с обеих сторон. Но, несмотря ни на что…

— Мне не верилось, что ты способен оскорбить меня еще больше, чем уже оскорбил; очевидно, я ошибалась. — Она отвернулась от него и устремила невидящий взгляд на окно. — Будь любезен, Доминик, распорядись, чтобы мне немедленно принесли горячей воды и налили ванну.

Несколько долгих секунд Доминик смотрел на нее. Потом нагнулся и подобрал с пола оставшуюся одежду.

— Во второй половине дня я заеду к тебе.

Она круто развернулась:

— С какой целью?

Сердце Доминика упало, когда он заметил ее настороженный, подозрительный взгляд.

— Убедиться в том, что ты не испытываешь никакого недомогания после утренних… действий.

Каро невесело усмехнулась:

— Насколько мне известно, сегодня утром мы не совершили ничего противоестественного!

Доминика обдало жаром.

— Конечно нет!

— Тогда не понимаю, почему ты считаешь, будто после… как ты это назвал… утренних действий… я должна испытывать недомогание?

— Черт побери, Каро…

— Может быть, по-твоему, мне следовало упасть в обморок или закатить истерику? — язвительно продолжала она. — Что ж, изволь, но только если ты считаешь такое поведение совершенно необходимым! — Она наморщила нос. — Лично я всегда считала, что женщины, которые чуть что заливаются слезами или закатывают истерику из-за всяких пустяков, полнейшие идиотки!

Несмотря на то что их положение казалось Доминику крайне неловким, он не мог не восхититься ее стойкостью. Такую женщину, как она, он в самом деле еще не встречал. То, что только что произошло между ними, едва ли можно назвать «пустяком». Более того, Доминику казалось, что большинство женщин в ее положении либо осыпали бы его руганью, либо, наоборот, стали бы требовать драгоценности и нарядные платья в виде компенсации за потерю невинности. Каро же попросила лишь приготовить ей ванну.

Он невесело улыбнулся.

— Я бы тоже предпочел, чтобы ты не падала в обморок и не закатывала истерику. — Улыбка увяла, и он окинул ее пытливым взглядом. — Неужели первый опыт в самом деле не повредил тебе?

Он помнил, в какую ярость пришел, вернувшись в Блэкстоун-Хаус и обнаружив, что Каро нет. Еще больше он разъярился, когда приехал в клуб «У Ника» и обнаружил там Каро, которая беззаботно болтала с Николасом Брауном, — даже теперь сердцебиение у Доминика учащалось, когда он представлял, что случилось бы с Каро, не окажись он рядом, когда ей хватило глупости пригласить Брауна на прогулку по парку! После всего Каро подлила масла в огонь, обвинив его в трусости и нерешительности… Видимо, у него просто не выдержали нервы.

И за его несдержанность Каро заплатила своей невинностью…