Элен Фишер - Свет во тьме

— Господь уберег меня от этого, Мелисса. Почему я должен ощущать вину из-за того, что занимаюсь любовью с замужней женщиной? Если ваш муж не в состоянии сделать вас счастливой, то должен же он понимать, что вы будете искать удовольствие на стороне.

Грей так и не посмотрел в ее сторону. Значит, он все же ощущает вину, но не перед ней, Мелиссой, — он никогда не делился с любовницей своими мыслями, — а потому, что предает Диану. Во время любовных утех он был воплощением нежности и страсти, но потом на лице его всегда появлялась этакая брезгливость, будто он терял всякую способность контролировать свое поведение.

Сегодня он, похоже, и вовсе ушел в себя.

— Вас все-таки что-то тревожит, — упорствовала Мелисса из простого любопытства.

— Удивительно, что вы ничего не слышали, — бросил на нее спокойный взгляд Грей. — Я женился.

Мелисса резко села и недоуменно посмотрела на него. Неужели Грей успел влюбиться за эти короткие шесть недель? Грей, который был так предан своей жене? Грей, сердце которого окаменело много лет назад?!

Она бросила взгляд на свои обнаженные груди, чуть желтоватые, словно слоновая кость под полуденным солнцем, которое светило сквозь ветки сосен, и чуть не рассмеялась.

Нет, конечно же, Грей не влюбился! Иначе не смог бы, приведя в дом любимую, тут же, на следующий день, поспешить в объятия своей любовницы.

Опять же у влюбленного человека не бывает такого хмурого, отрешенного лица. Она улыбнулась, зная, что произойдет, стоит ей поддразнить его.

— На самом деле, Грей, остерегайтесь. Есть масса способов избежать неприятных последствий, вы же знаете.

К ее большому удивлению, он громко расхохотался, а прекратив смеяться, ухмыльнулся и язвительно заметил:

— Боюсь, у вас превратное представление об этом. Я не делю и не собираюсь делить супружеское ложе с этой девчонкой.

— Тогда зачем же…

— Кэтрин просила меня найти себе жену, достойную имени Грейсонов, — коротко объяснил Грей. — Я так и сделал.

«А если молодая жена завладеет вниманием Грея?» — не сводя глаз с любовника, подумала Мелисса.

— И нашли женщину, которая и в самом деле достойна имени Грейсонов?

— Да, я сказал бы так, — осклабился Грей. — Я женился на девчонке из таверны.

Мелисса облегченно вздохнула и улыбнулась.

— На девчонке из таверны? — переспросила она с удивлением. — Грей, как вы могли? Боже, что скажут люди?

Грей улыбнулся еще шире. Именно такую реакцию ему и хотелось вызвать своими словами.

— Да то же самое, что всегда. Мол, он совсем сошел с ума. Впрочем, думаю, так оно и есть.

Судя по тому презрительному тону, с каким он говорил о своей жене, она Мелиссе не соперница. Впрочем, Мелисса заботилась только о себе, и мезальянс Грея и девушки из таверны совсем не тревожил ее. Вопреки их длительной, почти семилетней связи Мелисса не испытывала особой нежности к Грею, потому что он был не из тех, кто способен внушить настоящую любовь.

— Главное, чтобы вы не забыли меня из-за нее, — кокетливо промурлыкала она.

Грей взглянул на ее плечи и круглые полные груди.

— На это мало шансов, — пытаясь быть галантным, ответил он, и она поняла, что он едва ли вспомнит о ней, пока ему не захочется женского тепла. — Что меня удивляет, так это то, почему вы снова и снова хотите меня? — уже серьезнее продолжил он.

Мелисса не спешила с ответом. У нее были свои причины изменять мужу с Греем, но она предпочитала их не раскрывать.

— Вы очень привлекательны, — наконец произнесла она. — В Виргинии вас хотела бы любая.

Это по крайней мере похоже на правду. Вопреки слухам о том, что он сумасшедший, а может быть, именно поэтому женщины непреодолимо тянулись к нему. Причиной такого влечения отчасти была его удачливость, но это не объясняло того факта, что замужние стремились к нему с той же неодолимой страстью, как и незамужние.

— Ваш муж тоже хорош собой, он гораздо симпатичнее меня, — нахмурился Грей, и его темные брови сошлись над светло-серыми глазами.

Мелисса вздохнула, не в силах объяснить то магнетическое притяжение, которое излучал Грей. В самом деле, он был не так уж хорош собой в общепринятом смысле слова, но в нем чувствовалась сила, что было особенно притягательным, даже когда он сам этого не хотел, а его тонкие черты лица выглядели крайне аристократически. Она не рискнула продолжать разговор на эту тему.

— Если бы вы были не замужем, я заподозрил бы, что вас интересуют мои успехи. Но в данный момент просто в толк не возьму, что же вы находите во мне привлекательного?

Он прекрасно знал, что женщины посматривают на него с интересом, хотя в его присутствии всегда воздерживаются от замечаний на его счет. Мелисса стала его любовницей вскоре после смерти Дианы. Впрочем, он и прежде не ограничивался только брачным ложем.

— А ваша жена находит вас привлекательным? — спросила Мелисса, несколько озабоченная тем направлением, которое принял их разговор.

Грей отвернулся. На его лице отразилось несвойственное ему смущение, будто он понял, что бессердечно поступил с бедняжкой.

— Не думаю. Поначалу, как мне кажется, она увидела во мне героя, рыцаря в сверкающих доспехах, но я быстро развенчал себя в ее глазах. — Он пожал плечами. — Она не очень-то сообразительна, скорее простодушна. Мне кажется, она побаивается меня.

И неудивительно, подумала Мелисса, глядя на его точеный профиль и строгое выражение лица. К своему удивлению, она ощутила жалость к девушке, на которой он женился. Выйти замуж за такого сурового мужчину, покинуть привычное окружение и попасть в совершенно незнакомую обстановку — как это ужасно для нее! И Грей, скорее всего, не стремится облегчить ее участь.

Нет, эту противную жалость надо подавить. Пожалуй, присутствие этой девушки можно использовать в своих интересах. Одна она будет делить с ним постель! «Счастье этой ничтожной трактирной девчонки не имеет для меня никакого значения», — холодно решила она.

Пока муж развлекался в лесу со своей любовницей, Дженнифер сидела в гостиной и училась искусству быть достойной его. Под впечатлением новых нарядов она едва слышала, что ей говорила Кэтрин. К своим новым платьям с кринолинами она отнеслась со смешанным чувством восхищения и неприязни. Как простая девчонка из таверны, она никогда не носила ни кринолинов, ни фижм. Она знала, что кое-кто из женщин, таких, как жены хозяев магазинов, носили кринолины с обручами из дерева. Но она-то теперь надевала юбки с каркасом из китового уса! А потому ее зеленое шелковое платье смотрелось очень модно и элегантно, хотя ходить в нем было чертовски затруднительно. Корсет делал ее и без того стройный стан невозможно тонким, правда, стягивал грудную клетку так, что она едва ли могла полностью вдохнуть. Зато теперь она стала членом высшего общества Виргинии и должна отныне все время носить такую одежду.