Мэри Патни - Мэри Джо Патни Истинная леди

Джулия замерла.

– Откуда ты знаешь?

– Точно так же он вел себя со мной. Но отношения между мальчишками-кузенами менее близкие, чем между мужем и женой. – Хотя и тогда предательство показалось ему чудовищным. Когда его только-только поручили опеке Давентри, он уважал Бранфорда. Ему хотелось иметь старшего брата и друга одновременно. Пару недель ему казалось, что все так и есть. Эта вера несколько притупила его горе от утраты родителей.

Было бы гораздо легче, начни Бранфорд мучить его с самого начала.

– Предательство было его коньком, – прошептала Джулия. – Ты знаешь это как никто другой.

Как ни грустно признавать, но все обстояло именно так. Если понимание этого хоть частично поможет Джулии, значит, страдания, вынесенные им самим, были пережиты не зря.

– Жаль, что в своё время я не убил этого дьявола.

– Зато я – убийца, – сухо рассмеялась Джулия.

– Это был всего лишь несчастный случай при попытке спасти свою жизнь, а вовсе не убийство. – Хотя Рендалл понимал, что женщина, посвятившая себя лечению и сохранению жизней других людей, не могла не думать, что все произошедшее – убийство. – Многие годы твоей жизни перечеркнуты благодаря усилиям Бранфорда. Не позволяй ему загубить остальные.

– Иначе он будет торжествовать даже из могилы, ведь так? – Залитой слезами щекой она прижалась к руке Рендалла. – Он был бы счастлив узнать, что я полностью не пригодна ни для одного другого мужчины.

Будучи в состоянии шока, она дрожала, словно солдат после битвы.

– Хочешь бренди? – спросил Рендалл и, когда она кивнула, добавил: – Пора выбираться из угла. – Он поднялся и помог ей встать.

Пальцы Джулии заледенели, а лицо было залито слезами, но ей все же удалось справиться с болью, так внезапно нахлынувшей и оторвавшей её от Рендалла. Босиком, в белой рубашке она казалась хрупкой, прекрасной и... недоступной.

Радуясь, что его дорожная фляжка полна, Рендалл налил бренди в бокалы: маленький – для неё, большой – для себя. Ему было бесконечно жаль, что не в его силах подавить видения окровавленной, обезумевшей девушки, пытающейся сбежать от озверевшего мужа, но и во всем мире не нашлось бы столько бренди.

– Я считала, что давно похоронила самые худшие из своих воспоминаний, но, похоже, заблуждалась, – произнесла Джулия после нескольких глотков. – А теперь все мои кошмары передались тебе.

– Разделив их с кем-то, тебе самой станет легче, – пожал плечами Рендалл.

– Возможно. – Она допила бренди, но от новой порции отказалась. – Завтра я снова буду в порядке. Обещаю тебе, Александр. А теперь... я бы предпочла остаться одна.

Ему так хотелось утешить её, но он вовсе не удивился, что она не может вынести его прикосновений.

– Я лягу на полу.

– Прости, но я имела в виду – совсем одна. – У Джулии вырвался дрожащий вздох. – Я пойду в одну из других спален.

Рендалл ещё раз напомнил себе, что она отвергает не его. Ей необходимо справиться с прошлым любым приемлемым для неё способом. Но он не представлял, как сможет жить дальше, если она вдруг решит покинуть своего нового мужа.

– Ты не сбежишь?

– Нет. Даю слово. – Она вздохнула. – Я устала бегать, устала, что мертвая рука прошлого все ещё держит меня за горло. Хочу снова жить свободно и открыто. Мне только жаль, что все эти мои метания причиняют тебе такую боль.

– Вместе мы справимся. Помните об этом, миледи. – Он мечтал обнять её, защитить от ночных кошмаров, но это было невозможно. – До завтра.

– До завтра, – эхом отозвалась Джулия. – Спасибо, Алекс. За все. За понимание, за то, что ты здесь, и за то, что уходишь.

Рендалл выпустил её руку, но не смог уйти, не пробежав перед этим пальцами по её густым блестящим волосам. Прикосновение к шелковистым прядям было мучительным. Уронив руку, он сжал пальцы в кулак.

– Спокойной ночи, миледи.

Сунув флягу в карман халата, он вышел за дверь и в полном оцепенении спустился вниз. Он уже входил в свою прежнюю спальню, когда в дверях своей комнаты появился Маккензи.

Он был одет для ночной вылазки, но остановился в удивлении, в глазах блеснула догадка.

– Мне показалось, или я слышал женский крик.

– Вероятно, кошачьи песнопения, – коротко ответил Рендалл, безумно желая, чтобы Маккензи не стал невольным свидетелем бегства жениха из покоев невесты.

– Знаешь, но мне кажется, что любая женщина, побывавшая замужем за лордом Бранфордом, потребует... терпения, – тихо произнес Маккензи.

– Предпочитаю видеть тебя не вдающимся в детали и совершенно равнодушным, – Рендалл смерил его сердитым взглядом.

– Как скажешь. – На лице Мака вновь появилось выражение дружелюбного простодушия. Он повернулся, чтобы уйти, но при этом слегка дотронулся до плеча Рендалла. Сочувствие от дьявола.

Рендалл запер за ним дверь. Занавески были раздвинуты, и света оказалось достаточно, чтобы заметить, что с кровати успели снять постельное белье, однако одеяла и покрывало аккуратно сложили в изножье. Рендалл устало растянулся на голом матрасе. Нога болела от долгой ходьбы, но все же не так, как болело сердце.

Выходит, Джулия любила Бранфорда. Это все только ухудшало. Рендалл полагал, что ей удастся преодолеть свои кошмары и стать ему настоящей женой. Несколько мимолетных мгновений она, казалось, желала того же, даже проявила страсть. Но кошмары взяли верх.

Сумеет ли она когда-нибудь оправиться от предательства любви настолько, чтобы полюбить снова? Прошлое могло и не отпустить её.

Он сделал большой глоток бренди. Чтобы напиться, его фляги явно недостаточно, но, возможно, хватит, чтобы хоть немного облегчить его боль.

Одного бренди оказалось недостаточно, чтобы прогнать холодок из души Джулии. После того, как Рендалл ушёл, она разожгла огонь в камине, а затем свернулась калачиком в уголке на маленькой кушетке. Вообще-то хотелось спрятаться под письменный стол, но не позволяло чувство собственного достоинства. Пора вести себя как здравомыслящий взрослый человек, а не как испуганная девчонка.

Крохотная трусливая частичка её существа страстно желала сбежать куда-то, где её никто не знает, чтобы ещё раз начать жить сначала. Но для этого у неё уже не хватит энергии, а также мужества снова оказаться лицом к лицу с полным одиночеством.

Поскольку все её попытки всячески избегать мыслей о прошлом так и не сработали, оставался единственный способ двигаться дальше – вернуться назад к ужасному краху первого брака. Это означало, что она обязана вспомнить Бранфорда и разобраться в своих чувствах к нему.

Джулия заставила себя стянуть вниз пеньюар и ночную рубашку – так, чтобы можно было рассмотреть шрамы на груди. Будучи девушкой, Джулия воспринимала своё здоровое молодое тело как должное. Несмотря на невысокий рост, у неё были красивые формы. Не самые выдающиеся, но очень привлекательные и с правильными пропорциями, достойные мужского восхищения. Природа создала юношей и девушек, чтобы те тянулись друг к другу.