Кэрол Мортимер - Кружевной веер

Диана судорожно вздохнула, чувствуя, как к лицу приливает краска.

— Увы, милорд, вашего поверенного неправильно информировали. Я не помолвлена… и не была помолвлена официально! Понятия не имею, от кого мистер Джонстон мог слышать подобную нелепицу, — язвительно продолжала она.

Гейбриел, не сводивший с нее взгляда, заметил и густой румянец, и горделивый наклон головы, и вызывающий взгляд небесно-голубых глаз. Интересно, что послужило причиной такой вспышки? Сомнение вызывала и ее уклончивость, с какой она говорила о своей помолвке… Он стиснул зубы.

— По словам Джонстона, ему все рассказала одна из ваших сестер.

— Вот как? — Диана снова надменно подняла светлые брови. — Тогда, боюсь, речь идет не о неверных сведениях… Просто мистер Джонстон неправильно истолковал то, что ему сказали.

Гейбриел почему-то так не считал… Уильям Джонстон достался ему по наследству вместе с титулом, поместьями и тремя подопечными — сестрами Коупленд. Ранее Джонстон вел дела отца трех девушек, Маркуса Коупленда, предыдущего графа Уэстборна. Поверенный не особенно понравился Гейбриелу, он решил, что мистер Джонстон излишне самодоволен и мелочен. Однако профессия поверенного требует никогда ничего не принимать на веру и не истолковывать превратно полученные сведения, тем более имеющие отношение к одному из самых его состоятельных и титулованных клиентов. Интересно, почему Диана расторгла предыдущую помолвку?

Гейбриел посмотрел на Диану в упор:

— Кто из вас двоих передумал — вы или ваш жених?

— Я же вам сказала, никакого жениха у меня нет! — возразила она.

— Ну, ваш поклонник. Наверное, он решил, что женитьба на титулованной молодой особе, чья судьба отныне зависит от доброй воли ее опекуна, куда менее приятная перспектива, чем женитьба на старшей дочери богатого графа? — спросил Гейбриел, бросив на нее понимающий взгляд.

Диана очень долго не отводила взгляда в сторону, но потом резко отвернулась, решив, что он не увидит слез, которые заблестели на ее ресницах. Будь он проклят!

Нет… будь прокляты все мужчины! И особенно Малком Касл, бесхарактерный слизняк!

Они с Малкомом вместе росли. Вместе играли в детстве и танцевали на балах, когда вошли в возраст. Вместе гуляли в морозные зимние деньки и теплые летние вечера. Именно Малком подарил Диане первый поцелуй после того, как признался ей в любви.

Раньше ей казалось, что и она влюблена в Малкома. Ее отец в целом одобрительно относился к их дружбе, постепенно перераставшей в нечто большее, родителей Малкома, местного сквайра и его супругу очевидно, радовала мысль о том, что их сын женится на старшей дочери богатого графа Уэстборна. Жизнь казалась Диане безмятежной. Неожиданно все изменилось. Как только что, со свойственной ему прямотой, заметил лорд Гейбриел Фолкнер, бесприданница, старшая дочь покойного графа Уэстборна уже не привлекала в качестве жены ни самого Малкома, ни его родителей. Отец Дианы умер так внезапно, что не успел привести свои дела в порядок и распорядиться состоянием дочерей. Теперь их жизнь судьба отданы на милость новоиспеченного графа — а лорд Гейбриел, который так долго не участвовал в жизни общества, оставался для них неизвестной личиной. Диана, конечно, заметила, что после скоропостижной смерти ее отца Малком стал наведываться в Шорли-Парк куда реже, чем прежде. Он больше не приглашал ее на прогулки и не пытался ее поцеловать. Разумеется, они больше не ездили на балы и приемы, потому что Диана и ее сестры были в трауре. Сама Диана ни о чем не подозревала, считала, что Малком не приезжает в гости из деликатности, полагая, что сестрам Коупленд сейчас хочется побыть одним.

Но на прошлой неделе Диана узнала, в чем дело… она нечаянно подслушала разговор двух горничных, любительниц досужих сплетен, о помолвке Малкома с некоей мисс Верой Дуглас, дочерью богатого купца, который недавно купил себе дом в их краях. Словно желая усугубить оскорбление, Малком в тот самый день явился в Шорли-Парк и принялся просить у Дианы прощения за то, что сам не рассказал ей о своей помолвке. Он уверял, что жениться на другой его заставляют родители, сам же он по-прежнему всем сердцем любит Диану. Возможно, Диана еще и простила бы Малкома, если бы он признался ей, что полюбил другую, но слушать его уверения, что он женится на богатой наследнице, повинуясь воле родителей, было свыше ее сил! В самом деле, жалкий слизняк! Правда, даже тогда в глубине души Диана понимала, что может себя поздравить с избавлением от такого жениха. Но предательство Малкома задело ее гордость. Как унизительно было ловить на себе сочувственно-любопытные взгляды соседей!

Поэтому она, будучи девушкой практического склада, решила, что наилучшим для нее выходом, который одновременно покончит со сплетнями, станет согласие выйти замуж за лорда Гейбриела Фолкнера, седьмого графа Уэстборна. Она выйдет за него, даже не зная его, невзирая на неприятные слухи о скандале, связанном с именем Гейбриела. О громком скандале вполголоса переговаривались соседи Дианы, но ей ничего не было известно. Она решила, что даже подобная участь лучше сочувственных разговоров. Ведь всем известно, что жених променял ее на дочь отошедшего от дел купца!

— Правильно ли я понимаю, что единственная причина, по которой вы решили принять мое предложение, заключается в разрыве вашей предыдущей помолвки? — дерзко осведомился граф, отчего Диана сразу вскипела.

Приняв рассудочное решение выйти за наследника отцовского титула, Диана не знала, что он так дьявольски красив, высок и статен, так модно и элегантно одет… и так раздражающе проницателен! Ему хватило нескольких минут, чтобы угадать истинную дину ее согласия выйти за него замуж!

— Нам недвусмысленно дали понять, что одна из нас должна принять ваше предложение, если мы хотим и дальше жить в Шорли-Парке, — вызывающе ответила она.

На лицо Гейбриела набежала тень.

— Кто же дал вам это понять, позвольте узнать? — мрачно спросил он.

— Разумеется, мистер Джонстон!

Гейбриел не видел в ее ответе никакого «разумеется».

— Объяснитесь, пожалуйста!

Диана досадливо вздохнула:

— В свой последний приезд ваш поверенный заявил: если все мы откажем вам, то останемся не только без гроша, но и без крыши над головой!

Гейбриел стиснул челюсти и почувствовал, как виске снова пульсирует жилка.

— Именно так он выразился в разговоре с вами? Таковы были его подлинные слова?

Диана надменно тряхнула золотисто-рыжими локонами:

— Я не имею привычки лгать, милорд!

Если это в самом деле так — а Гейбриел не имел оснований полагать, что Диана намеренно вводит его в заблуждение, — значит, Уильям Джонстон значительно превысил свои полномочия. Сестры Коупленд не виноваты, что у них нет брата, который унаследовал бы титул и поместья, как не виноваты они и в том, что их отец не позаботился об их будущем перед своей скоропостижной кончиной. Черт побери, он, Гейбриел, сделал свое предложение, руководствуясь исключительно соображениями пристойности! Он прекрасно понимал: если бы не переменчивая судьба, титул достался бы кузену сестер Коупленд, а не ему, человеку постороннему. Кузену, который, можно надеяться, отнесся бы к дочерям покойного графа Уэстборна по справедливости — как сейчас хочет поступить он сам! Он сжал губы и сказал: