Джоанна Линдсей - Нежный плут

В ответ Джеймс обернулся к Джереми и спросил:

– Где ты отыскал ее?

Джорджина готова была заверещать. Разговаривая с Джеймсом, она безуспешно пыталась вырваться из рук Джереми. И сваливание вины на Джеймса тоже, казалось, не несет успеха. Теперь была очередь говорить Джереми, и Джорджина приготовилась к тому, что муж мгновенно удушит ее своими руками тут же, на глазах у брата, племянника, сына и друзей, каждый из которых был полностью на его стороне и не пошевелил бы пальцем для ее спасения.

Вдруг она очутилась за широкой спиной Джереми и, не веря ушам своим, услышала, как тот стал отвечать отцу:

– Все не так плохо, как ты, должно быть, думаешь. Спору нет, она оказалась там, у реки, но под надежной защитой. Она сама наняла экипаж, но при ней находились два огромных, чудовищно могучих извозчика, и они никому не давали приблизиться к ней…

– Да что ты болтаешь! – перебил, кудахтая, Перси. – А как она бросилась в объятия к Дереку, страстно желая поцелуев?

Дерек, из ярко-розового становясь ярко-пунцовым, подскочил к Перси, схватил его галстук и несколько раз обмотал вокруг своего кулака, покуда несчастный не стал задыхаться.

– Ты хочешь сказать, что мой кузен лжет?! – зарычал он, глаза его изумрудно пламенели, свидетельствуя о том, насколько он был вне себя от гнева.

– Да нет же! Я и не думал… – поспешно стал оправдываться Перси, но его признание было сделано и услышано.

– Однако, Дерек, ведь я был при этом. И я видел своими глазами… – Галстук на его шее затянулся еще туже. – Но опять же, может, я что-то не так понял?

– Позвольте, господа, – вмешался в диспут спокойный голос Энтони. – Моя жена категорически против кровопролитий в своей гостиной.

Стоя, как за щитом, за высокой фигурой Джереми, Джорджина раскаивалась, что так дурно думала об этом юноше. Она, наконец, поняла, что он держал ее вовсе не для того, чтобы выдать отцу, а напротив – чтобы защитить от его гнева. Он даже солгал ради нее, чем навсегда заслужил теперь ее любовь. Но, благодаря этому растреклятому Перси, все оказалось впустую.

Она боялась выглянуть из-за его плеча и посмотреть, как там ведет себя Джеймс. Когда он впервые увидел ее, он нахмурился, но затем проявил свою обычную невозмутимость; и покуда она выговаривала ему, что почем, не выказал ни намека на какие-либо эмоции.

Находясь за спиной пасынка, она видела Энтони, стоящего по одну сторону от Джеймса, Конни – по другую. Конни усмехался, глядя на нее, открыто выражая свое удовольствие по поводу происходящего. Энтони, напротив, выглядел скучающим – реакция, обычная для Джеймса, но Джорджина догадывалась, что едва ли сейчас у Джеймса такой же скучающий вид. И, почувствовав, как Джереми напрягся, она поняла, что догадки ее верны. А когда Джереми обернулся и шепнул ей: «Бегите!», она и без того уже знала, что пора улепетывать.

Джеймс не двинулся с места, глядя, как она бросилась вверх по лестнице; он лишь отметил, как для большей скорости она подобрала юбки столь высоко, что всем на обозрение открылись не только ее лодыжки, но и икры; и, обведя взглядом присутствующих, он увидел, что они внимательно разглядывают это зрелище. Огонь во взгляде Джеймса разгорелся еще сильнее.

Лишь когда дверь наверху хлопнула, Джеймс обратил свой взор на Джереми, который в отличие от всех не наблюдал за бегством Джорджины, а вместо этого внимательно смотрел на отца.

– Ну что, парень, сорвалось? – тихо промолвил Джеймс.

Мягкость тона, с которым это было сказано, заставила Джереми содрогнуться и выпалить:

– Ты что думаешь, мне хотелось видеть тебя в роли дяди Тони? Неужели не понимаешь, что если бы ты спустил на эту малышку всех своих собак, она спустила бы на тебя свою свору, гораздо более многочисленную. Ведь у нее отвратительный характер, неужто ты до сих пор не понял.

– Ты хочешь сказать, мне следовало бы поискать кого-то другого себе в жены, так?

– Что-то в этом роде.

Услышав столь безапелляционные суждения, Энтони на сей раз позволил себе расстаться со скучающей миной и задыхающимся от негодования голосом воскликнул:

– Знаешь что, юноша, если твой отец сейчас же не сдерет с тебя шкуру, клянусь, что сделаю это своими руками!

Джереми никоим образом не отреагировал на угрозы своего дядюшки, реальными они были или нет.

– Что ты намереваешься делать? – спросил он отца.

– Намереваюсь подняться наверх и побить жену, разумеется, – сообщил Джеймс, как о давно решенном.

Несмотря на то, что сказано это было мягко, шесть протестующих голосов прозвучали в едином порыве. Джеймс почти расхохотался – настолько абсурдно было с ним спорить. Да и они прекрасно знали его. Он более не произнес ни слова, но и не двигался с места, чтобы привести сказанное в исполнение. Все продолжали обсуждать с разных точек зрения происходящие события, когда Добсон вновь отворил входную дверь и на пороге объявился Уоррен Андерсен,

Энтони первым обратил внимание на эту гору грубой мужской ярости, двигающуюся прямо на его брата, и, легко толкнув Джеймса под ребро, спросил:

– Твой друг?

– Черт побери, скорее враг, – ответил Джеймс, увидев Уоррена.

– Как бы то ни было, это твой шурин, – и Энтони посторонился.

Джеймс не успел ответить, поскольку Уоррен приблизился и замахнулся на него. Джеймс успешно отразил его атаку, но Уоррен размахнулся еще раз и нанес Джеймсу сокрушительный удар под дых.

Моментально утратив дыхание, беззвучно хватая ртом воздух, Джеймс услышал, как Уоррен произнес, презрительно усмехаясь:

– Я учусь на своих ошибках, Мэлори.

Один внезапный и быстрый удар ошеломил, затем второй с правой, очень мощный, уложил Уоррена на пол прямо к ногам Джеймса, на что Джеймс заметил:

– Учишься, но плохо.

Пока Уоррен тряс головой, пытаясь прийти в себя, Энтони спросил у Джеймса:

– Это один из тех, что хотели повесить тебя?

– Он самый, – ответил Джеймс.

Энтони протянул руку и помог Уоррену подняться на ноги, но не отпустил его, когда тот, встав, попытался освободиться.

– Понял теперь, каково, когда тебя бьют твоим же оружием? – спросил Энтони с большой угрозой в голосе.

– Что бы это значило? – спросил тот, косо поглядев на Энтони.

– Посмотри вокруг. Это уже не твоя семья окружает тебя. Это его семья. Согласись, я неплохо приберег для тебя свои кулаки.

– Катись к черту! – Уоррен все же выхватил свою руку из руки Энтони.

Энтони вполне бы мог на это обидеться, но вместо этого он рассмеялся и посмотрел на Джеймса, как бы говоря: «Я сделал все возможное. Теперь опять твоя очередь». Но Джеймс не хотел, чтобы наступила его очередь. Он хотел, чтобы Уоррен немедленно убрался отсюда, из этого дома, из Англии, из его жизни. Будь этот мужлан не таким воинственным, невыносимым и враждебным, ему еще можно было бы попытаться спокойно втолковать кое-какие разумные вещи. Но Уоррен Андерсен не был уравновешенным человеком. К тому же Джеймс не мог испытывать приязни к парню, который высказывался, что ему было бы приятно увидеть Джеймса, вздернутым на веревке.