Реимарра - История Кристиэна Тэхи

- Ну, котенок, ложись на спинку, - командовал Рихан, - Бери свою ладошку правую и клади на свой член. Как я вижу, мои объятия тебя не радуют, ну так доставь сам себе удовольствие. Поласкай себя, я хочу посмотреть. Ты красивый мальчик и это должно быть тоже красиво. Хотя…времени не так уж и много.

Рихан взял песочные часы, перевернул их.

- У тебя пересып туда-обратно. Если не справишься, догадываешься что будет? Так-то, Кристиэн. Время пошло.

Кристиэн замер. Как же так?! Монахи выбили из него всякую охоту к касаниям срама и рукоблудию, за это полагались самые жестокие наказания, а теперь супруг хочет обратного? Непристойно ласкать себя, а под чужим взглядом и вовсе невыносимо.

Так и есть. Это бревно даже такого не сможет. Мордаха красная от стыда, а ладонь так и скорчилась в паху, вот-вот разревется. Как же это надоело уже! Это не парень, это хуже пуганой девки!

- Не вижу действий, котенок, - Рихан развалился в кресле, перекинув ногу на ногу, - что такое?

Кристиэн моляще посмотрел на супруга, но в серо-зеленых глазах была лишь насмешка и злость. Чего Рихан от него добивается?

- Это грех, сайэ Рихан. Монахи говорили и в молитвеннике написано, что рукоблудие это страшный проступок. – прошептал Кристиэн, понимая как нелепо и жалко это звучит.

- Я сейчас молитвенник тебе в задницу засуну. – спокойно сообщил Рихан. – Самый страшный проступок это отказ доставить радость своему старшему супругу. Ну, песочек то вон, сыпется. Время уходит.

Он не мог прикоснуться к себе, к срамным местам, там, куда твердые пальцы Рихана проникали без смущения, теребили пах. Он не сможет. Пусть его забьют насмерть, пусть Рихан делает что хочет, но он не коснется себя. Но за что с ним так обращаются? За что? В чем он провинился перед богами?

Все же монахи перестарались, с досадой думал Рихан, это все история со Скаем. Наверно там решили, что и этот такой же. Смотрел на распростертого Кристиэна, вместо того, чтобы просто вытряхнуть имперскую дурь из башки младшего, монахи выбили из котенка все, что относилось к постели, напрочь. И теперь у него вместо ласкового и послушного супруга – сладкий на вид юнец со свернутыми мозгами, рассуждающий о грехах. Ну на кой ему монашек на ложе? Самое страшное в том, что даже если выполнить угрозу после того, как истечет время, то это ничем не поможет делу. Этот малолетний мученик готов терпеть. Ну все же, Кристиэн, я тоже не сдамся и кроме плетки есть много других способов.

- Ты абсолютно бесполезное создание, Кристиэн, супруг мой. – Рихан встряхнул часы и поставил их на место. – Что с тебя взять? Если ты даже сам себя ублажить не можешь, хотя твои ровесники справляются с этой забавой за несколько минут. Когда я тебя увидел, мне показалось, что ты чувственный. Такие губки, нежные глазки. Нервный, гибкий. Я ошибся в тебе, котенок. Сегодня тебя даже противно наказывать, по мешку с дерьмом сколько не колоти палкой, а золото не посыплется.

Кристиэн больше не мог сдерживаться. Да что же это такое?! Слова ранят больнее плети, «бесполезный мешок», так ты назвал меня, Рихан? Это ты меня сделал таким, ты! Ты!

Кристиэн уже не понимал, что повторяет это вслух, захлебываясь в плаче.

- Да что ты говоришь, Кристиэн? – отрезвил его голос Рихана, герцог все же покинул кресло, подошел к ложу, перевернул Кристиэна на живот рывком и прижал юноше руки, заведя их за спину. – Я? Неужели? Чем? Тем, что взял тебя в свой дом? Тем, что одел в драгоценности на свадьбе, как принца? Заплатил за твое обучение? Не заставляю тебя работать по хозяйству? Этим, да? Я обещал взять на себя заботу и ответственность за тебя и взял ее. Не обманул.

- Не стоило так тратиться..- слова давались Кристиэну с трудом, горло сводило спазмами истерики. – Мне не нужно все это, а тем более драгоценности. Ласковое слово дешевле бы обошлось. Почему вы выбрали именно меня?!

Кристиэн свернулся в клубок от удара в правый бок, даже не заметив, когда Рихан успел занести руку.

- А за что тебе эти слова, маленькая дрянь? Может ты покорен, послушен и твое сердце радуется при виде своего супруга? Ты готов терпеть мой член, лишь бы тебя не били? Не был бы таким деревянным, наша первая ночь прошла бы совсем по-другому! Почему я должен уговаривать тебя на ласку, имперская мерзость? Почему я должен прививать тебе покорность кнутом? Ты получаешь ровно то, что заслужил, Кристиэн! Но рано или поздно, мне это надоест и я вышвырну тебя вон! Башку обрею и выкину за порог с голой задницей. Ласковые слова надо заслужить, щенок! Я много раз давал тебе это понять! Но ты трус, малыш, противно смотреть. Вы, имперские мрази, все такие – никто не может вложить в свою тупую голову то, что он живет на радость своему супругу. Вас заботит только собственная дырка, ты такой же, Кристиэн. Ничем не лучше!

- Сил нет, на твои сопли смотреть! – удары сыпались один за одним, Кристиэн лишь скулил, прижав руки к животу, дрожал от ужаса и боли. Кажется, под ним мокро и кровь течет из носа. Когда же Рихан остановится?!

- Думал, беру в дом существо, которое будет только моим и думать обо мне! – еще удар, прямо в бесполезный пах, - В монастырь отдал не для того, что бы имперская шлюха рассуждала, что грех, а что не грех! Этим я тут занимаюсь! Перестань выть!

Рихан пнул ногой уже безвольное тело, ярость затмевала все. В голове было мутно и только одно желание - пусть он кричит!

- Я купился на твою невинную мордашку и нетронутую дырку. Думал, ты чище других! Что ты бережешь свою честь для меня, а ты был, значит, готов лечь под любого, кто поманит тебя липким словом? У каждой бляди своя цена, твоя самая низкая. И если бы не я, ты бы сейчас подмахивал тому, кто скажет тебе ласковое слово? Ты об этом мечтал, Кристиэн? Не молчи, подстилка!

Кристиэн молчал и лишь когда от очередного пинка он скатился вниз с ложа, ударившись затылком об пол, Рихан очнулся. Больше нет сил. Не выдержать. Он опустился рядом с телом супруга, закрыл лицо руками. Ничего никогда не изменится, лишь повторяется снова и снова. Страшно посмотреть на ложе...вспененные простыни, в кровавых пятнах, а на полу окровавленный комок плоти с черными спутанными волосами, Кристиэн. И снова издевка сознания: «думаешь, дурак, он полюбит тебя, если ты забьешь его насмерть?»

Как? Как это сделать? Конечно же он не выбросит котенка на улицу, пустая угроза, но зачем ему знать это? Зачем знать то, что Рихан до утра ворочается на своей кровати, представляя, как младший улыбается, просто улыбается. Без плетки. В их первую ночь. Он все испортил. Как они все. Они все виноваты.

Сидеть можно было долго, но Рихан встал, шатаясь от напряжения.

Без сознания, скорчившийся на ковре подросток, с судорожно скрещенными на груди руками, весь в крови. Рихан приподнял легкое тельце, расправил, пощупал ребра – вроде целы, слабая жилка пульса на запястье. Жив. А ведь он едва не забылся, как тогда…