Джинни Лин - Дракон и жемчужина

Династия Тан, Китай, 759 год н. э.

На исходе часа змеи [1] В древнем китайском календаре сутки были разделены на 12 частей. Каждая часть составляла приблизительно 2 часа и была посвящена определенному животному. Некоторые толкователи объясняют выбор животных для наименования «часов» повадками, присущими этим существам. Начинались сутки с часа крысы — время с 23 до 1 часа, период активности крысы, с 1 часа до 3 — час быка («бык жует жвачку»), с 3 до 5 — час тигра («гуляет грозный тигр»), с 5 до 7 — час зайца («пока солнце еще не встало, нефритовый заяц готовит на луне лекарство „мао“»), с 7 до 9 — час дракона («дракон разгоняет тучи и готовит дождь»), с 9 до 11 — час змеи («проявляет активность змея»), с 11 до 13 — час лошади («резвятся кони»), с 13 до 15 — час барана или козы («самая сочная трава для барана»), с 15 до 17 — час обезьяны («любимое время для обезьяны»), с 17 до 19 — час петуха («куры отправляются спать»), с 19 до 21 — час собаки («собака приступает к охране дома»), с 9 до 11 вечера — час свиньи («свинья наслаждается сном»). (Здесь и далее примеч. пер.) госпожа Лин Суинь застыла в ожидании в покоях для приемов гостей. Воцарившуюся в ее дворце на берегу реки тревожную тишину нарушало только редкое жужжание насекомых в саду. Стоявший перед ней чай уже давно остыл. Последний из остававшихся у нее в услужении челядинцев принес этот чай утром, перед тем как сбежать.

Самые отважные из слуг уговаривали ее отправиться вместе с ними, но Лин Суинь прекрасно сознавала, что преследовавший ее безжалостный военачальник, не моргнув глазом придаст огню любую деревню на реке, осмелившуюся дать пристанище гуйфэй [2] Гуйфэй — титул императорской наложницы 1-го ранга, буквально означает «драгоценная супруга». Наложницы в императорском гареме делились на несколько рангов — в разное время от 4 до 5. Наложниц низших классов могло быть в императорском гареме более 100. Наложница 1-го ранга обычно была одна. Между наложницами была очень жесткая конкуренция, поскольку только представительницы 1-го и 2-го ранга могли быть интимно приближены к императору. Прообразом героини романа Лин-гуйфэй послужила знаменитая наложница эпохи Тан — Ян-гуйфэй, судьбе которой посвящены многие литературные произведения того времени. Реальная Ян-гуйфэй, воспитываясь в богатом доме дяди, получила прекрасное образование, научилась писать стихи, петь и играть на музыкальных инструментах, играть в шахматы. По легенде, престарелый император Мин-хуан, впервые увидев Ян-гуйфэй, был пленен ее красотой. Однако, в отличие от героини романа, Ян-гуйфэй ждал трагический конец: когда возраст фаворитки уже приближался к сорока, император пожертвовал ее жизнью, чтобы успокоить взбунтовавшиеся войска и спасти себя и свой трон. — «драгоценной супруге» покойного императора.

Она резко выпрямилась, услышав перед домом шорох шагов, спокойных и уверенных. Сердце билось сильнее по мере того, как его шаги неуклонно приближались. Он явился к ней один. Дыхание Лин Суинь прервалось, едва могучая фигура появилась в дверном проеме. Все в нем выдавало того холоднокровного и жестокого демона, о котором столько говорили при императорском дворе. Черные одеяния, коротко остриженные темные волосы, бесстрастное, абсолютно непроницаемое выражение лица. Нет, ее легендарная красота не имела над ним власти.

— Лин-гуйфэй, — раздался его глубокий голос, произнесший церемонное приветствие.

— Я давно уже больше не «драгоценная супруга», наместник Ли.

Суинь осталась сидеть на месте, позволив военачальнику войти. Если бы она попыталась подняться, ноги, вероятно, не выдержали бы веса ее внезапно обмякшего тела. Спокойная мощь его внушительной фигуры только усилила охвативший ее ужас. Его лицо невольно привлекало к себе внимание. Дочерна загоревшая обветренная кожа, острые скулы. Суровую симметрию нарушала лишь тонкая белая полоска шрама под левым глазом. Нечто новое в его облике.

В первый и единственный до сей поры раз Лин Суинь видела Ли Тао в покоях Божественного императора. Молодой мужчина, почти юноша, награжденный за мужество и бесстрашие. Неиссякаемая энергия, которую он тогда излучал, обрела с годами покров невозмутимости и самодисциплины. Время заточило его словно лезвие острого, искусного меча. Но то же самое время изменило и ее.

— Покорный слуга осмеливается предложить себя в сопровождающие госпожи.

Даже самое почтительное и любезное обращение в Поднебесной не смягчило бы его разящего, как смертоносный кинжал, взгляда.

Все внутри ее словно затрепетало от страха, однако, призвав на помощь самообладание и сделав глубокий вдох, госпожа Лин оперлась изящным локотком о стол и попыталась придать своему тону куртуазную легкость и изысканность. Ее сердце билось так громко, что за его тяжелыми ударами она едва слышала собственный голос.

— О, мой господин, спешу принести вам тысячу извинений, но путешествие не входило в мои планы.

— Вам опасно далее здесь оставаться.

Будто бы Лин Суинь могла ощущать себя в безопасности рядом с ним. Как и в любом другом месте, у нее больше не было союзников или покровителей. Неужели безжалостный верный слуга покойного императора спустя столько лет явился сюда, чтобы ее покарать? А ведь бывшая наложница пребывала в уверенности, что все тайны давно и надежно спрятаны.

Ли Тао остановился в двух шагах от нее, и Лин Суинь заметила очертания оружия, запрятанного в драпировке его рукава. Клинок убийцы. Она подняла пиалу и сделала глоток, чтобы справиться с потрясением. Холодный горький чай коснулся ее языка. Многолетний опыт придворной жизни помог госпоже Лин удержаться от дрожи, однако она оказалась не в силах унять бешеное биение сердца и справиться с выступившим на ладонях холодным потом, когда неправдоподобно большая, словно растущая с каждым шагом тень его фигуры накрыла ее.

И все-таки ей удалось поставить пиалу на столик недрогнувшей рукой.

— Поскольку мой господин проделал ради этого столь долгий путь, я полагаю, нам более не пристало терять времени. Могу ли я собрать свои вещи? — произнесла Лин Суинь мелодичным, беззаботным тоном, в котором была столь искусна.

— У госпожи не будет ни в чем недостатка. Всесильный военный наместник обращался к ней так, будто был ее подданным. Надо будет обязательно подумать о том, как бы это использовать, подумала Лин Суинь. Она подхватила свободный конец широкой шали и закутала плечи. Распрямившись, она немного помедлила, прежде чем взглянуть на него.

Ли Тао не двинулся в ее сторону, продолжая внимательно смотреть на нее. Как все мужчины. Всегда.