Мэри Патни - Обаятельный плут

Увидев на его лице улыбку, она сказала напрямик:

— Откуда мне знать: может, вы для меня представляете большую опасность, чем какие-то гипотетические разбойники?

На его подвижном лице отразилась глубокая обида.

— Леди мне не доверяет?

— А с чего бы мне вам доверять? — Макси качнула головой. — Вы случайно не актер? Вы все время играете какую-то роль, и актеры часто оказываются без работы.

— Мне приходилось играть много ролей, — признался ее спутник, — но не на сцене.

Да, это очевидно: если бы он выступал на сцене, он имел бы огромный успех. Женщины ломились бы на спектакли только для того, чтобы посмотреть на него.

— А какую-нибудь полезную работу вам приходилось делать? Или вы так и порхаете по жизни, как бабочка?

— Работа меня бесконечно увлекает! — воскликнул Робин. — Я часами могу смотреть, как другие работают. Макси с трудом сдержала улыбку.

— Я вижу, от вас толку не добьешься. — Она решила попробовать другой подход. — Если бы у вас были деньги на два билета на дилижанс, — другое дело. Но я не могу позволить себе покупать еду на двоих. У меня едва хватит на себя.

Робин минуту помолчал. Потом, посветлев лицом, заявил:

— Денег у меня с собой сейчас нет, а мой банкир, увы, живет в Лондоне. Но, если нужно, я могу добыть деньги из воздуха.

Не успела Макси шагнуть, как он сунул руку под ее шляпу, дотронувшись до уха. Хотя прикосновение было очень легким, оно как бы слегка обожгло, и у нее перехватило дыхание. А Робин уже протягивал ей ладонь, на которой лежала монета в один шиллинг.

— Неплохо, — признала Макси, — но это просто фокус. Вряд ли вы умеете превращать свинец в золото.

— Фокус?! — негодующе воскликнул Робин. — Это не фокус, а магия. Дайте руку.

Макси усмехнулась, остановилась и протянула ему руку. Робин положил шиллинг ей на ладонь и сжал ее руку в кулак теплыми и сильными пальцами.

— Сожмите оба кулака, и при помощи магии я перенесу шиллинг в другую руку.

Макси послушно сжала кулаки. Робин сделал несколько грациозных пассов в воздухе, что-то невнятно бормоча про себя.

— Готово! Шиллинг в другой руке.

— Вы, видно, давно не практиковались, лорд Роберт: шиллинг где был, там и остался.

Макси разжала кулаки, чтобы доказать ему, что шиллинг никуда не делся, и ахнула: на ладони лежала уже не одна монета, которую он туда положил, а две.

— Как вы это сделали?

— Ну ладно, признаюсь уж. Конечно, это фокус, но я их неплохо показываю. Когда у меня бывало пусто в карманах, мне часто приходилось расплачиваться за еду и ночлег небольшим представлением.

Нет, ее спутник явный проходимец, хотя и довольно забавный. Макси отдала ему два шиллинга.

— Все это очень мило, лорд Роберт, но лучше вам вернуться в лес и еще немного поспать. А меня оставьте в покое.

— Я имею такое же право идти по этой дороге, как и вы, — сказал Робин, пряча монеты в карман. — Я решил отправиться в Лондон, и вы не можете мне этого запретить:

Макси открыла рот, чтобы возразить, но ничего не сказала. Он был совершенно прав. До тех пор, пока ее спутник не делал покушений на ее честь — а это ей, по-видимому, пока не грозило, — он имел такое же право идти по дороге, как и она.

Макси вспомнила бродячих собак, которые иногда увязывались за ними с отцом в Америке. Без сомнения, как и собаке, Робину скоро надоест за ней идти и он отстанет: обаятельные бездельники так же легко отвлекаются, как и дворняжки. Надо только набраться терпения.

Утренняя гостиная в Ченли-корте была заполнена очаровательными и ценными безделушками, но, проехав триста миль, Дездемона Росс не была склонна тратить время на комплименты хозяйке по поводу убранства комнаты.

— Как это? Максима уехала ко мне в гости? — недоумевала она, подняв густые каштановые брови. — Но я же не в Лондоне. Я здесь, в Дареме. Хотя, может быть, и зря сюда приехала.

Леди Коллингвуд смотрела на золовку ледяным взглядом.

— Можете сами прочитать ее записку. — Она взяла со стола сложенный вчетверо листок бумаги и подала Дездемоне — Неблагодарная девчонка сбежала от нас ночью три дня тому назад.

Дездемона, хмурясь, прочитала записку.

— Максима пишет, что я предложила ей погостить у себя, но это не правда. Я специально приехала сюда, чтобы с ней познакомиться, предполагая взять ее с собой в Лондон, если мы сойдемся характерами, но в письме я такого не писала.

— Никогда не знаешь, чего ждать от Максимы. Она плохо воспитана и поступает, как ей заблагорассудится. — Леди Коллингвуд скучающе пожала плечами, разглядывая наряд золовки. У Дездемоны просто талант невероятно безвкусно и некрасиво одеваться. Да чего и ожидать от синего чулка — наверное, она принципиально не хочет выглядеть привлекательной В то же время, может быть, она поступает разумно, закутываясь в просторные темные накидки и надевая нелепые шляпы. Иметь такие ярко-рыжие волосы просто неприлично; только и остается, что стянуть их на затылке и спрятать под шляпу. А фигура! Такая фигура никогда не была и не будет в моде.

Самодовольно подумав, что уж ее-то, леди Коллингвуд, никто не упрекнет в недостатке элегантности, она продолжала:

— Это на нее очень похоже — сбежать посреди ночи и вскочить на дилижанс. Да и лгунья она тоже порядочная — Леди Коллингвуд изящно зевнула, прикрыв рот ладошкой — Вам повезло, что вы ее не застали, Дездемона. Я понять не могу, как Максимус решился привезти ее в Ченли-корт. Ее место — в лесах со свирепыми индейскими родичами.

— А вовсе не со свирепыми английскими родственниками? — съязвила Дездемона. — Может, ее мать и была индианкой, но, по крайней мере, у нее в роду не было торгашей.

Алтея вспыхнула: сколько лет она старается забыть, каким образом нажил состояние ее отец, а ей все еще колют этим глаза! Она собралась как следует отбрить золовку, но тут в гостиную вошел ее муж.

— Диззи! — с радостным изумлением воскликнул он. — Почему ты не предупредила нас о приезде? Ты так давно у нас не была.

Они привязаны друг к другу, несмотря на разницу в характерах и на то, что Дездемона была на двадцать лет моложе брата. Дездемона встала и обняла лорда Коллингвуда, чувствуя, как он сжался от этого чересчур экспансивного приветствия. Но она предполагала, что он сожмется, как и он знал, что она все равно его обнимет. Это уже вошло у них в традицию.

— Видимо, мне надо было приехать три дня тому назад, Клит.

Лорд Коллингвуд поморщился. Он терпеть не мог, чтобы его называли Клитом, так же как Дездемона терпеть не могла, чтобы ее называли Диззи.

Покончив с приветствиями, Дездемона сердито посмотрела на брата.

— Я приехала узнать, как поживает моя племянница, а мне говорят, что она от вас сбежала, написав, что едет ко мне.