Кэрол Мортимер - Кружевной веер

Никакие рассказы тетушки Хамфриз о том, что происходит между супругами в спальне, не подготовили Диану к пьянящему восторгу, охватившему ее, когда Гейбриел обнимал и целовал ее. Жар. Трепет. Страстное желание испытать нечто неведомое — она еще не знала, что именно, но не сомневалась, что скоро все узнает в союзе с таким опытным и искушенным мужчиной…

Гейбриел украдкой наблюдал за ней. Вначале Диана сильно побледнела, но затем лицо ее раскраснелось и стало почти одного оттенка с платьем, которое было на ней сегодня; румянец сопровождался почти лихорадочным блеском небесно-голубых глаз, когда она взмахнула длинными ресницами и посмотрела на него.

— Может быть, вас встревожили слова «в ближайшее время»? — спросил он.

— Нет, что вы, — искренне удивилась Диана. — Конечно, вначале мне бы хотелось разыскать сестер, но я не буду против, если свадьба состоится сразу после того, как они найдутся.

— В самом деле? — Гейбриел смерил ее мрачным взглядом. — Я-то воображал, что вы, возможно, захотите дать вашему молодому человеку — надеюсь, он и в самом деле молод? — время одуматься. Он осознает свою ошибку, бросится к вашим ногам и признается вам в вечной любви!

Поняв, что Гейбриел ее дразнит, Диана залилась еще более густым румянцем.

— Да… он и в самом деле молод… и очень глуп. И даже если бы он поступил так, как вы говорите, я бы ни за что не поверила ему и не ответила на его притязания! — Она решительно сжала свои восхитительно полные и соблазнительные губы.

Гейбриел откинул голову на спинку стула и окинул свою невесту задумчивым взглядом. Невозможно отрицать, что Диана красива. Не приходится сомневаться и в том, что у нее сильная воля. Однако удивительнее всего тo, что она и не думает прощать своего поклонника. Хотя вчера тут же поверила в невиновность Гейбриела, не получив ни единого доказательства, кроме его слова…

Он сжал челюсти.

— Может быть, вы соизволите сообщить, как зовут этого молодого человека? Тогда, если он вздует явиться к вам с визитом, я с радостью откажу ему от дома, — добавил он, когда Диана устремила него подозрительный взгляд.

— Мне кажется, в подобном случае, если он, конечно, возникнет, я и сама сумею постоять за себя, — высокомерно возразила она.

Гейбриел прекрасно понимал, насколько у Дианы сильный характер — да и как могло быть иначе, ведь ей с одиннадцати лет пришлось совмещать роль хозяйки в отцовском доме и матери для двух младших сестер? Имя молодого идиота, отказавшегося от Дианы, интересовало его из чисто эгоистических побуждений; узнав, что Диана не намерена отказываться от своего слова сама, Гейбриел решил удостовериться в том, что ее никто не переубедит, во-первых, если их помолвка расстроится сразу по объявления в газетах, они оба окажутся в чрезвычайно глупом положении. И во-вторых, после вчерашнего поцелуя он понял, что семейная жизнь с Дианой сулит не одни лишь заботы…

Под внешней холодностью и той практичной распорядительностью, какую она выказала, готовя Уэстборн-Хаус к проживанию, Гейбриел разглядел нежную и страстную молодую женщину, которую он с радостью познакомит с миром физических наслаждений. И он определенно не позволит какому-то молодому идиоту, охотнику за богатым приданым, вновь морочить Диане голову. Он никому не позволит украсть свою невесту из-под самого носа… и других частей тела!

— Тем не менее, вы обязаны будете доложить о нем мне, если он появится, — возразил Гейбриел, сжав губы.

Его диктат, видимо, раздосадовал Диану.

— По-моему, мне следует напомнить вам, милорд, что я привыкла сама решать все вопросы, связанные со мной.

Он смерил ее задумчивым взглядом и сказал:

— По-моему, раз мы теперь помолвлены, вам придется оставить свою привычку.

Диана впервые поняла: согласившись стать женой Гейбриела, она круто изменила свою жизнь. И едва ли перемены придутся ей по вкусу. Целых десять лет она не отчитывалась ни перед кем, кроме себя самой; годы ответственности за отца и сестер развили в ней определенную независимость, от которой ей, возможно, нелегко будет отказаться. Даже ради мужа.

— Я не привыкла к тому, чтобы кто-то принимал решения за меня, — повторила она.

В последнем Гейбриел нисколько, не сомневался, более того, он без опасений думал о будущей семейной жизни именно потому, что Диана не оказалась жеманной старой девой, ни дебютанткой с наивно распахнутыми глазами, которая только и жаждет влюбиться и надеется, что ее избранник будет же страстно влюблен в нее, как она в него.

— Не сомневаюсь, со временем мы оба привыкнем и приспособимся друг к другу.

Диана понимающе улыбнулась:

— По-моему, вы имеете в виду, что со временем я научусь принимать ваше мужское превосходство.

Неожиданно для себя Гейбриел улыбнулся в ответ.

— А вы не согласны? — спросил он.

Она покачала головой:

— Я не верю, что вы хотя бы чуть-чуть превосходите меня лишь потому, что вы мужчина. Да и по характеру своему я не способна на рабское, беспрекословное подчинение.

После знакомства с Дианой Гейбриел понял: меньше всего ему хочется, чтобы жена беспрекословно и рабски подчинялась ему. Когда около недели назад Гейбриел делился с Озборном и Блэкстоуном своими планами, он заверил друзей, что женится лишь по необходимости и по расчету. Во-первых, он решил расстаться с холостой жизнью потому, что ему, носителю графского титула, нужна жена, а во-вторых, из чувства долга по отношению к сестрам Коупленд, оставшимся после внезапной смерти отца без средств к существованию. В этом случае Гейбриел, естественно, рассчитывал обрести покорную жену, которая будет беспрекословно ему подчиняться. Но вчера, разглядев огонь, таящийся под холодной внешностью Дианы, Гейбриел осознал, что, по крайней мере в брачной постели, покорности ему совсем не хочется!

— Что такое, милорд? — Диана пытливо взглянула на него, так как молчание затянулось. Неужели она сказала слишком много? Или чересчур откровенно проявила свой характер? Она искренне верила, что будущему супругу лучше заранее узнать ее недостатки, чем совершать неприятные открытия после свадьбы! Но может быть, она была непозволительно откровенна? — Наверное, я могла бы… скажем, несколько подавлять свою потребность в независимости.

Глаза его сверкнули.

— Уверяю вас, я не потребую от вас, чтобы вы подавляли свои естественные порывы, — ответил он, кивком отпуская Соумза. Дождавшись, пока дворецкий выйдет, он продолжил: — Диана, я ожидал, что в браке в лучшем случае буду скучать, — и вот теперь с облегчением понял, что в нашем с вами случае дело будет обстоять совсем не так.

Она наградила его изумленным взглядом:

— А может быть, вам не следует торопиться и найти себе жену, которую вы полюбите?